Неизвестное путешествие Синдбада

Поражённый Синдбад поднимался по устланным коврами ступеням и проходил залами, где золотые пальмы простирали свои усыпанные изумрудами разлапистые листья над бассейнами с неподвижной водой. Альтамуса не было и здесь. Утомлённый долгим путешествием по дворцу, мореход приблизился к девушкам, которые не танцевали, как остальные, а сидели под золотой яблоней и перебирали нитки жемчужных бус.

– О прекрасные пери, скажите мне, где хозяин этого дворца, великий царь Альтамус?
– спросил он.

– Мы не видели его много лет и очень опечалены его отсутствием, - ответили девушки.

– Государя нет во дворце?
– вскричал Синдбад.
– Значит, я напрасно проделал долгое и опасное путешествие? О, я несчастный!

И он, схватившись за голову, упал на колени.

– Что мне делать, что делать, - причитал убитый горем мореход.
– Где мне искать Альтамуса? Как я попаду в Багдад? Долго ли мне ещё скитаться? О Аллах милосердный, помоги!

Тут к Синдбаду обратилась одна из девушек:

– Царь Альтамус, наш добрый муж и повелитель, может пребывать в обличье любой из этих вещей, что окружают тебя во дворце.

А другая девушка прибавила:

– Найди эту вещь, чужестранец, и верни государю его истинный облик.

– Но как же я это сделаю?
– спросил Синдбад.

– Очень просто, - ответила первая девушка.
– Во дворце есть большой зал, в середине его стоит трон Альтамуса. На трон падает луч лунного света. Внеси в него предмет, в который воплощён Альтамус, и царь тут же примет человеческий облик и исполнит любую твою просьбу.

Синдбад растерянно огляделся.

– Но этот предмет ещё надо найти среди тысяч и тысяч прекрасных изделий. Как, по каким приметам отыскать его, подскажите, прекрасные пери!

– Если бы мы это знали, то сами давно бы уже вернули нашему мужу человеческий облик, - наперебой проговорили девушки и, заслышав звук флейты, встали и унеслись к танцующей стайке своих подруг.

Слова девушек повергли Синдбада в глубокое уныние. Он продолжал путь по дворцу, и лишь к концу третьего часа пути вступил в необъятных размеров зал с хрустальным купольным потолком. Посреди зала возвышался сверкающий трон Альтамуса, сложенный из изумрудов, нефритов и бриллиантов. Трон был пуст. Лишь едва заметный голубоватый луч луны падал на него, просачиваясь сквозь отверстие в потолке.

Идя к трону, Синдбад брал первые попадавшиеся под руку драгоценные предметы. Нагруженный ими, он поднялся к сидению, на которое падал луч, и начал вносить в него предмет за предметом. Но ни один не превратился в Альтамуса.

Тогда Синдбад принялся ходить по залу, собирать в подол своего халата различные изделия, лежащие повсюду в великом множестве, и относить их к трону. Иные превращались в девушек, которые тут же убегали к своим подругам, но большинство оставались самими собой. Альтамуса не было ни в одной из вещей, внесённых Синдбадом в голубой луч.

11

Шесть месяцев минуло с того дня, как Синдбад появился во дворце. Всё это время он неустанно искал предмет, обличье которого мог принять великий чародей, прерываясь лишь в часы, когда луна скрывалась за горизонтом и луч пропадал. Тогда он утолял голод плодами из сада, окружавшего дворец, и восстанавливал силы сном.

Тысячи изумительной красоты изделий, находившихся в тронном зале, внёс он в луч, но ни одно не явило ему Альтамуса. И ещё тысячи оставались нетронутыми им в сотнях других залов. Отчаяние стало овладевать Синдбадом. Он столько вещей переносил к трону, что уже начал путаться в них и забывать, какие он ставил под луч, а какие - нет. И настала минута, когда набранные им чаши, перстни, диадемы и ожерелья выпали из его ослабевших рук, он опустился перед троном на колени и, заливаясь слезами, склонил голову на его сиденье.

