Нефритовое сердце
Шрифт:
Кайсин облизнула губы, содрогаясь от одной мысли о близости с Магом. Она забыла, как дышать. Шень Ен же провел рукой над сердцем, и то окрасилось в багряные цвета, стало меньше, слабее, а в самом его центре начал слабо переливалться металлическим светом странный предмет. Приглядевшись, девушка с ужасом узнала в нем осколок зеркала, точно такой же, какой хранился у нее.
Это было сердце Лю.
От ее собственного отхлынула вся кровь. Кайсин побледнела и выронила «Трактат». Книга с глухим стуком упала на каменный пол. Вместе с ней, кажется, рухнули и все надежды. Тень тюремной решетки вновь заслонила собой весь свет.
– Ты все правильно поняла. – Шень Ен ухмыльнулся. – Сердце твоего возлюбленного. Как я понимаю, на нашей свадьбе именно ему ты принесла клятву верности, не так ли?
– Я… –
– Так и есть, значит. Не думай, что я забыл. Я хорошо помню, какая сила вырвалась из тебя в тот момент. Такой магии я не видел уже много лет. Ты связала свою жизнь с его и… хорошо же ты держишь свои обеты, дорогая супруга! Стоило прибыть сюда, и ты сразу позабыла этого проходимца. Что ж, понимаю. Вокруг столько нового, столько соблазнов. Быть может, – Шень Ен поднял ладонь выше и сжал сердце, отчего в стороны брызнула кровь, – стоит избавиться от этого мальчишки?
– Нет! Нет, господин! – запричитала Кайсин, бросившись на колени перед Магом. – Прошу! Я помогу вам во всем!
– Поможешь. – лицо Мага обратилось в камень. – Конечно, поможешь.
– Я только не знаю как.
– Я научу. – Шень Ен взмахнул, и сердце растаяло в воздухе. – Отныне не вздумай ставить мне условия. Не удивляйся. Мне известно о твоей стычке с Тейтамахом. Ты возомнила себя хозяйкой положения? Думаешь, сможешь решать, как и что тебе делать? Решила поиграть чужими судьбами, соплячка? Ты упустила шанс завоевать мое доброе расположение. Я пытался быть добр, но ты с чего-то возомнила себя равной мне. – Мрачная тень Мага заслонила весь кабинет. – Ты – только слуга. Это мое последнее предупреждение. Теперь поднимись и продолжай чтение. Ты исполнишь свою роль, хочешь того или нет.
Кайсин, едва сдерживая слезы, подобрала «Трактат», спешно вернулась на кресло и уткнулась в желтые страницы, но даже спустя долгие тягучие мгновения не прочла ни слова. В голове роились мысли. Ее снова унизили. Показали ее место. Вся уверенность, что она выстраивала в себе столько месяцев, оказалась растоптана в одночасье. Никакая она не хозяйка. Не властная госпожа. Лишь пленница, и ее удел служить.
В памяти всплыли строки кодекса Ляо-гай, древнего свода правил, которым ее обучали с детства.
Я – подданная Империи Цао. Я могу лишь выполнять свой долг, подчиняться главе рода, отцу, супругу и превыше всего Императору. Моя судьба принадлежит им. Моя вера направлена на поддержание моего дома. Мои действия могут служить лишь благу моего рода. Мое мнение ничто перед их волей. Мой отец – подданный Императора. Чтить его – значит чтить наши законы и традиции, и, если долг потребует, я сделаю все, чтобы принести благо роду и Императору.
У нее не осталось ни отца, ни рода. Ее вырвали из родного дома, и даже Император был не в силах вернуть все на круги своя. Теперь она – супруга Нефритового мага. Его подданная. И она может лишь служить Ему на благо. Она обязана чтить Его и делать все, чтобы принести пользу Ему.
Я – только слуга.
Ей было обидно.
Обидно и страшно. Казалось, что хуже быть уже ничего не может.
Но этот вечер принес ей и более мрачные новости.
Шень Ен вернулся за свой стол, долго перебирал документы и свитки, раскладывал их по ящикам, затем поднялся, собрал в стопку разложенные книги и поставил их в стеклянный шкаф за своей спиной.
– Я уезжаю, – сказал он, повернувшись к девушке. – На несколько недель. В мое отсутствие ты продолжишь тренировки под присмотром Тейтамаха.
С Кайсин схлынула последняя решимость. Она уставилась на окно невидящим взглядом. Все ее мысли унеслись туда, к горным пикам, в единственное место, где можно было найти тишину и покой.
