Неидеальная любовь

Наконец спазмы прошли, накатила слабость. Пришлось опереться рукой на стену, что бы не упасть на колени. Медленно выпрямившись, осторожно вышла из санузла и сразу же зашла в ванную. Старательно почистив зубы, ополоснула рот. Только тогда смогла более-менее вдохнуть воздух, которого, как оказалось всё это время очень не доставало.

Выключив воду в кастрюле, сделала себе сладкого, крепкого чаю. Отпив немного, прикусила губу и закрыла глаза. День, начавшийся не так уж плохо, к вечеру прекратился в нечто до невозможного прозаично-злое. И жутко напоминающее то, что уже как-то было.

Вздохнув, покачала головой. Ревность оружие обоюдоострое. Я это знала раньше, но как-то не подумала о том, что последствия моей «мести» могут пойти и против меня. Предусмотрела всё, кроме того, какие мысли могут появиться в голове Алексея. А ведь однажды уже столкнулась с проявлением данного чувства конкретно у этого мужчины. И вполне могла бы предугадать последствия.

Но одно дело думать сейчас, другое, что мне уже ничего не изменить.

Звонок телефона отвлёк от нерадостных размышлений. Поставив кружку на стол, забрала телефон с зеркала. Вместо номера высветилось имя «Вячеслав». Решив, что хуже уже вряд ли будет, ответила, вернувшись к остывшему чаю:

— Привет. Чего хотел?

— Ну почему сразу хотел? — несколько растерянно протянул Вячеслав. — Я просто так позвонил…

— Ну да. Я типа верю, — рассмеялась, хотя и несколько натянуто. Настроения для беззаботной болтовни не было совершенно. — Слав, чего ты хотел?

— Да понимаешь, у меня тут одна идея есть, — начал каяться молодой писатель. — И там такая ситуация у главных героев. В общем, молодой человек приглашает девушку на свидание, но как-то забывает о том, что уже пригласил свою старую знакомую в тоже место, что бы вместе выпить кофе… Вот как девушка может на это отреагировать, а?

— Смотря, какая девушка, — почесала затылок, несколько озадаченная поставленным вопросом. К тому же, ситуация в чём-то была похожа на ту, в которой как-то оказалась я сама. — Лично я бы познакомилась с этой неожиданной соперницей. И если парень не особо интересный, то предпочла бы провести вечер с ней, общаясь на чисто женские темы.

Судя по звукам, Вячеслав подавился чем-то, что жевал до этого момента. Судорожно закашлявшись, парень на какое-то время ушёл из этого мира, явно пытаясь переварить то, что ему сообщили.

Однако, справившись с собой, он поинтересовался:

— Я могу задать один вопрос? Всего один, честно.

— Риск дело благородное и сугубо индивидуальное, — усмехнулась. — Задавай.

— А почему?!

— Что почему? — переспросила, поставив кружку в мойку и убрав овощи в холодильник, вместе с варениками. Мимолётно глянув на часы, устало вздохнула.

— Почему бы ты так поступила? — судя по голосу, парень очень заинтересован в объяснении мотивов для такого поведения в озвученной ситуации. А мне это только на руку, отвлечься от собственных проблем никогда не помешает.

Вернувшись в зал, устроилась на полу, завернувшись в плед и подложив под спину диванную подушку. Август месяц радовал периодическими сменами погоды. Сегодня, к примеру, к вечеру стало прохладно. Причём довольно чувствительно.

— Знаешь, Славик, это сложно объяснить, — прикрыв рот ладонью, зевнула и продолжила объяснять, натянув плед на плечи. Звука открывающегося замка я благополучно не слышала, как и тихих шагов в коридоре. — Если честно, я даже понятия не имею. Почему именно так поступила. Но чувствую, что так было правильно. Во-первых, потому что я не настолько хорошо с ним знакома. А во-вторых, потому что если первые предположения по поводу любовницы подтвердятся, то это способ подействовать на нервы парня.

— Хм… Никогда бы так не подумал…

— Да собственно, мужики вряд ли бы вообще о таком подумали бы, — хихикнула и вздрогнула, почувствовав холодные руки на своих плечах. Резко повернувшись, встретилась с нечитаемым, холодным взглядом Волкова.

В комнате воцарилась гнетущая тишина. Тяжёлое дыхание Алексея нервировало хуже, чем отсутствия контроля над ситуацией.

— Вячеслав, я тебе потом перезвоню, — тихо прошептала и отключилась, положив телефон на пол рядом с собой.

— Зачем ты делаешь мне больно? — тихо, даже как-то слишком спокойно поинтересовался Лёша, сев рядом, в пол оборота и внимательно смотря на меня. — Зачем?

— Что зачем? — не повышая голоса, переспросила, чуть изогнув бровь. Волнение пыталась скрыть за напускным равнодушием. — А зачем ты делал больно мне? Зачем изменял и рассказывал об этом? Лёш, в общем-то, мы уже всё выяснили ещё тогда, когда впервые так выясняли отношения, что ты даже толкнул меня. Помнишь?

— Юль, я уже извинился. Я уже просил прощение и не раз. Я пытаюсь загладить свою вину как могу и как умею, — Волков взял меня за подбородок и стал поглаживать, внимательно вглядываясь в моё лицо. — Но ты усложняешь всё до такой степени, то я даже начинаю чувствовать себя виноватым там, где нет моей вины. Вот и спрашиваю. Зачем всё это? Зачем? Разве так сложно всё забыть?

— Забыть? — переспросила, чуть сузив глаза. — Забыть? А ты хоть раз забываешь о том, что я с каким-то мужчиной просто взглядами обменялась, м?

— Я тебе этого никогда не говорил, — фыркнул Алексей и легко мазнул губами оп моим губам. От него всё ещё пахло алкоголем, но в этот раз тошноту этот аромат не вызвал. — Я никогда не высказывал тебе всё, что думал. Особенно в плане того, что касается твоего общения с мужчинами. Поэтому знаешь, твои обвинения сейчас звучат мягко говоря неправдоподобно.

— Лёш…

— Пожалуйста. Скажи мне. Зачем? — он притянул ближе, заглядывая в глаза.

Сглотнув, крепко зажмурилась. Вдохнула, выдохнула и ответила:

— Потому что… Потому что мне больно! — всхлипнула и уткнулась лицом ему в плечо, смяв руками его куртку. — Мне больно, понимаешь?! Плевать, сколько раз ты скажешь «извини»! Плевать, как ты будешь себя вести, и что будешь делать! Это больно! Это по-настоящему больно! Больно!

— Юль, я же не могу это исправить, — он говорил спокойно, даже как-то отстранённо. — Я не могу ничего изменить.

— Ты не понимаешь. Больно. Я всегда думала, то смогла избавиться от всего, что причиняло мне такую боль, которую не возможно было спрятать, скрыть или избавиться от неё, — шептала, прижавшись к нему и понимая, что слова складываются в абсолютный и уже совершенно не контролируемый бред. Но остановиться не получалось. — Я думала, что всё закончилось. Что меня не будут унижать, использовать как замену чему-то… Я думала… Я…

— Я люблю тебя, — Волков крепко обнял меня. — Я не могу причинить тебе боль.