Нэпман 10. Финал

После церемонии награждения Орджоникидзе подошел ко мне и крепко обнял:

— Молодец, Леонид! Не подвел. Теперь у нас есть конкретные данные для стратегического планирования. Нефтяная независимость страны становится реальностью!

Блюхер, пожимая мою руку, тихо произнес:

— Ваша информация о японских планах спасла многие жизни. Мы успели подготовиться.

Постепенно высокопоставленные участники совещания начали расходиться. Остались только Сталин, Молотов и Менжинский.

— Товарищи, оставьте нас с Красновым наедине, — негромко распорядился Сталин.

Когда дверь за Менжинским закрылась, Сталин медленно подошел к окну и отодвинул штору. Серый осенний свет Москвы заполнил комнату.

— Теперь, товарищ Краснов, — произнес он, не оборачиваясь, — поговорим о ваших удивительных способностях предвидения.

Сталин медленно вернулся к столу, не спуская с меня испытующего взгляда. Его желтоватые глаза словно просвечивали насквозь.

Я ощутил знакомое напряжение, то самое, что возникает в присутствии человека, чье слово может решить судьбу миллионов.

— Вы предсказали Мукденский инцидент с удивительной точностью, товарищ Краснов, — тихо произнес Сталин, опускаясь в кресло. — Правда, вы говорили, что это произойдет осенью, но это произошло раньше. Но ладно, главное, что это случилось и что еще важнее, вы смогли это предотвратить. Ваши предыдущие прогнозы о нефтяных месторождениях также подтвердились. Такая проницательность заслуживает особого внимания.

Он принялся набивать трубку табаком из потертого кисета. Его размеренные, почти ритуальные движения создавали обманчивое впечатление неспешной беседы, но я понимал, что от моих слов сейчас зависит чрезвычайно многое.

— Расскажите, что произойдет дальше на Дальнем Востоке? Как будут развиваться события? Что предпримет Япония?

Я глубоко вздохнул. Вот он, критический момент.

В прежней реальности я знал точный ход событий. Японцы оккупируют Маньчжурию, создадут марионеточное государство Маньчжоу-го, а затем продолжат агрессию. Но теперь…

Мукденский инцидент не состоялся в том виде, какой был мне известен. История начала меняться. И мне нужно найти верную линию ответа, балансируя между правдой и предположениями.

— Товарищ Сталин, — начал я осторожно, — наше вмешательство уже изменило ход событий. Предотвращение Мукденского инцидента в его изначальной форме создало необычную аномалию. Теперь возможны различные сценарии.

Сталин поднял бровь:

— Необычные аномалии? Интересное выражение… Продолжайте.

— Япония в любом случае не откажется от планов экспансии, — уверенно продолжил я. — Квантунская армия слишком далеко зашла в подготовке. Мукденский инцидент сорван, но они обязательно организуют новый. Возможно, уже в ближайшие недели. У них нет выбора, милитаристские круги Токио требуют результатов.

Я подошел к карте Маньчжурии, висевшей на стене.

— С высокой вероятностью они проведут серию провокаций вдоль железных дорог здесь, здесь и здесь, — указал я на ключевые узлы транспортной сети. — Затем последует масштабное вторжение под предлогом «защиты японских интересов». Конечная цель — полная оккупация Маньчжурии и создание марионеточного государства.

Сталин выпустил клуб дыма:

— А что Китай? Что Гоминьдан?

— Чан Кайши занят борьбой с коммунистами. Его армия не готова противостоять японцам. Слабая воля, отсутствие технического превосходства, коррупция в командовании. Без внешней помощи китайцы быстро отступят из Маньчжурии.

— И что вы предлагаете? — Сталин наклонился вперед. — СССР не может открыто вмешаться в конфликт. Наше положение слишком уязвимо. Идет индустриализация, мы еще не готовы к большой войне.

Я решительно кивнул:

— Именно поэтому я предлагаю асимметричный ответ, товарищ Сталин. Операцию ограниченного масштаба с четкой целью — защитить Дацинское месторождение и предотвратить полную оккупацию Маньчжурии японцами.

Сталин жестом предложил продолжать. Я развернул на столе заранее подготовленные схемы.

— Операция «Дацин». Быстрый, решительный удар механизированными частями в сочетании с дипломатическим маневрированием. У нас есть несколько технологических преимуществ, которые японцы не ожидают встретить.

— Каких именно? — Сталин подался вперед.

— Во-первых, танки Т-30, — я положил перед ним схематичные чертежи. По сути, это прототип будущего Т-34, но созданный мною на несколько лет раньше. — Дизельный двигатель, 76-миллиметровая пушка, наклонная броня, неуязвимая для всех существующих сейчас японских противотанковых средств. Тридцать таких машин решат исход любого столкновения с Квантунской армией.

Сталин изучал чертежи с нескрываемым интересом:

— Я помню. Это ведь ваша разработка?

— Моя концепция, доработанная нашими конструкторами, — уклончиво ответил я. — Ключевые элементы — дизельный двигатель В-2 и наклонная броня. Японцам нечего противопоставить такой технике.

— Продолжайте.

— Во-вторых, новая бронебойная и кумулятивная артиллерия. В том числе реактивного типа. В-третьих, система тылового обеспечения — грузовики повышенной проходимости, тягачи для перевозки танков. А самое важное, мы знаем, где находится нефть. Это обеспечит нам стратегическое преимущество.

Я развернул подробную карту операции:

— Предлагаю следующий план. Механизированная колонна, включающая тридцать танков Т-30, шестьдесят бронетранспортеров и артиллерию, наносит молниеносный удар через границу, двигаясь к Дацину. Одновременно происходят удары по ключевым японским постам. За три дня мы берем под контроль железнодорожные узлы и нефтяной район.

Сталин медленно поднял глаза от карты:

— Вы предлагаете начать войну с Японией?

— Нет, товарищ Сталин. Предлагаю ограниченную операцию под видом помощи китайскому населению. Официально это будут не части Красной Армии, а добровольцы, поддерживающие местное сопротивление японской агрессии. Такая версия уже использовалась нами в Испании и будет использоваться в будущем.

Я продолжил, чувствуя, что Сталин не отвергает идею:

— Операция делится на три фазы. Подготовка — разведка, доставка техники по КВЖД под видом учений, дезинформация. Затем молниеносный захват — форсирование границы, блокирование железнодорожных узлов, захват нефтяных районов. И наконец, удержание и защита — создание укрепленного района, подготовка к возможному контрудару японцев, налаживание связей с местным населением.

Сталин слушал, не перебивая, методично посасывая трубку. Когда я закончил описание военной части, он задал ключевой вопрос: