Неоконченная повесть

Говорит он обычно сухо, по делу, без лишних слов, и никогда не обещает своим слушателям светлого будущего. Он также умеет поспорить и настоять на своем. Благодаря этому качеству Песах и стал признанным главой сионистов в городке. Пришлось ему почувствовать на себе и железную руку ЧК – наш знакомый Ицик Сапир устроил-таки Кацу несладкую жизнь, поместив его под арест. И что же – вы думаете, что Песах Кац согнулся, как крючок, под властью красных? Как бы ни так, не на того напали – его убеждения не изменились ни на йоту! Все-таки есть в этих сионистах что-то непостижимое – ничего не страшась, они бросаются в бой. Хотя есть и другие – те, кто больше склонен к духовной ностальгии, чем к активному действию. Тюрьма не испугала Песаха Каца, не сломила его духа. Плевать он хотел на власть, и хоть сейчас готов к очередному аресту. Бедная Шейне, его жена – вот уж кого следует пожалеть!

Но давайте-ка лучше послушаем, что он скажет на этот раз, со сцены суда. В своей сухой манере Песах начинает свою речь с того, о чем многие молчат.

– Разгром ивритской культуры, – говорит он, – осуществляется большевиками в соответствии с продуманным и давно взлелеянным планом. Власть лукавит, когда утверждает, будто выступает лишь против религиозного воспитания. Этот суд – не только над хедером и религией. Если сто лет назад религия безоговорочно властвовала в черте оседлости, то сейчас положение изменилось. Во всех развитых странах мира люди перестают жить по религиозным догматам – более того, массовая вера в Бога заметно ослабла.

– И вообще, если присмотреться, то видно, что как раз у евреев этот процесс протекает быстрее, чем у других, – заявляет Кац. – Молодые почти перестали регулярно посещать синагоги; туда ходят, главным образом, люди в зрелом возрасте с детьми. Настали новые времена, и именно поэтому сейчас нет никакой необходимости уничтожать хедер. Со времен он закроется сам по себе, потому что он свое дело сделал.

Вы критикуете иудаизм и нашу древнюю национальную культуру, но ведь всякому ясно, что вместе с хедером вы хотите уничтожить традиции иврита. Ассимилировать еврейский народ – вот ваше истинное намерение. Вы хотите уничтожить еврейство в евреях, но при этом забываете, что среди нас есть люди, для которых самое главное – это именно существование народа. И эти люди сделают все, чтобы предотвратить удары, которые вы наносите! Вот они, эти люди! Они здесь, в зале, среди нас.

Мы создаем ивритские школы, чтобы дети смогли получать разностороннее образование, мы готовим современные учебники на иврите для разных возрастов, ибо только это сможет предотвратить массовую ассимиляцию и исчезновение нашего народа. В наших новых школах были хорошие условия для обучения. А что сделали в ответ вы? Уничтожили эти учебные заведения, а сейчас набросились на хедеры! Но сейчас вы боитесь хватить через край – ведь среди евреев всегда найдутся такие, кто не побоится отдать душу за свою веру. Поэтому вы и развернули эту нелепую пропагандистскую кампанию. Курам на смех устроили здесь потешный суд, где избиваете и позорите несчастный хедер.

Мы слышали речь уважаемого прокурора, товарища Рабиновича. Каких только гадостей он не наговорил о хедере: и грязь, и розги, и жестокая рабанит, и обман, и библейский национализм… Можно подумать, что хедер – это смертельный приговор еврейским детям. Но если хедер так опасен, то почему тогда мы, евреи, до сих пор еще живы? Разве не сотни лет наши дети учатся в хедере? Как же в этом случае народ Израиля уцелел? А вот как: наш хедер – вовсе не смертельный яд, а напротив – лекарство жизни!

В зале послышался одобрительный шум.

– Вы требуете от хедера гигиену, воздух и свет? – продолжал Песах. – Чтобы это был уже не хедер, а дворец графа Потоцкого? Хотели бы того же и мы. Вы что думаете, нам приятно, когда дети учатся в антисанитарных условиях? Народ наш – народ Книги, он всегда стремился к образованию, к работе мозгами, учебе, книгам, но всегда ему мешали ограничения и преследования царского режима в черте оседлости. Что бы в этой ситуации делали тысячи еврейских детей, если бы не было хедера и меламеда?

