Необыкновенная жизнь Гесара, царя Линга

Теперь всё сходилось один к одному, и для осуществления этого плана не хватало лишь лошадей.

Он поручил доставку лошадей трём людям, своим слугам Гья Пепу Тугго, Тхонг Тунгтунг Мерго Кхьено и Гьяб Кепе Пипе Лебле, которые славились воровским мастерством.

Каждый из них получил по тридцать унций золота, и Тротунг дал им дипшинг [волшебная палочка, которая может сделать человека невидимым], который мог им понадобиться в этом предприятии. Вдобавок он пообещал им щедрое вознаграждение, если их усилия увенчаются успехом.

Спустя тринадцать дней трое мужчин добрались до приграничных земель царя Тазига [165] .

Так совпало, что недалеко от границы, в местности под названием Немо Ютанг, царь и его придворные расположились лагерем, чтобы совершить церемонии поклонения богам страны. Проведя ритуалы, они пировали и предавались развлечениям. Посланники Тротунга вскоре поняли, что внимание придворных и простолюдинов было приковано к конным скачкам, соревнованиям лучников и различным игрищам. Вплоть до самого скромного слуги все только и думали, что об обильной еде, питье и развлечениях. Солнце ещё не поднялось в зенит, когда все уже были совершенно пьяны.

165

Возможно, это территория Персии. Но для всадников было бы невозможным выехать из той местности, где предположительно находился Линг, и добраться до Персии за тринадцать дней, они бы не смогли добраться даже до западной границы Тибета, куца, возможно, простирались владения царя Персии. Чтобы сделать это, им потребовалось бы три месяца. Конечно же, мы не должны ждать правдоподобия в такой фантастической легенде. Однако часто тибетцы пишут и произносят имя царя как «Таг Зит», что означает «леопард». Возможно, так называли другого царя, а вовсе не царя Персии. Кем в действительности был этот правитель, мы не знаем.

«Всё складывается так, что лучше не придумаешь», — обрадовались трое мошенников.

Царь приказал тринадцати дозорным охранять лагерь каждую ночь, и они ни при каких обстоятельствах не должны были упускать из виду шатёр, в котором находились три драгоценные лошади. Однако когда наступила ночь, у дозорных, веселившихся наравне с остальными, либо двоилось в глазах, либо они уже совсем ничего не видели.

Взяв с собой магическую палочку дипшинг, Гья Пепу Тугго и двое его напарников проникли в лагерь глубокой ночью, когда царь и его подопечные давно спали. Они не сразу нашли лошадей среди такого множества шатров на поляне, однако в конце концов заприметили нарядный красный шатёр, стоявший в отдалении от остальных, и, приподняв его занавес, увидели там трёх серебристых лошадей. Осторожно взяв их за повод, они вывели животных из лагеря.

Затем, вернувшись в горы, они набросили сёдла на лошадей Тазига, вскочили на них верхом и ускакали на восток по направлению к дому, уводя за собой трёх лошадей.

Царь и благородная знать, сытые и пьяные, проспали допоздна. Когда же слуги проснулись, они услышали ржание всех лошадей, кроме трёх серебристых. Почувствовав что-то неладное, некоторые из них побежали к красному шатру, и — ах! — внутри было пусто!

Конюшего, как только ему донесли о пропаже, наполнила ярость, сменившаяся сильной печалью. Что же скажет ему царь, какое наказание ждёт его? Он созвал всех конюхов и приказал им прочесать страну в поисках животных. В надежде, что лошади вернутся, он отложил донесение царю.

Его посланники вернулись вечером, понурые. Они не нашли ни лошадей, ни их следов. Нужно было доложить об этом царю. Тот, однако, не рассердился так сильно, как предполагал конюший.

— В моём царстве нет воров, — сказал он. — Лошади убежали и вернутся сами.

Однако три дня спустя ни одна из лошадей не вернулась. Тазиг послал трёх предводителей во главе шестьсот людей на поиски воров.

Когда они прибыли в место под названием Меманачен Конгма, то обнаружили следы копыт самых красивых в мире лошадей, и весь отряд последовал за этими следами, пока они не добрались до другого места под названием Силинг Мамту Конгма. Там они провели ночь у подножия перевала. На следующий день, взобравшись на него, они увидели, что простёршаяся перед ними долина разветвляется в трёх направлениях и что неподалёку проходил караван из тридцати предводителей, девяноста их помощнико в и некоторого количества слуг, которые вели тысячу гружёных мулов.

