Нефритовое сердце

– Подожди-подожди. – Си Фенг подался вперед. – Причем тут Лю? Посмотри на него. Он сам не понимает, что происходит. Как мальчишка может сражаться с Магом?

– Мне тоже интересно, – послышался голос Ма Тэна. Князь подался вперед, чтобы рассмотреть юношу. – Кто такой этот ваш Лю? Почему успех всей битвы зависит от него?

Очнулся от дремы даже Жу Пень. Малыш попытался заслонить собой друга от недоверчивых взглядов, но Ши-Фу мягко отодвинул его. Монах с улыбкой кивнул каждому из собеседников и прокашлялся.

– Друзья, представляю вам господина Лю, урожденного под фамилией Бей. Он – мой избранник, доказавший не раз, что заслуживает такого звания.

– И что же такого особенного в этом мальчишке? – на-хмурился Хуан Джун, отчего шрам на его лице превратился в зигзаг.

Лю захотелось сжаться под его суровым взором, но сердце шепнуло, что на вызов стоит отвечать стойкостью, и юноша гордо поднял подбородок и спокойно посмотрел в глаза изувеченному воителю.

– Он не просто мальчишка, – продолжал Ши-Фу. – Он уже даже не совсем человек. Магия Нефритового мага поразила его сердце, обрекла на вечные муки. Обратить вспять проклятие я не мог, потому заменил ему сердце. Теперь внутри Лю бьется первозданная сила одного из создателей мира, нефритового дракона Шан Ше. Маг искал это сердце сотни и сотни лет, он жаждал получить его в свои руки.

– И ты решил преподнести искомое на блюде, раз отправляешь Лю туда? – пробурчал Си Фенг. – Зачем оно ему вообще?

– Шан Ше погиб, но то была просто смертная оболочка. Его дух ныне заключен в стенах Нефритовой башни. Маг жаждет заполучить эту силу, возможность обуздать саму Смерть, но без сердца Дракона он не сможет ничего сделать. Шень Ен веками искал меня и мою обитель. Потому он так отчаянно жаждал получить зеркало У-Синь, которое Лю по провидению судьбы нашел первым. Однако, когда сердце забилось вновь в груди нашего друга, Маг сразу обнаружил место, где я хранил и оберегал то, что он желал заполучить. – Ши-Фу отобрал у Си Фенга чашку с вином и осушил ее до дна. – Ох, мда-а-а, хорошая штука. Так или иначе, теперь, чтобы Лю мог спастись, ему необходимо попасть в Башню. Едва он окажется внутри, душа и сердце Шан Ше соединятся, и на свет появится новый Хранитель.

– Н-но… Ши-Фу, ты, эт самое, ну, не балуй! – воскликнул побледневший Жу Пень. – Ты обещал исцелить Лю! А тут попахивает, причем скверно так попахивает! Лю что, исчезнет, а его место займет Шан Ше?

– Что будет со мной? – охнул Лю. – Я ведь… Ши-Фу? Что случится, если я попаду туда? Что будет со мной?

Старик приобнял его за плечи.

– Ты станешь тем, у кого хватит сил защитить людей. Ты ведь всегда мечтал именно об этом? Ты сам говорил, что нет на свете того, кто мог бы остановить безумцев. Того, кто мог бы положить конец кровопролитию.

– Но я… Я не хотел терять себя.

– Ты и не потеряешь, мой дорогой друг. Ты вознесешься и станешь чем-то большим. Ты станешь тем, кто принесет мир. Ты хочешь этого?

Лю не ответил. Он молча смотрел на грубые узоры деревянной столешницы, на въевшиеся пятна от кружек и тарелок и представлял, что каждое из них – отдельный мир, где есть свои беды и несчастья. Его мир был всего лишь одним из таких пятнышек на лике огромного стола, и сейчас ему предлагали стать тем, кто сможет очистить свое пятнышко от грязи.

По силам ли ему нечто подобное?

Какая судьба ждет его, если он согласится?

Если он сдастся сейчас, то все было зря. И Кайсин так и останется в плену у того, кто погубил стольких людей. Имеет ли он теперь право отказаться? Что будет, если он струсит и отдаст свое пятнышко на столе на растерзание Магу? Что будет с Жу Пенем? С Си Фенгом и всеми этими людьми, которых не может защитить даже сам Чжихан?

Духи, почему вы послали это испытание мне?

Лю закрыл глаза и увидел уже знакомое место между мирами.

Ши-Фу, как обычно, сидел на плоском камне посреди залитого ночной темнотой луга и смотрел на звезды. В руках монаха виднелся тот небольшой сверток, который как будто шевелился.

Юноша взобрался к нему и тихо опустился рядом. Он сложил ноги на манер старика, накрыл колени ладонями и поднял взгляд к небу.

И не увидел звезд.

Вместо них на небосводе он узрел самого себя, сидящего на краю крыши где-то над Торговым кварталом Лояна. Призрачный облик Лю также смотрел на небо. На его лице блестели слезы, взгляд был полон боли и отчаяния.

– Почему вы бросили нас? – шептал он тихо-тихо. – Почему отвернулись от мира? Почему оставили меня? Неужели такова моя судьба? Умереть вором на грязных улицах? Таков мой удел?

– Что это, Ши-Фу?

– Разве ты не узнаешь сам себя, хе-хе? Или я все-таки перестарался тогда, в пустыне, и случайно отшиб тебе память?

– Нет… Просто это было так давно.

– Всего лишь в начале лета.

– Я не прошу вас изменить прошлое, – послышался голос с небес. – Оно, как вода, утекло без остатка. Но укажите мне цель! Для чего я нужен? Каково мое место в этом мире? Дайте мне ответ, о духи-драконы.

Призрак Лю смотрел в небо, надеясь получить ответ, но слышал лишь тишину.

– Он ждет знака, друг мой, – мягко сказал Ши-Фу и вручил ему сверток.

Лю бережно открыл его и увидел буревестника. Потрепанного, израненного, окровавленного. Птица встрепыхнулась, расправила крылья и потопталась на коленях юноши.

– На него напал сокол, что следовал за нами от самой пустыни, – пояснил старик. – Бедная птица искала нас, пыталась предупредить о том, что Нефритовый маг близко. Грядет последняя буря, и тебе уготована в ней важнейшая роль. Но ты должен решить, готов ли принять свою судьбу.

– Я не знаю, – признался Лю.

Он снова посмотрел на себя. Тот Лю достал увеличительную трубу и начал смотреть по сторонам.

– Видишь его? – Монах простер длань к призраку в небе. – Ты помнишь, что случится дальше?

Лю помнил. Он увидит буревестника и задержится на крыше, чтобы покормить его, и совсем скоро из темных рыночных закоулков донесутся крики Кайсин. Но птица все не прилетала, и юноша начал волноваться.

«Только не уходи!» – мысленно он крикнул сам себе.

Он поднял на ладонях буревестника и поцеловал его в маленькую головку.

– Я хочу спасти Кайсин, – твердо заявил Лю. – Пока она в Башне, мне не будет покоя. И если мне придется сделать то, что ты предлагаешь, – я сделаю. Я не могу бросить ее.

С этими словами он выпустил юркую птицу навстречу небесам. Буревестник белой линией расчертил ночные краски, прорвался сквозь тонкую завесу, отделявшую настоящее от прошлого, и растворился в темноте. Вместе с ним растаяли облики минувших дней.

Лю еще долго смотрел вдаль. Он сделал то, что должно. Выбрал свою судьбу, отправил самого себя по пути, полному тягот и лишений. И сейчас, в этот самый миг, он понял, что поступил правильно.