– Мне без разницы, в каких вы с ним отношениях. Я не требую любить или уважать этого жалкого евнуха. Я жду подчинения. Ты должна постичь все знания, что он тебе поднесет. К моему возвращению ты найдешь то, что я ищу. Ты поняла меня?
– Да, мой господин, – дрожащим голосом ответила Кайсин.
В горах шумел
ветер, срывавший покровы с вершин. Он уносил снежный шлейф высоко к серым облакам, за которыми уже клубилась ночь. Беспросветная, беззвездная, черная, как бездна мира. Ночь, что наступила и в жизни Кайсин.Она поняла, что больше не увидит солнца.
Потребовал первый из смертных, чтобы подчинился Чжихан воле драконов остальных и поделился с ним силою своей, одарил даром Огня стихии. Но воспротивился дракон красный. Видел он тщеславие в глазах человека, чувствовал дух его непокорный и тягу к власти.
Братья и сестры узрели в нем Избранника, который направит людей и поможет подготовить их к Первой из всех войн, но только не Чжихан. Он знал, что спаситель обернется поработителем. Да только не послушал его никто, ибо угроза, исходящая с севера, была страшнее и опаснее.
Отказался Чжихан, прочь прогнал человека.
Но тот не ушел. Первейших из всех смертных, бессмертный, повелитель Воды, Ветра и Земли напал на духа Огня.
И от битвы их раскололись горы и разверзлись пучины огненные…
Нет дыма без огня
Лю привязал лодку к стволу осины на берегу и проверил узел. Волны тихо бились об узкую песчаную полоску перед обрывистым берегом. В зарослях камыша копошились ночные птицы. Совсем скоро, с наступлением темноты, они выберутся из гнезд и разлетятся по всей округе. Солнце приближалось к закату, окрашивая небеса в багряные цвета.
Цепляясь за корни и дерн, Лю забрался повыше на берег и присел под осиной. Он долго смотрел на небо, прислушиваясь к плеску воды, шелесту высоких трав, шуму ветра над головой. Теперь, когда тучи окончательно расползлись в разные стороны и дожди закончились, путешествовать стало намного приятнее. У Лю появилось настроение, и он начал охотнее принимать участие в разговорах и дружеских перепалках Ши-Фу и Жу Пеня. Их путешествие по Белой реке продвигалось неспешно. Каждое утро начиналось с изнурительных разминок и тренировок. Монах заставлял уделять особое внимание укреплению тела, а по вечерам, перед сном, отряд погружался в медитацию, чтобы закалять дух и мысли. Си Фенг так и не смог призвать Ветер, хотя старался прилежнее остальных. Было непросто наблюдать, как он безуспешно пытается нащупать нити стихий. И все же Лю не унывал. Тренировки шли ему на пользу, он ощущал, как улучшается его самочувствие, а изученные техники защиты придают веру в свои силы. Все шло своим чередом, и Лю начал привыкать к непростой походной жизни.
Так продолжалось несколько недель.
До сегодняшнего дня.
Они приближались к месту, где Белая река резко уходила на север, когда это случилось. На Лю обрушились пламя и жар, он выпустил из рук руль, повалился на дно лодки и забился в предсмертных муках.
Он чувствовал!
Чувствовал, как жизнь стремительно покидает тело. Как ледяной мрак окутывает раненое сердце, будто кто-то сжал его в тиски. Лю пытался кричать, но это приносило еще больше боли. Он мог только барахтаться, подобно выброшенной из воды рыбе, плеваться пеной и наблюдать, как последний воздух выходит из легких. Ши-Фу отпихнул Малыша, навис над Лю, закрыл глаза и начал что-то бормотать, положа ладонь на лицо юноши. Но ничего помогало.
Когда весь свет исчез и не стало ни солнца, ни голубого неба, он услышал крики Кайсин, ее мольбы, а затем все вдруг прекратилось. Как в тумане, Лю попытался сесть, но его уложили обратно и напоили теплой водой. Вскоре он уснул и проспал до самого вечера, пока судно не остановилось у берегов заводи, неподалеку от изгиба реки. Лю клялся, что чувствует себя хорошо и не знает, что с ним случилось, однако слабость и пустоту в сердце ощущал до сих пор.
Осколок зеркала впивался все глубже с каждым днем, и Лю был уверен – следующего такого приступа он не переживет. Если они не добудут загадочное лекарство как можно скорее, то…