Негде спрятаться

– Чем помочь?
– спросил он.

– Полный бак неэтилированного, - сказал Рик.

Парень подошел к насосам.

– Устроим "Дуэль банджо"?^[7]– спросил Рик.

Берт легонько ударила его по ноге.

Заплатив за бензин, Рик отогнал машину в конец стоянки. Они зашли в магазин и воспользовались туалетом. Перед отъездом купили пакет картофельных чипсов и две бутылки крем-соды.

Он вел машину, зажав бутылку содовой между ног. Холод пробирался сквозь брюки. Открытый пакет чипсов лежал на сиденье. Они с Берт по очереди тянулись к нему. Иногда, когда он был сосредоточен на дороге, его рука сталкивалась с ее рукой.

Вскоре после того, как чипсы и содовая закончились, дорога сузилась. Она изгибалась вдоль склона горы. За другой полосой был крутой спуск в лесистую долину. Руки Рика крепче сжали руль, он притормаживал и сворачивал вправо каждый раз, когда встречал спускающийся автомобиль. Там были пикапы, джипы и фургоны, несколько трейлеров. Домам на колесах едва хватало места, чтобы протиснуться. Рик начал съезжать на гравийную обочину и останавливаться каждый раз, когда один из них появлялся из-за поворота.

Сделав это в четвертый раз, он вытащил тонкую сигару из пачки в кармане рубашки.

– О-о-о, - сказала Берт. – Какой ты серьезный.

– Они помогают мне успокоиться, - oн протянул сигару Берт.
– Будешь?

– Почему бы и нет?

Хотя она никогда не жаловалась на его сигары, но и не курила ни одной.

– У тебя игривое настроение, - сказал Рик.

Он достал одну для себя. Его руки сильно дрожали, когда он ее разворачивал.

Сигара торчала из ее сжатых губ, Берт наклонилась к Рику, чтобы прикурить, и пошевелила бровями, как Граучо^[8].

Рик помог ей.

– Эй, да ты обычный парень, - cказал он.

– Если я парень, то необычный.

Он ухмыльнулся и закурил свою сигару. Посмотрел на дорогу, затем съехал с неровной обочины и набрал скорость.

Курение сигары успокаивало его нервы. Так же как и наблюдение за Берт. Она не столько курила, сколько дурачилась: изящно держала сигару между двумя пальцами; вытягивала губы и посасывала ее, как обезьянка; говорила с сигарой, зажатой в уголке рта; стряхивала пепел мизинцем; глядя на Рика полузакрытыми глазами, она облизывала ее тупой влажный конец и засовывала сигару глубоко в рот, потом вынимала и снова засовывала.

– Я из-за тебя разобьюсь, - сказал он.

– Ты прекрасно справляешься.

Спустя долгое время после того, как сигары были затушены в пепельнице, Берт расстегнула клапан своего нагрудного кармана и вытащила сложенный желтый лист из блокнота.

– Значит ли это, что мы почти на месте?

– Пришла пора начать думать об этом, – сказала она.

Берт расстелила листок на бедрах. Там не было карты, только написанные от руки указания. Она мельком взглянула на него, затем свернула и погладила.

– Справа будет дорога с указателем на гору Джектут.

– И мы поедем по ней?

– Нет. Мы сверимся с одометром и проедем еще миль двенадцать. Слева будет большая скала.

– Скала? Это отличный ориентир.

– Какие-то влюбленные нарисовали на ней большое сердце и написали внутри "Билл и Мари, 69".

– Романтично. Как думаешь, это год или их любимое развлечение?

– Если год, то это было очень давно.

– Может быть, они совершают ежегодные паломничества, чтобы подправить надпись.

– Во всяком случае, после скалы мы проедем ярдов двести, и справа будет безымянная дорога. Свернем на нее и доедем до конца. Тогда мы будем на месте.

Рик посмотрел на свои наручные часы.

– Почти три, - сказал он.

– Джин сказала, что это примерно в двух часах езды от указателя на гору.

– Господи. Надеюсь, мы скоро его заметим.

Они проехали мимо него сорок пять минут спустя. Рик посмотрел на одометр, прибавил двенадцать к пробегу и стал следить за медленно вращающимися цифрами.

Через восемнадцать миль они увидели скалу. Билл и Мэри были не единственными художниками, оставившими на ней свой след, но они были самыми амбициозными. Их сердце, имена и цифры были выцветшими, но в два раза больше, чем окружающие граффити.

– Двести ярдов, - сказала Берт.

– Хочешь выйти и прогуляться?

– Спасибо, конечно. Но судя по тому, как Джейн дает указания, это может быть и целая миля.

Рик притормозил машину. Справа был густой лес, ели и сосны были блестяще-зелеными в солнечном свете, но темными в тени за краем дороги. Это выглядело зловещим предзнаменованием.

Рик вздрогнул от звука гудка. Он посмотрел в зеркало заднего вида. На них надвигался фургон. Не сбавляя скорости, он свернул на другую полосу и промчался мимо. На боковой панели был нарисован горный пейзаж, красный в лучах заката. Рик наблюдал, как машина стремительно исчезает за поворотом.

– Давай туда!
– Берт высунула руку из окна и указала.

Рик съехал с дороги и остановился. Он взглянул в окно Берт.

– Думаешь, это все? – спросил он.

– Должно быть.

Все, что он увидел, были следы шин, похожие на параллельные пешеходные дорожки, ведущие в лес. Между колеями был горб с растущей на нем травой.

– Это то, что мы ласково называем "веселой частью", - сказал Рик и направил машину к двум дорожкам.

Лишь несколько пыльных лучей солнечного света косо падали вниз и пятнали лесную подстилку, но этого было недостаточно, чтобы рассеять мрак тяжелых теней. Машина раскачивалась и подпрыгивала на ходу. Иногда пружинистые ветви близлежащих деревьев задевали борта машины или скребли по ним со скрипом, похожим на скрежет ногтей по классной доске.

Рик безразлично подумал, не соскребают ли они краску.

Это наименьшая из моих забот,– подумалось ему.

– А что будет, если мы встретим другую машину?
– спросил он.

– Занятная будет ситуация, - сказала Берт.

– А может серьезная проблема?

– Мы позвоним в Автоклуб.

– А-ха-ха.

– Ты слишком волнуешься.

Снизу по днищу проскрежетал камень.

Рик по очереди убирал руки с руля и вытирал их насухо о брюки.

Дорога поднималась вверх по пологому склону и уходила вниз с другой стороны. Внизу, в колеях от шин, были лужи. Вода хлюпала, когда Рик проезжал по ним.