Чакар Денпа, один из предводителей Тазига, окликнул этих людей и помахал им руками, но путники продолжали свой путь, не обращая на них внимания. Некоторое время спустя люди Тазига смогли догнать человека в белом, который немного отстал и ехал сзади, и спросили его, кто эти торговцы, откуда они идут и куда направляются.

Чакар Денпа представился:

— Я министр царя Тазига, — сказал он. — Мой хозяин разбил лагерь здесь неподалёку, и у него украли трёх наилучших лошадей. У всех них есть отличительные знаки. У одной на копытах — подковы с гравировкой в форме раковины и восьмилепесткового лотоса. Мы видели такие следы с той стороны перевала, но здесь много животных вытоптало землю, и теперь ничего нельзя разглядеть. Если вы что-нибудь знаете об этих лошадях, я вас щедро награжу, а солжёте — царь узнает и накажет вас.

Всадник отвечал:

— Меня зовут Пагьяр Юндруб, а предводитель этих торговцев — широко известный Цанг-Гартаг-цонгпа [166] . Мы везём товары из Силинга [167] , чтобы обменять их в Цанге на золото и серебро. Я клянусь, что не видел ни ваших лошадей, ни их следов.

Принц Гартага и царь Тазиг связаны узами дружбы с давних пор, но уже прошло много времени с тех пор, как они виделись последний раз. Скажи мне, прошу, в добром ли здравии ваш царь? А его сын, принц Танго Дава, который был ещё маленьким ребёнком, когда я в последний раз был в гостях у его отца, сейчас, наверное, уже взрослый юноша? Процветает ли страна и её жители? Мой предводитель будет рад, если я принесу ему добрые известия о его друге.

166

Это не имя, а название, что означает: «торговец, чьи караваны ходят из страны Цанг в Гартаг». Цанг — огромная провинция в Южном Тибете, столица которой — Шигадзе, а Гартаг — место, расположенное к западу от Тачиеняу.

167

Силинг — приграничный город провинции Канзу (Китай).

Ещё я прекрасно владею искусством прорицания мо: если вы желаете, то я погадаю о том, что случилось с вашими лошадьми.

Чакар Денпа с радостью согласился на предложение торговца. Тот, бросив кости, сказал:

— Если вы продолжите двигаться в том направлении, в котором идёте сейчас, то никогда не найдёте ваших животных. Лучше возвращайтесь домой и спросите совета у ламы-предсказателя. Насколько я могу видеть в силу своего ограниченного знания, вы найдёте лошадей, если направитесь на восток от владений царя Тазига.

Затем торговец достал из сумки несколько шарфов, голубых и белых, завернул девять золотых слитков в уголок одного из них и, завязав в узел, попросил Чакар Денпу передать их царю и сказать, что на обратном пути через его владения торговцы нанесут ему визит.

Последовав данному им совету, люди Тазига вернулись к царю и передали ему всё, что с ними произошло в дороге.

— И верно, — сказал царь, — лучшее, что можно сделать в данной ситуации, — обратиться за советом к мастеру мо. Пусть же явятся сюда лама тулку Албе, бонпо тулку Мипам, и великий гадатель мо Тисер Донг Наг.

Трое гадателей выполнили ритуал разными особыми способами в присутствии царя и членов государственного собрания.

Сначала лама Албе заявил:

— Я не вижу лошадей в Линге, стране на востоке от нас, но я вижу, что они находятся в тёмном месте, куда не попадают лучи солнца.

Пока он говорил, бонпо Мипам отрицательно тряс головой:

— Лошади найдутся в восточной стороне. — утверждал он, — в крепости в форме рога.

— Лошади мертвы, — кратко молвил Тпсер Донг Наг.

— И кому из них верить?! — раздражённо воскликнул царь. — Возможно, никто из них не знает правды.

Затем, доверяя больше представителю бон, чем остальным, ибо бонпо — широко известные маги и предсказатели, он обратился к Мнпаму:

— Погадай ещё раз, — приказал он. — Посмотрим, в Линге ли мои животные.

Мипам снова выполнил мо и, погрузившись на некоторое время в вычисления, он выдал следующий ответ:

— Лошади находятся в Линге, в доме Даблы.

В тоне его звучала совершенная уверенность. Царь поверил ему, и им овладел гнев.

— Этот Еесар, — сказал он, — прежде был Чори, нищим, а теперь сделатся царём Линга. Он убил Луцена, а также царя Хора и царя Джанга, и ещё Шингти — владыку Южной страны. Теперь он покушается на мою собственность и, словно жалкий воришка, крадёт моих лошадей. Какое бесстыдство! Я должен собрать своих воинов, а затем я похищу его жену. Сенгчам Другмо, отниму всё награбленное им богатство и завладею землями Линга.