(не)желанный брак. Поцелуй Камня

Если бы так было! И что де Грейстор мог найти в такой особе? Хотя о чем это она? Наверняка поиски велись под одеялом.

Отмахнуться бы от неприятной встречи, но в грудь словно перца насыпали. Жжется и хочется сделать какую-нибудь гадость. Особенно герцогу. Где его демоны носят?

– Любезный хозяин взял на себя тяжесть сбора гостей. Сбежать не упел - послы сели ему на шею, - «подслушала» ее мысли баронесса.

– Да, гораздо приятнее встречать дам, - бросила в ответ и чуть язык не прикусила.

Решила же вести себя как будто ничего не происходило, но в итоге поучалось наоборот.

– Дамы приехали со своими мужчинами, милая. С родственниками, поклонниками или мужьями. Пойдем, - подхватила ее под руку, - в комнате рядом с гостиной сейчас презентация. Погодная машинка наверняка превратила полы в отличный каток… Настоящий успех!

Впечатление от неприятной встречи мигом потускнело. Чего стоило не ускорить шаг! Взглянуть своими глазами на происходившее чудо, ведь она тоже участвовала в создании артефакта!

Ужасно хотелось похвастаться, но Бекки крепко стиснула губы. Нельзя. Пусть все лавры достаются де Грейстору, а ей и так хорошо.

– Знаешь, я хотела извиниться за королевский бал, - продолжила шокировать баронесса. – Оставила тебя, а когда вернулась, никого не было. Потом весь дворец гудел о разозленном герцоге, который вознамерился не иначе как прибить жену. Он не... - тут женщина запнулась, - он не сделал ничего дурного?

Если бы! На задворках души скреблась гаденькая мыслишка, что видеть в мужчине врага было много легче. А он вдруг решил показать свое человеческое лицо.

– Нет, ничего. Только… Кхм, поворчал немного.

Баронесса чуть сжала ее локоть, словно привлекая внимание к будущей фразе.

– Знаешь, твой муж хоть и знатный любитель плюнуть на общественное мнение, да и, будем откровенны, вниманием дам избалован, но скандалов по части рукоприкладства за ним не тянется.

О да. Он вполне способен ударить словом! Или делом. Например, пригласить любовницу в замок.

Жжение в груди стало злее. Ярче. Растекалось перед глазами соленым туманом, а на языке вертелось несколько колких фраз, но что они куску гранита? Баронесса права. Герцог может наплевать на общественное мнение, а уж претензии навязанной жены ему до одного места.

В груди опять шевельнулся колкий лед. Продрал ознобом по сердцу, будоража горько-сладкие воспоминания. Тепло мужского камзола на плечах, склоненную над рабочим столом крепкую фигуру, полные поддержки слова перед судом и ожоги на смуглых ладонях. Схватился за балку, надо же! А говорил так, словно это безделица. О, Создатель… Один ли это человек? Может, в замке два герцога?

В коридоре вдруг похолодало…

– Ого, веселье полным ходом. Поспешим же!

Едва они вошли в смежную с гостиной комнату, как Бекки пожалела, что вообще показалась гостям. В комнате было ужасно холодно, но кипевший черной смолой взгляд окунул ее в невыносимый жар. Герцог выпрямился, оставляя погодную машинку, а заодно лопотавших над ней послов.

– А вот хозяйка этого вечера, господа, - пророкотал вроде бы равнодушно, но внутри что-то дрогнуло. – Ребекка де Грейстор.

Наверное, на нее смотрели. Все эти дамы, их кавалеры и даже сам король. Которого она еле узнала без парадного мундира. Все вокруг потеряло краски, оставляя только мужчину в строгом стального цвета камзоле. Каменная маска лица оставалась идеально ровной, но глаза! В них бушевал черный пожар. И от такого взгляда вдоль позвоночника бежали мурашки.

Она с трудом заставила себя двигаться и говорить.

– Ваше Величество, - первый поклон достался королю.

Неофициальность вечера давала послабления в этикете. Не надо глубоких реверансов – достаточно кивка, и это чудесно! Ей вдруг захотелось присесть.

– Как я и говорил, Ребекка помогла мне в создании погодной машины, - продолжил герцог.

У нее в ушах шумит? Мужчина не мог упомянуть о ней, это бы обесценило его труд – женщина помогала самому де Грейстору! – но он говорил.

А по комнате гулял шепоток.

Король смотрел на нее с интересом, дамы притихли, а в дверях, ведущих в гостиную, показалось рыльце бархатной стервы. Ало-черный наряд маячил на краю зрения вызывающим пятном, но никто не обращал на гадину внимания.

– Вы есть подбирать камни, милая льеди? – мягко проворковал один из мужчин, одетый в праздно-яркую парчу. В опустевшей голове скользнуло воспоминание – такие наряды и цвета носят в соседней Полташ.

– Да, уважаемый пэр.

Мужчина расцвел. Карие глаза-косточки превратились в две узенькие щелки.

– Дивно! – воскликнул, прикладывая руку к сердцу. – Я сражен.

Шепот стал громче, оживлённее. А герцог щелкнул рычажком, и мороз исчез.

– Демонстрация завершена, уважаемые. А стол накрыт. Прошу.

Сухой тон вернул с небес на землю. Развесила уши… Да, может, ее упомянули, но наверняка чтобы избежать дальнейших проблем или претензий.

Гости потянулись к дверям. А герцог направился к ней.

– Найдите себе другую компанию, баронесса, - прорычал на стоявшую рядом женщину.

Бекки возмущенно набрала в легкие воздух, но ее буквально выдернули из некрепкой хватки и впечатали в гранит мужского тела.

– Пустите!
– попыталась отпрянуть, но на талии сомкнулся капкан мужских рук.

– Ах, юность, - заворковала баронесса. – Герцог, душка, я понимаю, что вы облизнулись на десерт, но для начала расправьтесь с невкусной кашей.

– Баронесса, будьте любезны, идите в… гостиную.

Ледяной тон пробрал до костей, но женщина лишь коротко рассмеялась.

– Как прикажете, герцог.

И выскользнула вслед за остальными.

– Уберите руки, - зашипела Бекки, пытаясь сбросить в сторону наглые конечности.

Черные глаза опасно сощурились.

– Обязательно. Как только вытряхну вас из этого разврата и запихну в нормальное платье.

Какой разврат? Где?! На стерву свою пусть смотрит, у той в декольте живот увидеть можно, а спина до зада голая. А тут прикрыто все! Почти. Шея и плечи все же обнажены. Но допустимо!

– Сшили по вашему заказу! – бросила уязвленно. – Могли бы не тратиться!

– Да, лучше бы купил вам воз красок и бочку лака, демон его забери!

– Как любезно!

Их дальнейшую перепалку прервал тихий перезвон колокольчиков, сообщавших, что вот-вот подадут первое блюдо.

Герцог прорычал что-то явно ругательное. Перехватил ее под руку и, не обращая внимания на сопротивление, повел к гостям.