Некромант Империи. Том 5

Перед глазами пронеслись образы: ускорение сердечного ритма увеличивало магический потенциал, но сокращало время активного боя. Замедление сердечного ритма снижало мощность отдельного выброса, но увеличивало общую продолжительность активного состояния.

— Сердце — насос для крови, но и для магической энергии тоже, — мысленно сформулировал я. — Если я смогу точечно воздействовать, например на сердечную мышцу противника…

— … то создашь перебои в его энергетической системе, — закончила за меня Гидра. — Возможные техники: временная фибрилляция предсердий, искусственная аритмия, манипуляция с проводящей системой сердца. Можно также создать временное утолщение миокарда, что увеличит нагрузку и снизит эффективность выброса.

— … и я тогда подумал… — голос Кости вернул меня в реальность.

Мы уже поднимались по лестнице из подвала, возвращаясь в обычные коридоры академии.

— На следующих боях я попробую новую технику, — перебил я Костю. — Точечное воздействие на сердечную мышцу противника. Представь: искусственно созданная аритмия ослабит его заклинания. Временная блокада нарушит передачу энергии. Микроскопическое расширение коронарных артерий спровоцирует скачки давления, ослабит силу и дезориентирует его.

— Э… Дима? — Костя слегка отодвинулся. — Ты сейчас звучишь немного пугающе.

Я усмехнулся:

— Просто пытаюсь максимально использовать свои способности. В конце концов, каждый бой приближает меня на шаг ближе к цели.

Но Костя был прав — я увлёкся. Хотя в моём мире подобные техники были стандартным оружием боевого лекаря, здесь они могли выглядеть слишком радикально. Нужно соблюдать баланс — демонстрировать силу, но не настолько, чтобы меня сочли угрозой. Привлекать внимание, но не пугать. Побеждать, но не раскрывать все карты.

И всё же… мысль о манипуляциях с сердечной мышцей противника, дающих мне контроль над его энергетическим потенциалом, была крайне соблазнительной. В конце концов, война — это искусство. А я был на войне с тех пор, как попал в этот мир.

— Идём в столовую, — я свернул в боковой коридор, игнорируя основной поток студентов.

Костя недоумённо поглядел в противоположную сторону, откуда доносился гул голосов.

— Серьёзно? А как же банкет победителей? — он патетически взмахнул руками. — Там же столько всего!

— И толпа людей, каждый из которых захочет поговорить с победителем первого боя, — я скривился. — Мне нужна тишина, Костя. Сейчас, после победы, они налетят как стервятники — с поздравлениями, вопросами, приглашениями. Меня от этого тошнит.

Столовая встретила нас пустотой и прохладой. Только пара дежурных поваров лениво перетирала посуду за стойкой раздачи.

— Два компота, — бросил я, проходя мимо них.

Мы устроились за дальним столом у окна. Я сделал глоток прохладного компота, наслаждаясь тишиной и возможностью привести мысли в порядок.

Дверь столовой открылась, впуская Дамира Голицына. Его платиновые волосы контрастировали с идеально чёрным костюмом. Без единого слова он направился прямо к нашему столу.

— Я тебя искал, — произнёс он, без приглашения опускаясь на стул напротив.

— И зачем же? — я сделал ещё глоток компота. — Хочешь поздравить с победой?

— Твоя несостоявшаяся невеста очнулась, — Дамир перешёл сразу к делу. — Софья Златомирская. Она в медицинском крыле.

Я поставил стакан на стол. Интересно.

— Рад слышать, — произнёс я спокойно. — Хотя «несостоявшаяся невеста» — это сильное преувеличение наших отношений.

— Дело не в этом, — Дамир наклонился ближе, понизив голос. — В её глазах — красные иномирские искры. Я их видел.

Я приподнял бровь:

— И что это значит?

— Есть подозрение, что во время своего летаргического сна она побывала в междумирье, — продолжил Дамир. — У генерала красных магов. И он дал ей какую-то силу, если не другую душу.

Костя присвистнул.

— И что ты предлагаешь? — я откинулся на спинку стула, делая вид, что новость меня не особо тревожит. — Убить её, пока не поздно?

— Не нужно утрировать, — Дамир поморщился. — Я просто предупреждаю. Ты должен знать, с кем имеешь дело.

Я пожал плечами:

— Сейчас мы всё равно ничего не сделаем. Стержень не вырвать, толпу красных… пока не победить. — Мой голос звучал безразлично.

Нужно поговорить с Алиен. А Софья… в конечном счёте, она всего лишь пешка.

— Не слишком ли самоуверенно? — в голосе Дамира скользнуло раздражение. — Я не думал, что ты из тех, кто недооценивает опасность.

— Я не недооцениваю, — я встал, допивая компот одним глотком. — Я расставляю приоритеты. Сейчас у меня есть дела поважнее.

Дамир тоже поднялся:

— Синие маги будут наблюдать за ситуацией. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Волконский.

— Всегда, — ответил я с усмешкой.

Мы с Костей вышли из столовой, оставив Дамира у стола. В коридоре было шумно — студенты возвращались с арены, обсуждая бои. Некоторые замечали меня и начинали шептаться, показывая пальцами.

— И что теперь? — Костя ускорил шаг, чтобы не отставать от меня.

— Сначала… — я не договорил.

Впереди образовалась небольшая толпа студентов, окруживших кого-то. Они аплодировали и выкрикивали поздравления. Проходя мимо, я увидел в центре этого внимания девушку.

Серебристые волосы, собранные в высокий хвост, мокрые пряди липли к шее и щекам. Академическая форма — насквозь промокшая — не оставляла простора воображению. Ткань блузки стала почти прозрачной, облепив тело второй кожей. Каждый вдох приподнимал ткань, натягивая её на груди. Вода стекала по длинным ногам, образуя лужицу на полу.

Девушка улыбалась, принимая поздравления с победой над сильным магом воды.

Я проскользнул мимо, не желая привлекать лишнее внимание. Сейчас мне нужно было найти Алиен, а не отвлекаться на…

Что-то дёрнуло меня за рукав. Я инстинктивно напрягся, и резко обернулся.

Передо мной стояла та самая серебристоволосая девушка. Вблизи она была ещё красивее — вода стекала по её шее, ключицам, исчезая в вырезе блузки. Капли дрожали на ресницах.

— Волконский, — произнесла она, не выпуская моего рукава. — Нам нужно поговорить. Наедине. Я Полина Шевченко, — представилась она, заметив мой изучающий взгляд. — Третий курс.