А кто он, этот меламед? Нищий еврей, занимающийся с детьми; он работает по пятнадцать часов в день, а зарабатывает гроши. Его большая семья живет в большой нужде – примерно такой же, как нужда родителей многих его учеников. О какой гигиене можно говорить в таких условиях? Может ли ее обеспечить нищий меламед? Спасибо ему и за то, что он делает свою тяжелую и жизненно необходимую работу. У нас ведь нет детских садов, а современные школы на иврите закрыты. Так ответьте: что делать с детьми без хедера? Оставить их на улице, чтобы бродили там, как беспризорные?

Песах Кац смотрит на председателя суда. Он ждет ответа. Аба Коган запальчиво наклоняется вперед:

– Скоро откроется современная школа с обучением на идише!

Песах грустно качает головой:

– Эта школа будет недолговечной, вот увидите. Хедер существует сотни лет, он доказал свою жизнестойкость. А эта ваша новорожденная школа – где гарантия, что она не погибнет еще в наши дни? Вы хотите заменить иврит на идиш? Но какие корни у идиша в нашей истории, в наших традициях? На какой основе вы собираетесь строить культуру народа? На романах Шамара [119] или Шолом-Алейхема? При всем уважении к ним, разве могут они заменить многовековую традицию, Моше-Рабейну, Исайю [120] и Йехуду ха-Леви [121] ? Не говоря уж о том, что и Шолом-Алейхем, и Перец, и Менделе-Мохер-Сфарим – все они писали и на иврите – кто больше, кто меньше.

119

Шамар – Шайкевич Нахум Меир (1846—1905). Писатель на идише, очень популярный в свое время у евреев.

120

Исайя (Иешаяху) – библейский пророк.

121

Иехуда ха-Леви (1075—1141) – средневековый поэт и философ, жил и творил в Испании.

Евреи на протяжении всей своей истории любили и уважали иврит, язык нашей Книги книг – Библии. Это не просто книга. Наши древние пророки боролись за справедливость и честность, выступали против эксплуатации и неравенства, защищали права ограбленных и преследуемых, сирот и вдов. Еврейская Библия призывает к социальному равенству, к смелому противостоянию царям, к праведному труду – в том числе – физическому. Товарищ Рабинович тоже в свое время учился в хедере, так же, как и уважаемые судьи. Ну и что? Разве они плохие коммунисты?

Какой лозунг был у белых деникинских убийц? – «Бей жидов и коммунистов!». В каждом еврее они подозревали коммуниста. А почему? – А потому, что еще наши пророки выступали против угнетателей! Да, конечно, в Библии и Талмуде есть места, содержание которых не подходит по возрасту для маленьких учеников хедера. Разумеется, их следует знакомить только с подходящими фрагментами, и об этом уже говорил товарищ Штейн. Но большинство библейских рассказов дети должны знать, потому что в них говорится о скромности, об уважении к родителям и старикам, о других хороших и полезных вещах. Вот чему учит Библия!

Публика снова одобрительно зашумела.

– Вы говорите, что советская власть – это власть народа, – продолжил Песах Кац. – Если это действительно так, то народ и надо спросить. Вот он, народ – в этом зале! Спросите у этих родителей, хотят ли они, чтобы их дети знали Библию, Агаду, Талмуд, чтобы умели сказать кадиш над отцовской могилой. Вы насмехаетесь: шафифон, пипернотер! Но что тут смешного? Шафифон – это вид змеи. Вслушайтесь в звучание этого слова: «Шафифон…»! Разве не возникает от этих звуков зримая картина изнуренной от жары змеи, которая ползет, шурша в дорожной пыли? Над чем же вы смеетесь?

Наш народ, как и все народы, хочет жить, борется за свое выживание. Он не хочет исчезнуть, бесследно раствориться. У нас есть древняя культура, и мы обязаны беречь ее и развивать дальше. Вот вы говорите – долой иудаизм! Но при этом вы замахиваетесь на весь наш фундамент, требуете разрушить основу существования еврейского народа. Да, большинство нынешних хедеров – это убогие помещения с нищими меламедами. Но если бы вы перестали преследовать ивритскую культуру и язык иврит, то можно было бы вместо хедеров создать прекрасные современные школы.