Негасимое пламя

– То поглядим ещё.

Нечего тут глядеть. С этим головорезом они нравами не сойдутся, как пить дать. Не беда; получить бы право зваться вольным соколом, а потом можно и уйти – поминай как звали. Хоть так будет польза от волшебного ремесла.

А иначе и думать страшно.

XXI. Зёрна и плевелы

– Александр Михайлович, проходите, – секретарша лучезарно улыбнулась и приглашающе указала на двери начальственного кабинета. – Ваше время – до тринадцати тридцати.

– Вот спасибо, – проворчал в ответ Верховский. Можно подумать, это не Терехов его к себе высвистал, а он сам пришёл набиваться в посетители.

Над столом секретарши, прилепленная скотчем к стене, висела идиотская гирлянда из мишуры, напоминавшая крашенный в серебро потрёпанный туалетный ёршик. Начальство, чтоб его леший побрал и в чащу унёс, никак не наработается перед праздниками. Верховский небрежно постучал в дверь костяшками пальцев и тут же потянул на себя тяжёлую створку. Главный безопасник наверняка намерен показательно его вышвырнуть за профнепригодность; раз так, можно и не проявлять любезности больше, чем прописано в служебных регламентах.

Терехов поднял на подчинённого тяжёлый взгляд и внимательно выслушал протокольное приветствие. Помолчал, затем кивнул и велел садиться. Стул был деревянный, нарочито неудобный – видимо, чтобы посетители не злоупотребляли временем хозяина кабинета. Верховский чиркнул взглядом по разложенным перед Тереховым бумагам. Приказа об увольнении среди них не увидел, зато прямо перед начальственным носом покоилась служебная записка за подписью Ерёменко. Не надо быть гением, чтобы догадаться, зачем она здесь.

– Мне передали ваш проект нововведений, – с едва уловимой насмешкой сообщил Терехов, откидываясь в кожаном кресле. – Похвально, что вы нашли силы заняться им так скоро после случившегося.

– Пока свежи впечатления, – вежливо огрызнулся Верховский. Если начальник вознамерился его стыдить, это начинание гиблое: сильнее, чем от себя самого, всё равно ни от кого не достанется.

– Безусловно, – рассеянно протянул Терехов, шелестя бумагами. – Напомните, сколько лет вы у нас работаете?

«У нас»… По чести-то говоря, Верховского принимал в магбезопасность ещё другой начальник. Но теперь Терехов здесь хозяин, и забывать об этом не следует.

– В Управе лет семь, – бесстрастно отчитался Верховский, – в безопасности – пять. До того работал в надзоре.

Терехов задумчиво кивнул.

– Что вы успели понять о нашей организации за такой солидный срок?

Что это местами тот ещё гадюшник. Вопрос – очевидно, с подвохом – поставил Верховского в тупик. Что желает услышать господин начальник магбезопасности – или, наоборот, не желает?

– Здесь… непросто, – осторожно сказал Верховский, сообразив, что пауза начинает нехорошо затягиваться. – В основном из-за нашего подпольного существования. Если бы мы могли действовать открыто…

– Это всё понятно, – перебил его Терехов. – А что насчёт квалификации ваших коллег?

Верховский озадачено замолк. О квалификации коллег он был невысокого мнения, как и о своей собственной – после того, как совершенно по-идиотски попался в лапы к Феликсу. Но, леший побери, не излагать же это прямо в глаза высшему начальству!

– Ясно, – не дождавшись ответа, Терехов усмехнулся краем рта. – Я думаю примерно так же. Ваши предложения – безусловно, здравые по своей сути – вдребезги разбиваются об этот печальный момент, Александр Михайлович.

Верховский счёл за благо продолжить хранить молчание. Начальник неспешно перевернул несколько машинописных страниц, набранных старательной Сиреной. Поля пестрели многочисленными карандашными пометками.

– Управа – это сборище неудачников, уважаемый коллега, – без стеснения заявил Терехов, пристально глядя подчинённому в лицо. – За те деньги, какие мы можем предложить, надо рассчитывать только на сброд, неспособный найти на нашем диком поле более доходное занятие. Или, в некоторых случаях, на жертв собственных убеждений, готовых впахивать за копейки на благо сообщества, – начальник оценивающе сощурился, словно решал, куда по такой классификации отнести Верховского. – Но первых, безусловно, большинство. И кто же из них, по-вашему, способен, например, – он на миг заглянул в бумаги, сверяясь с текстом, – организовать персональную связку сигнальных чар между сотрудниками по принципу «каждый с каждым»?

И снова нечего сказать. Терехов, черти бы его взяли, прав. Если среди командного состава ещё наскребётся десяток магов хотя бы шестой категории, то рядовые и впрямь не блещут талантами. Да и одной лишь категории мало; не зависящие от расстояния, не сбоящие, не слишком быстро ослабевающие чары надо ещё уметь соорудить…

– Или вот, – продолжил Терехов, перевернув лист, – о металлических защитных оберегах. Как думаете, сколько людей в этом здании знают о явлении магического резонанса и способны воспользоваться им на практике? Вы сами, кстати говоря, пробовали когда-нибудь?

– Пробовал, – нехотя процедил Верховский. Усиливать слабенькие магические токи при помощи металла учила его лично Лидия; положа руку на сердце, получалось не слишком хорошо. Пункт о резонансе вообще-то шёл последним в списке преимуществ базовых защитных артефактов, которые всё равно делают из серебра или нержавеющей стали. – Это всего лишь дополнительная возможность. Я имел в виду…

– Я знаю, что вы имели в виду, – отрезал Терехов, брезгливо листая записку. – Идея с поиском провальная изначально. Чтобы это работало, нам надо тут держать отдельный склад с личными вещами оперативников и периодически его обновлять. Или отобрать у научников целую лабораторию под хранение проб крови, если иметь в виду что-то долговечнее тряпочек. Не говоря уж о том, что это магическое упражнение подпадает под четвёртую категорию…

– Ну и как, по-вашему, мы должны ловить нелегалов? – не выдержал Верховский. Терехов прекратил терзать исчерканные страницы и с вежливым интересом воззрился на подчинённого. – Если мы ни на что не годимся, а эти, – он сдержал рвущийся сквозь зубы непечатный эпитет, – используют высокоуровневую магию направо и налево?

Настал черёд Терехова отмалчиваться. Он продолжал сверлить подчинённого холодным взглядом, мысленно, должно быть, подбирая статью для увольнения. Ну и леший с ним, пусть хоть прямо сейчас за шкирку в окно выкинет!

– Я уже пару раз оказывался на больничной койке, – бросил Верховский, нахально глядя в глаза начальнику. – Знаете, почему? Из-за вот этого всего. Идиотизма личного и управленческого, – зло выплюнул он, отбросив туманные формулировки. – Наша техника безопасности по нежити написана полвека назад. Нашими методами сильного нелегала не то что поймать – выследить невозможно! И чуть что, так носом тычут в седьмую статью. Делать-то с этим будем что-нибудь? Или так и станем надеяться на... жертв собственных убеждений?