– Придётся мне уйти отсюда, так и не повидавшись с Альтамусом, - сказал он.
– За дворцовой стеной лежит мёртвый джинн; я вложу в его рот Алмаз и попрошу Абу-Мансура доставить меня туда, где каждое утро восходит солнце, где есть города и базары, где купцы сидят в своих лавочках среди выставленного товара... Как мила моему сердцу их жизнь, наполненная трудами! Пускай я никогда не вернусь в Багдад, но я почту за счастье осесть в каком-нибудь другом городе и открыть там торговлю. Прощай, прекрасный дворец Альтамуса! С грустью и тяжёлым сердцем я покидаю тебя!
– Он достал из-за пояса Голубой Алмаз и прибавил, обращаясь к нему: - О мой добрый друг принц Абу-Мансур, слышишь ли ты меня? Я всего лишь простой смертный и не в силах найти заколдованного чародея в этом огромном дворце. Наверное, я недостоин предстать перед его светлым взором. Я не смог помочь себе, но ещё больше скорбит моё сердце о том, что и тебе, о Абу-Мансур, придётся навсегда остаться камнем...

Говоря эти слова, он поднял ладонь с лежащим на ней Алмазом. И вдруг тот ослепительно вспыхнул и исчез, а по залу прокатился раскат, подобный громовому. Синдбад в ужасе отпрянул от трона, закрыв лицо руками. Когда же он опомнился и отвёл руки, то увидел, что сквозь хрустальный потолок в зал потоками льётся яркий солнечный свет, а на троне сидит красивый темнобородый мужчина в расшитом золотыми и серебряными звёздами белоснежном халате, с рубиновым ожерельем на плечах и в высоком тюрбане, украшенном сверкающей звездой и полумесяцем. От лица и всей фигуры сидящего исходил чудесный свет.

Синдбад в изумлении отступил на несколько шагов и упал ниц перед владыкой.

– Не пугайся, - прозвучал ласковый голос.
– Я и есть царь Альтамус, повелитель джиннов и духов, встречи с которым ты ищешь.

– О светлейший государь, разве в Голубой Алмаз был превращён ты, а не Абу-Мансур?
– спросил Синдбад, поднимая голову.

– Голубым Алмазом был я, - сказал царь, - но я не мог открыть своего настоящего имени, ибо заклятие, наложенное на меня, было таково, что в этом случае я никогда бы не вырвался из обличия камня и не принял бы свой истинный облик. Я вынужден был скрывать своё имя и обстоятельства превращения в Алмаз даже от тебя, о Синдбад, которого по праву считаю своим спасителем. Но теперь заклятие снято и я могу поведать тебе мою историю.

Среди многих удивительных вещей в моём дворце есть волшебное зеркало. Оно показывает самую красивую девушку из рождённых на свет, где бы она ни появилась. А поскольку прекрасные девушки появляются не часто, то зеркало многие месяцы, а то и годы не показывает ничего, кроме туманной пелены. Но если девушка появляется в нём, то её красота поистине божественна и сравнима разве что с красотой тех пери, которых ты видел в моём дворце. Однажды, это было много лет назад, зеркало показало мне изумительное создание, юную дочь могущественного царя Абуль-Дубана. Её прелести и красота покорили моё сердце, и я загорелся желанием взять её себе в жёны и доставить в свой дворец. Перенесясь за тысячи километров отсюда, в столицу страны, которой правил Абуль-Дубан, я отправил ему сотни красивых невольниц и сильных молодых рабов, нагруженных богатыми дарами, сопроводив их просьбой выдать за меня его дочь. Увидев дары, Абуль-Дубан хотел было согласиться, но его коварный визирь, который замышлял убить государя и завладеть его дочерью и царством, посоветовал ему не спешить. Он убедил царя, что с такого богатого жениха, как я, можно взять гораздо больше. И жадный Абуль-Дубан потребовал, чтобы я за одну ночь выстроил ему три дворца: алмазный, рубиновый и жемчужный. Я исполнил его повеление. Тогда он, по совету визиря, пожелал обрести бессмертие и сделаться царём всех джиннов и духов, которые обитают в подлунном мире, и чтобы я всегда повиновался ему и исполнял любые его приказы. Я согласился и на это. О Синдбад, я должен сказать тебе, что красоту я ценю больше всего на свете, даже больше собственной свободы, а потому за обладание самой прекрасной девушкой в мире я отдал Абуль-Дубану свою власть над джиннами и духами и поклялся повиноваться ему, скрепив клятву священным именем Сулеймана ибн Дауда. Завладев моей волшебной силой, Абуль-Дубан созвал джиннов и заставил их выстроить для него тысячу золотых дворцов и наполнить их жемчугом и бриллиантами.

