Некромант Империи. Том 5

— Иногда твоя наглость меня восхищает, — я покачал головой, но не смог сдержать одобрительную улыбку. — Умеешь удивить, чертяка.

— Это мой единственный талант, если не считать способности выводить из себя мелких вурдалаков, — Домин покосился на Костю.

— Иди ты… — начал Костя, но я уже не слушал их, осторожно открывая книгу.

«Трактат о Природе Межмирных Переходов и Сущности Стержней», — гласило название на первой странице.

— Ну? — нетерпеливо спросил Костя. — Что там?

— Похоже, нам крупно повезло, — пробормотал я, перелистывая страницы, исписанные мелким каллиграфическим почерком. — Это… настоящая сокровищница.

— Я же говорил! — Домин самодовольно хлопнул себя по груди, от чего стул под ним наконец не выдержал и разломился. Громадный демон с грохотом приземлился на пол. — Твою ж…

Но я уже не обращал внимания на его возню. Мои глаза жадно впитывали строки, посвящённые природе стержней и их связи с душами попаданцев из других реальностей. Углубился в чтение.

«История перемещений душ между мирами гораздо древнее, чем принято считать,» — гласил текст. — «Механизм переселения душ был открыт случайно, когда маг Северной Школы Кристофор Лазарев разрушил артефакт неизвестного происхождения — восьмигранный кристалл размером с человеческий кулак. После разрушения артефакта тело мага оказалось восприимчивым к вселению иномирной сущности…»

Домин, уже устроившийся прямо на полу после крушения стула, заглянул через моё плечо.

— Артефакты, проникновение, переселение… — протянул он с ухмылкой. — Всегда говорил, что лучше физического проникновения ничего нет. Самый надёжный способ.

Костя поморщился:

— Ты можешь хоть пять минут не сводить всё к пошлостям?

— Могу, но зачем портить себе удовольствие?

— Замолчите оба, — я перевернул ещё несколько страниц, останавливаясь на главе, озаглавленной «Различия в методах переселения».

«Красные маги используют наиболее агрессивный метод переселения. Вселение обычно уже в сильных магов. Исследования показывают, что красные иномирцы предрасположены к заговорам, мятежам и попыткам установления контроля над властными структурами. За последние три века зафиксировано семнадцать крупных заговоров с их участием. Синие маги, напротив, проявляют симбиотические тенденции. Примечательно, что синие иномирцы чаще всего переселяются в тела ослабленных людей, давая им второй шанс на жизнь. Дети, рождённые от синих магов, наследуют значительный магический потенциал, способствуя поддержанию общей популяции одарённых в империи.»

Следующий раздел заставил меня напрячься:

«О существовании прозрачных стержней, или стержней попаданцев, до сих пор ведутся научные споры. В отличие от красных и синих иномирцев, имеющих чёткий энергетический след, попаданцы неотличимы от обычных магов при стандартных методах сканирования. Однако, согласно секретным архивам Императорского Дома, существует достоверное свидетельство их присутствия.»

— Это уже интереснее, — я невольно подался вперёд.

Страница за страницей, я впитывал информацию, пока не добрался до самого важного — главы под названием «Методы выявления носителей прозрачных стержней».

«Традиционные методы обнаружения иномирцев бессильны против попаданцев. Их энергетическая структура мимикрирует под структуру носителя настолько идеально, что даже опытные сканеры не способны выявить различия. Однако в ходе Ярославского эксперимента 1912 года был разработан метод вынужденного проявления.»

Дальше шли детали эксперимента, проводившегося над людьми с внезапно изменившейся личностью, в которых не удалось обнаружить ни красного, ни синего стержня. Подопытные подвергались различным типам магического воздействия, и только одно показало результат.

«Руны Истинного Видения, нанесённые на ткань, при контакте с кожей попаданца вызывают характерное свечение в области сердца, проявляя скрытый прозрачный стержень.»

На полях была нарисована схема: семь рун, расположенных по окружности, и восьмая — в центре.

Серебристоволосая девушка, Алёна. Её знание моих боевых техник лекаря, этот взгляд, словно знающий больше, чем говорит… всё сходилось.

— Я знаю, что нужно делать, — произнёс я, захлопывая книгу.

— Поделишься? — он вопросительно приподнял бровь.

— Хочу проверить одну теорию, — я улыбнулся. — О серебристоволосой девушке и её… происхождении.

Я отодвинул трактат, делая пометки в блокноте.

Домин, наблюдавший за мной с заинтересованным видом, наклонился и вытащил из-за пазухи ещё одну книгу в потрёпанной кожаной обложке.

— Да, правильно, нахрен эти скучные трактаты, — он подмигнул и подтолкнул ко мне новую книгу. — А перед тем, как наведаться к девахе, лучше изучи вот это. Бесценные знания.

Я взглянул на обложку и закатил глаза. «Искусство любовных утех: иллюстрированное руководство». По центру красовалась гравюра с весьма недвусмысленной сценой.

— Болван, — я отвесил ему лёгкий подзатыльник. Даже сидя, трёхметровый Домин возвышался надо мной, так что мне пришлось привстать.

— Эй! Грубо! — демон потёр затылок, хотя удар явно не причинил ему ни малейшего дискомфорта. — Я ради тебя старался! Знаешь, как трудно было найти издание с движущимися иллюстрациями?

Костя внезапно напрягся, принюхиваясь. Его ноздри расширились, зрачки сузились — проявились звериные черты вурдалака.

— Вы чувствуете? — он втянул воздух. — Кровь…

Я мгновенно подобрался, сканируя пространство вокруг. Особенность боевых лекарей… мы чувствуем чужую кровь на уровне атомов, распознаём её состав. И сейчас я действительно ощущал что-то… неправильное.

Не успел я среагировать, как двери библиотеки с грохотом распахнулись. В проёме возникла массивная фигура в форме академического охранника. Но это определённо был не обычный человек.

Его тело, казалось, едва сдерживало избыток энергии — мускулы вздувались под форменной рубашкой, заставляя ткань трещать по швам. Вены на шее и висках пульсировали, наполненные тёмной жидкостью. Но самым жутким было лицо: кожа неестественно натянулась, скулы заострились, а глаза… кроваво-красные с вертикальными зрачками.

Библиотекарь вскочил со своего места, но замер, парализованный ужасом. Студенты, сидевшие в панике бросились к дальним выходам.

Существо, похожее на охранника, медленно двигалось между стеллажами, принюхиваясь. Внезапно его взгляд остановился на мне, а из горла вырвался нечеловеческий рык. Губы растянулись в оскале, обнажая удлинившиеся, заострённые зубы.

— СПИРО! —проорал он, указывая на меня пальцем.

Я медленно поднялся, держа руки на виду.

— Ни как нет! — я покачал головой с деланным сожалением. — Боюсь, вы обознались, уважаемый. Я Дмитрий Волконский, студент первого курса.