Неидеальная любовь
Шрифт:
— Не можешь? — хохотнула и ещё крепче сжала лацканы его куртки. — Не можешь?! Лёш, да ты не замечаешь, как делаешь больно. Не замечаешь…
— Юль…
— Хватит, — смогла остановить собственное словоизлияние и глубоко вздохнула. — Хватит. Не надо больше об этом. Пожалуйста. Я не хочу ругаться. Я не хочу скандалить и выяснять отношения. Я не хочу оправдываться в тех ситуациях, где не виновата и не хочу подозревать тебя во всём, что может быть и даже нет… Хватит, Лёш. Давай оставим эту тему, пожалуйста?!
— Хорошо, — после минутного молчания, откликнулся Волков, начав поглаживать
— И ты мне, — тихо попросила, прикрыв глаза и обняв его в ответ. — И ты…
Я не заметила, как уснула, прижавшись щекой к тому месту, где билось его сердце, вслушиваясь в размеренный стук.
Очнулась от того, что Алексей зашевелился. Широко зевнув, сползла с него, без труда расцепив ослабевшие руки Волкова, и сонно моргая посмотрела на него. Усталое, осунувшееся лицо, мешки под глазами, лёгкая щетина.
Вздохнула. Ну и то же делать-то? Похоже, я сама запуталась во всём, что происходит и в том, что натворила. Теперь осталось только понять, где же найти этот злополучный выход из сложившейся ситуации.
По-хорошему, прекратить надо все эти чёртовы игры и начать жить спокойно и нормально. Вместе.
Улыбнувшись, погладила его по щеке и прижалась губами ко лбу. Обняла за плечи, уткнувшись носом в шею, и потёрлась об неё. Волков что-то одобрительно пробормотал и погладил меня по спине.
Снова вздохнула и с трудом, но всё-таки встала. Закутавшись в плед побрела в сторону спальни. Сгребла одеяло, обе подушки и покрывало в охапку, после чего вернулась в зал. Скинула всё это на пол и даже умудрилась как-то расстелить. После этого стащила с Волкова обувь, затем заставила его лечь на устроенную мною импровизированную постель и даже сняла с него куртку. На большее меня просто не хватило, да и вряд ли ему будет неудобно так спать. Плюхнувшись рядом, прикрыла глаза и попыталась уснуть.
Однако, легче сказать, чем сделать. Организм решил всё за меня и теперь вместо того, что бы отправиться в объятия Морфея, я уставилась в потолок, думая о насущном. Или не думая вовсе.
Вибрацию телефона почувствовала далеко не сразу. Сообразив, что это виброзвонок в беззвучном режиме, повернулась набок и нащупала подпрыгивающий аппарат. Волков сонно буркнул что-то и обнял меня за талию, притянув к себе поближе. Затем уткнулся носом в шею и довольно мурлыкнул. Вот честное слово, мурлыкнул как настоящий кот. Я от удивления даже не сразу сообразила, что телефон продолжает извиваться в руке.
А когда вспомнила, готова была послать абонента куда подальше, что бы не звонил в самое неподходящее время.
Ругнувшись сквозь зубы, нажала на кнопку приёма и поднесла трубку к уху:
— Слушаю.
— Юля? — тихий голос Павловой заставил вздрогнуть и тут же проснуться.
Устроившись поудобнее и шлёпнув Волкова по руке, которая пыталась забраться ко мне под футболку, спросила:
— Жень, это ты? Жень, что-то случилось?
— Я просто… Просто хотела тебя услышать. Юль, ты меня любишь? — Павлова говорила чуть заплетающимся языком, ясно показывая, что находиться в не совсем вменяемом
состоянии. Не хватало только, что бы она в запой ушла или ещё что.— Люблю, солнце, — тепло улыбнулась, постаравшись придать голосу особую нежность. Знаю, глупо надеяться, что сотовая связь сможет передать всё то, что я чувствую, но оно того стоит, наверное.
Я надеюсь на это.
— Юль, поговори со мной… Пожалуйста. Просто поговори… Я хочу что бы хоть чей-то знакомый голос звучал в этой пустой квартире, — жалобно попросила Женька. — Пожалуйста…
— Хорошо, подруга, — вздохнула и начала говорить. — Вчера я была на выставке. В музее изобразительных искусства. Представляешь, там были такие африканские маски…
Надежда
Лёжа на кровати и глядя в потолок, думалось только об одном — ненавижу больницы. В них всё казалось настолько неприятным, странным и надоевшим, что хотелось взвыть и начать расчёсывать руки. Особенно ту, что в гипсе. Но врачи предупреждали, что на коже может начаться раздражение, однако ничем не попытались помочь.
Впрочем, его ждать от медицины?
Вздохнув, девушка здоровой рукой коснулась повязки на голове и поморщилась. Последствия черепно-мозговой травмы почти прошли, только головные боли начали появляться чаще, чем обычно. К тому же теперь она боялась шагов и вздрагивала от любого резкого звука, даже если сама становилась его источником.
Дверь в палату открылась и на пороге появилась уже совершенно точно близко знакомая фигура высокого блондина, с холодными зелёными глазами.
— Привет, — Максим улыбнулся и сел на край её кровати. Положив на тумбочку букет цветов, он вытащил из пакета банку с соком, пакет с фруктами и с шоколадными конфетами. Устроив это всё рядом с цветами, мужчина поправил белый халат, после чего взял девушку за руку, погладив чувствительное запястье. — Как дела?
— Лучше. Но гипс сволочь чешется, — смешно наморщила нос Надя и хмыкнула. — Кошмар просто.
— А из полиции приходили? — ненавязчиво пробегаясь пальцами по её руке, Краснов, тем не менее, оставался совершенно спокойным. — Они должны были…
— Приходили, — она поморщилась, вспомнив об этом визите. — Но как я поняла, ничего хорошего из того, что ты задержал этого гада не вышло, да? Он всего лишь исполнитель?
— Да, — Макс задумчиво потёр переносицу и отвёл взгляд. — Извини, но получается, что пользы от наших правоохранительных органов нет никакой.
— Да ладно, — вздохнув, она улыбнулась и, протянув руку, погладила его по щеке. — Всё нормально. Главное, то всё хорошо закончилось. Кстати, как там Юлька? Я краем уха слышала как-то, что у неё проблемы какие-то?
— Проблемы… — Максим как-то зло усмехнулся. — С мозгами у них проблемы…У обоих. Надь, понимаешь, они сами себе строят сложности, что бы их тут же преодолевать. В общем, жизнь как всегда бьёт ключом и всё именно по голове этой парочке. Поверь на слово.
— У Алексея сложный характер, да? — сочувственно протянула Надя, улыбаясь и качая головой.
— Сложный? — переспросил Краснов и фыркнул. А затем расхохотался, откинув голову назад, искренне и задорно. Нельзя было не улыбнуться в ответ.