Тем временем визирь, завидуя возросшему могуществу Абуль-Дубана и не оставляя надежд свергнуть его, нашептал царю, что, пока я жив, все его богатства и власть в один прекрасный день могут быть у него отобраны. Он убедил царя, что я злоумышляю против него, что моя колдовская сила осталась при мне и что я лишь делаю вид, будто подчиняюсь ему. Абуль-Дубан согласился с наветами визиря и решил тайно убить меня. Но визирь был умнее своего царя, он понимал, что убить меня невозможно; и по его совету царь произнёс заклинание, превратив меня в Голубой Алмаз. И едва он сделал это, как тотчас лишился волшебной силы, которую я ему передал. О Синдбад, знай, что моё волшебство основывается на великодушии и доброте; за многие века, что я живу в подлунном мире, я никому не причинил зла, ибо в этом случае моя сила сразу иссякла бы. Передавая её Абуль-Дубану, я честно предупредил его об этом, но он в своей гордыне и алчности не внял предостережению. И стоило ему совершить злодеяние, превратив меня в Алмаз, как он тотчас потерял своё волшебство. На него налетели джинны и демоны, повелителем которых он был за минуту до этого. Недовольные тем, что, управляя ими, он заставлял их строить бесчисленные дворцы и добывать сокровища, они жестоко покарали его. Создания преисподней мстительны. Они превратили Абуль-Дубана в уродливого ифрита с носорожьей головой, визиря - в чёрного пастуха, а придворных - в крыс. Прекрасную дочь царя они тронуть не посмели, но погрузили её в вечный сон и отнесли в Страну Мертвецов, откуда её не в силах вызволить ни один колдун на свете, даже самый могущественный. Чтобы ещё больше досадить царю, они наложили на него заклятье: быть в вечном рабстве у того, кто завладеет Голубым Алмазом. Вот почему ифрит так боялся его потерять. Он вправил Алмаз в серьгу и всегда держал его при себе. Но это, как ты знаешь, ему не помогло. Об Алмазе узнали три всеведущих колдуна. Они вычитали в Великой Книге Небес имя того, кому судьбой определено украсть у ифрита чудодейственный камень. С помощью Алмаза они стали бы владыками мира, но их погубили злоба, подозрительность и жадность. Ты видел, о Синдбад, как они истребили друг друга, желая единолично владеть Алмазом. После их гибели власть над ифритом получил ты. И ты мог бы сделаться царём, выстроить себе дворец и наполнить его сокровищами, но ты пожелал вернуться в родной Багдад и зажить мирной жизнью свободного торговца. Ты отправился в далёкий путь к моему дворцу и, преодолев множество препятствий, пережив ужасы и лишения, оказался в этих чертогах. И тут по милости Аллаха свершилось чудо. Ничто, кроме райского луча, сияющего над моим троном, не могло снять с меня заклятие и вернуть мне мой облик. Ты, Синдбад, направляемый высшей силой, дал упасть нездешнему свету на грани голубого камня. И свет этот вернул мне не только мой истинный вид, но и мою волшебную силу. Духи подлунного мира вновь подвластны мне.