Небо на двоих

Со свадьбой затягивать не стали, и глядя на танцующего с молодой женой брата, я думала, как начать разговор о том, что мое время правления закончилось. Сейчас, когда наши границы, соприкоснулись с Даармархом (объединение наших союзных государств называли «Ладонями Ильерры»), я не представляла, что еще могу сделать.

А если не представляешь, что тебе делать дальше - самое время уйти в тень.

– О чем думает моя сестренка?
– изрядно возмужавший Сарр подошел ко мне, когда я меньше всего этого ожидала, целиком погруженная в свои мысли.

– О том, что не стоит оставлять молодую жену в одиночестве, - улыбнулась я.

Лирхэн светилась от счастья, и даже сейчас, рядом с родителями, которые ее обнимали, умудрялась поглядывать на моего брата.

– О, мы еще успеем надоесть друг другу, - фыркнул брат, - у нас впереди целая жизнь.

– Целая жизнь - это безмерно мало для тех, кто любит, - сказала я.
– Хотя в твоем возрасте мне казалось, что я смогу свернуть горы.

– Ты их свернула, - серьезно заметил брат, увлекая меня из наполненной ароматами залы на балкон.
– Скажешь, нет? Посмотри. Это все сделала ты.

Залитая солнечным светом, Ильеррская долина полыхала всеми красками ослепительной зелени и цветов. Города с этой стороны не было видно, но я слышала его шум так же отчетливо, как бурлящую реку, которая спускалась с гор. Никогда и нигде больше я не видела такой красоты и изобилия, как на родных землях. Никогда и нигде, но мое сердце, иссушенное зноем Аринты, осталось прежним.

– И потом, - фыркнул Сарр, - что это за мысли про возраст?

Он грозно посмотрел на меня, и это ему даже удалось. Шириной плеч он сейчас вряд ли уступал Витхару, его пламя становилось сильнее с каждым днем, и это чувствовалось. Даже сейчас, стоя рядом с ним, я ощущала это волнение огня, от которого закипает кровь. За эти годы я не раз и не два вела переговоры с правителями, но ни один из них не был настолько силен, как мой брат.

– Я хочу вернуть тебе Ильерру, - сказала я, и Сарр, вроде бы собиравшийся продолжать все в том же шутливо-грозном тоне, осекся.

– Это еще что за глупости?

– Это не глупости, Сарр. Ильерра твоя. Она ждала своего правителя, и она его дождалась.

– Тебя называют Золотым пламенем Ильерры, не меня, - напомнил он.

– Любое пламя рано или поздно затмит более высокое, - заметила я.
– Нет уж, братик. Я сделала все, что в моих силах, теперь создавай свой мир.

– А что будешь делать ты?
– спросил Сарр, становясь еще более серьезным.

Я чувствовала его волнение и чувствовала, как важен для него мой ответ. Вот только я сама не представляла, что делать дальше. Дни, когда я занималась делами, были для меня наполнены смыслом, часы, когда я оставалась одна - пустотой. Я не представляла, что мне делать и куда мне идти, не представляла, но точно не собиралась вешать это на брата.

– Жить, - ответила я.

– Чудесный ответ, - насмешливо произнес он, а потом развернул меня за плечи: так, что с балкона был виден кусочек украшенного зала. Гости были увлечены танцами, только один мужчина стоял чуть поодаль, его пристальный сосредоточенный взгляд был устремлен в толпу.
– Тебе не кажется, что вы оба не умеете расслабляться?

Я улыбнулась.

Бертхард действительно поднял армию Ильерры, и если бы не он, наверное, я бы не справилась. Он поддерживал меня, когда хотелось опустить руки, напутствовал перед переговорами. После смерти старого советника отца я не стала больше никого приглашать, мне хватало поддержки главнокомандующего. Моего друга детства.

Моего друга в настоящем.

– Значит, так, - хмыкнул Сарр, снова бесцеремонно вторгаясь в мои размышления.

– Я готов принять Ильерру, но...

– Но?!

– Но если ты дашь ему шанс.

– Сарр!
– чуть ли не прорычала я.

Командный голос отозвался вертикалью в зрачках моего брата.

– Обожаю, когда ты такая, - произнес он, усмиряя пламя, а потом кивнул.
– Он без ума от тебя, Теа, и он ждет. Он ждал все эти годы. Не находишь, что вы могли бы просто попробовать? Особенно сейчас, когда ни тебе, ни ему не нужно больше каждую минуту ждать дурных новостей.

Я снова перевела взгляд на Бертхарда. Между нами ничего не было, но его чувства не требовали слов, они выражались поступками. И - лишь изредка - короткими взглядами, которые он себе позволял. Когда думал, что я слишком занята, чтобы их заметить.

– Что скажешь, сестренка?
– поинтересовался Сарр, повторяя начало нашего разговора.

– Скажу, что из тебя выйдет потрясающий сводник.

Брат хохотнул.

– Подумай. Может, ты зря прочишь меня в правители.

Я подавила желание слегка стукнуть его по затылку: все-таки по отношению к будущему правителю это как-то совсем непочтительно.

– Возвращайся к жене, - заметила я, а после шагнула в зал.

На меня тут же обрушились голоса, приглушенные пением птиц и шумом реки, взгляд Бертхарда споткнулся о мой. Я шла к нему, и передо мной все расступались, он же застыл на месте.

– Что-то случилось, Теарин?
– встревоженно спросил он, вглядываясь в мое лицо.

Да, Сарр определенно был прав: мы с ним вообще не умеем расслабляться.

– Случилось, - серьезно ответила я, но, прежде чем он попытался увести меня из зала, продолжила: - Вы сегодня еще ни разу не пригласили меня на танец, главнокомандующий.

В глазах его на миг отразилось изумление, а следом Бертхард протянул мне руку. Когда я вложила пальцы в его ладонь, привлек меня к себе.

Со всей силой невысказанных слов, со всей силой, на мгновение заставившей меня ощутить себя в его объятиях хрупкой соломинкой. Это ощущение продлилось недолго, потому в зал снова хлынула музыка.

И мы под сотнями взглядов последовали за ней.

Хайрмарг, Ферверн

– Увлекательно?
– поинтересовался Гроу, опускаясь рядом со мной.

Я посмотрела в окно, где за окнами в темноте кружились снежинки.

Потрясающая весна.

– Я вот о чем думаю, - сказала я, - Теарин в архивах сейчас столько же лет, сколько мне. Она сделала свою страну, а я... делаю спецэффекты.

– Она просто не знала, что так можно, - заметил он, - иначе бы точно выбрала спецэффекты.

– Ха-ха, - сказала я.

– Танни, ты серьезно считаешь, что женщине нужно все это пережить?

– Ну не знаю, - сказала я, запрокидывая голову.
– Вообще-то мне хотелось бы сделать мир лучше. Чуточку. Самую малость.

Гроу почему-то промолчал. Он вообще гораздо больше молчал с той самой минуты, как мы оказались в Ферверне (правда, до этого ругался такими словами, что мой лексикон пополнился нецензурщиной примерно до самой крышечки). Не представляю, как должность политика сочетается с такими выражениями, но после случившегося он все больше напоминал дракона.