Не то, чем кажется, не те, кем кажутся

Все эти мысли моментально исчезли, когда Амелия увидела наконец свою кровать. Хотя... как увидела, боковым зрением мазнула — тут-то глаза и начали закрываться, и она почти моментально погрузилась в сон, успела только почувствовать, как это приятно — вытянуться наконец на мягком, в тепле и тишине.

* * *

Она проснулась от мягкого поцелуя в висок.

— Август... — выдохнула она виновато и счастливо одновременно.

— Ну что, любимая женщина, хорошо спалось?

— Темпус! О... Прости.

— Нет никакой причины вскакивать и бежать.

— Ты уверен?

— За полчаса, что ты обычно отводишь себе на все про все по утрам в Министерстве точно ничего не случится. Отдел Тайн отвечает, — он ткнул пальцем себя в грудь.

— Августус... — Она уткнулась носом в его плечо. — Прости.

— За что? — удивился он.

— Ну... я спала.

— А тебе было нужно что-то другое? Только скажи... Видишь, я готов быть просто частью твоей кровати. Но учти, что рано или поздно начну постепенно расширяться, пока не стану частью твоей жизни.

— Кофе можно сделать и на работе, — Амелия прикусила краешек губы. — Но за десять минут мы ничего не успеем...

— Не бери меня на слабо, женщина.

— Август! — едва успела воскликнуть она.

Более членораздельных заявлений не последовало — почти ровно те самые десять минут.

— Одиннадцать!

— Ну подумаешь, на минутку промахнулся, — Августус подал ей белье. — Сейчас наверстаешь. Ну и выйдешь ты наконец за меня?

— Выйду. Только за тебя. Обязательно, — Амелия неожиданно крепко обняла его — изо всех сил. — Как же я тебя люблю.

Она отстранилась, чтобы полностью одеться и уже окончательно прийти в себя.

— Кста-а-ати... Как ты вообще очутился в моей комнате и постели?

— Ну-у-у... Пришел домой. Племянница спит. А тут так темно и пусто...

— Еще скажи, что темноты боишься!

— Я просто страшно по тебе скучал.

— Я тоже...

Нет времени на объятья? Да гори оно огнем, это Министерство!

* * *

Министерство, естественно, не сгорело. Но и на рабочем месте опоздавшей на целых восемь минут Амелии Боунс ничего не произошло. День завертелся, как всегда, но в то же время иначе. Ей было легко — да так, как она даже не могла себе представить.

Глотая крепчайший эспрессо, Амелия молча улыбалась. Она решила для себя одну очень важную вещь. Если она придет домой первая, то больше не отправится в свою комнату, как в монастырскую келью. Хотя... какая теперь из нее келья? И вообще, давно пора узнать, насколько удобная у Августуса постель. В конце концов... она могла бы и раньше об этом позаботиться! В голову не приходило. Ну а вот теперь пришло! И она это сделает!

— Давно пора, — вместо приветствия заявил ей мистер Смит.

Она молча подняла на него удивленное лицо.

— Личная жизнь наконец наладилась? — вполголоса спросил он. — Нет, я не знаю, но уточняю.

— С целью? — прищурилась она.

— Давать отгулы своему подчиненному или пока не стоит.

— Никакое. Ваше. Служебное положение. Не дает. Вам. Права. Лезть в мою личную жизнь.

Смит поднял руки в международном жесте "сдаюсь".

— Прошу прощения за неудачную шутку. Расслабился и позволил себе лишнее. Просто... Вам удивительно идет улыбка... Знаете, теперь понимаю, почему Августус всеми правдами и неправдами отбрыкивается от повышения.

— Какого повышения? — голос Амелии похолодел еще на десяток градусов.

— Я надеялся, что он сменит меня на посту, — признался Смит. — Придется поискать другие кандидатуры. Выходите за него, Амелия.

От неожиданности она почти приоткрыла рот, а потом рассмеялась — ее наконец покинуло привычное напряжение. Она вспомнила, что рядом — друг. Испытанный самыми страшными и сложными годами.

— Извините меня, Адам. Просто...

— Вы чересчур ушли в ту роль, что диктует вам ваша работа и положение. Я понимаю. И еще раз прошу меня изви...

— Адам. Шутите дальше, вам можно.

Глава 12. Время идет, овраги ширятся

Второй раз оказался для Нарциссы едва не более фееричным, чем первый — теперь Северус был ее, и только ее. Во всем доме они были одни — Драко вместе с Поттером и Грейнджер ушли в дом Блэков на Гриммо, с которым им еще разбираться и разбираться, Люциус уехал по делам на континент. По поводу последнего Снейп неуклюже сострил, что вот, мол, пришлось удалить мужа из дома, потому что без него как-то спокойнее. Нарцисса тут же выяснила, что отправился супруг по его просьбе — правда, высказанной не сейчас, но и не так давно.

— Он сам выбрал время? — задумалась вслух она.

— Вернется — спросишь, если это тебе так важно. Я ни в чем не уверен.

— Знаешь, он... он понял.

— Что именно? — поднял бровь Снейп. — Просвети, будь так добра.

— Ну... — Нарцисса потупилась, чтобы скрыть румянец, но потом все же вскинула голову и посмотрела ему прямо в глаза. — Что мне было очень хорошо с тобой!

— Рад слышать...

Он одним движением сбросил мантию, и внутри у Нарциссы что-то екнуло. Стриптиз в исполнении Снейпа… а вот бы посмотреть… Но он, конечно, не дал ей такой возможности, сразу шагнув близко-близко, и вскоре им стало совершенно не до разговоров.

Уговорить его остаться на ужин было непросто, но чтобы ей — и не удалось? Однако и за столом он, увы, не стал многословнее — ей удалось только узнать несколько школьных историй и наконец выманить, что у него не было женщины более двух лет, и это потрясло ее надолго, так, что она замолчала. А потом, ненавязчиво-сладким голоском спросив, не устал ли он, утащила его в свою спальню второй раз.

Уходя снова, уже совсем, он обернулся в дверях, положил руку на откос, прислонился к ней любом и выдохнул:

— Поверить не могу.

— Я… тоже, Северус, — она привстала. — Я тоже. И я… очень хочу дочку. От тебя.

Он глубоко вдохнул застыл, можно сказать, памятником самому себе, если бы на свете существовали такие изумленные памятники. Ненадолго, конечно… Усмехнулся и шагнул назад, в комнату.

— Носатую и черную, как ворон? — все же он не был бы собой, если бы ответил иначе.