Неподобающая Мара Дайер
Шрифт:
И я тоже.
Я снова повернулась к Ною и сосредоточила взгляд на нем.
— Думаю, не знать — еще хуже, — сказала я. — Я бы предпочла помнить.
Когда я произнесла эти слова, все ударило меня с совершенной ясностью. Все, что случилось: галлюцинации, паранойя, ночные кошмары — случилось просто потому, что мне нужно было знать, нужно было понять, что произошло той ночью. Что случилось с Рэчел. Что случилось со мной. Я вспомнила, как рассказала об этом доктору Мейллард всего полторы недели назад, а она улыбнулась, говоря, что я не могу силой заставить память вернуться.
Но, может быть — просто может быть! — я смогла бы это сделать.
Может, я смогла бы выбрать.
Поэтому
— Мне нужно вспомнить, — сказала я Ною с силой, которая удивила нас обоих. А потом: — Ты можешь мне помочь?
Он отвернулся.
— Как?
Теперь, когда я знала, что именно не так, я знала, как это исправить.
— Гипнотизер?
— Гипнотизер, — медленно повторил Ной.
— Да.
Моя мама не верила в это. Она верила в терапию и в лекарства, на которые могли уйти недели, месяцы, годы. У меня не было столько времени. Моя жизнь распускалась по ниткам, мой мир распутывался, и мне немедленно нужно было понять, что со мной случилось. Не завтра. И не в четверг, на который была назначена следующая встреча с доктором. Сейчас же. Сегодня.
Ной ничего не сказал, но порылся в кармане в поисках мобильника, продолжая править одной рукой. Он набрал номер, и я услышала сигнал.
— Привет, Альберт. Ты можешь назначить мне встречу с гипнотизером на сегодня?
Я ничего не сказала насчет Альберта, дворецкого. Я была слишком возбуждена. Слишком встревожена.
— Я знаю, что сегодня суббота, — сказал Ной. — Просто дай мне знать, когда выяснишь. Спасибо.
Он дал отбой.
— Он пошлет мне СМС. А пока чем ты предпочла бы заняться?
Я покачала головой.
— Что ж, — сказал Ной. — Я голоден. Как насчет ланча?
— Все, что захочешь, — сказала я, и Ной улыбнулся мне, но это была грустная улыбка.
Когда мы свернули на Калле-Охо, я поняла, куда мы едем. Ной остановился на парковке у кубинского ресторана, и мы метнулись в заведение, в котором было безумно многолюдно, даже несмотря на эпический потоп.
Пока мы ожидали у пустой стойки, чтобы нас посадили, я почувствовала себя настолько лучше, что улыбнулась при воспоминании о том, как мы ели тут в прошлый раз. Я услышала, как шипит и плюется лук, попадая в горячее масло, и у меня потекли слюнки, пока я читала объявления на рекламном щите возле стойки. Реклама недвижимости, реклама семинаров…
Я придвинулась ближе к щиту.
«Пожалуйста, посетите „Ботанику“ [71] seis [72] для семинара „Разоблачение тайн своего мозга и своего прошлого“ с Абелем Лукуми, высшим жрецом. 15 марта, 30 долларов с человека, посетители без записи приветствуются».
Именно тогда появился наш официант.
— Пожалуйста, следуйте за мной.
— Секундочку, — сказала я, все еще таращась на рекламный листок.
Ной перехватил мой взгляд и прочитал текст.
71
„Ботаника“ — магазинчик, торгующий оккультными предметами.
72
Шесть (исп.).
— Хочешь пойти? — спросил он.
Разоблачение тайн. Я покрутила в голове эти слова, жуя нижнюю губу и все еще глядя на листок. Почему бы и нет?
— Знаешь что? — сказала я Ною. — Хочу.
— Хотя ты и знаешь, что это будет Новая Эра, [73]
спиритуальная чушь.Я кивнула.
— Хотя ты и не веришь в такие вещи.
Я кивнула.
Ной проверил свой мобильник.
— От Альберта — ни слова. И семинар начинается через… — Он сверился с объявлением, а потом с мобильником. — Через десять минут.
73
Новая Эра, или Нью-эйдж — общее название совокупности различных оккультных течений. Также называется «Эра Водолея», «Новый Век». Зародилось после Второй мировой войны. Достигло наибольшего расцвета в 70-е гг. XX в. Получившее широкую известность на Западе в 1970–80-х гг., это движение выступает за возрождение духовности, эзотерических традиций, за пересмотр устоявшихся взглядов.
— Значит, мы можем пойти? — спросила я, и на этот раз на губах моих появилась настоящая улыбка.
— Мы можем пойти, — сказал Ной.
Он дал знать нашему официанту, что мы не будем занимать места, и повернулся к стойке, чтобы заказать что-нибудь на вынос.
— Ты что-нибудь хочешь? — спросил он.
Я почувствовала на себе его взгляд и посмотрела на застекленную витрину.
— А ты можешь поделиться своим?
Мягкая улыбка преобразила лицо Ноя.
— Несомненно.
49
Рядом с «Ботаникой» не было уличной парковки, поэтому мы оставили машину в трех кварталах оттуда. Ливень превратился в плотный туман, и Ной держал надо мной зонтик, который, впрочем, я передвинула так, чтобы он оказался между нами, и мы прижались друг к другу под ним. У меня часто застучало сердце от знакомого возбуждения из-за ощущения Ноева плеча рядом. Уже несколько дней мы не были так близко друг к другу. Случай с плечом прошлой ночью я не считала, ведь этого не произошло. Плечо у меня не болело.
Рядом с Ноем мне было тепло, но все равно я дрожала. Угольно-черные облака неким образом изменили атмосферу Литтл-Гаваны. Парк домино был почти безлюден, но несколько человек все же съежились рядом с фреской у входа, под одним из маленьких тентов. Когда мы прошли мимо, они проследили за нами взглядами.
У входа табачного магазина неподалеку вился дым, смешиваясь с дождем и с запахом благовоний из мастерской по починке компьютеров перед нами. Неоновая вывеска гудела и жужжала мне в ухо.
— Вот оно, — сказал Ной. — Калле-Охо, 1821.
Я посмотрела на вывеску.
— Но тут написано, что это ремонт компьютеров.
— Тут и вправду так написано.
Прижавшись лицами к мутному стеклу, мы вгляделись в мастерскую. Электронная аппаратура и части разобранных компьютеров лежали вперемешку с большими терракотовыми урнами и целой армией фарфоровых статуэток. Я посмотрела на Ноя. Он пожал плечами. Я вошла.
Когда мы зашли в тесную мастерскую, над нами прозвенел колокольчик. Два маленьких мальчика вгляделись в нас поверх стеклянного прилавка. Взрослых не было видно.
Я обвела взглядом мастерскую, ряды полок, вдоль которых стояли пластмассовые ведерки. В ведерках, без всякого видимого порядка, лежали половинки кокосовых скорлупок, банки с медом в виде медведей, несколько видов раковин, заржавленные подковы, гигроскопическая вата, крошечные колокольчики, упаковки белых пластмассовых шлепанцев, бусы и свечи. Множество свечей всех размеров, форм и цветов: свечи, украшенные изображениями Иисуса, свечи, украшенные изображениями голых женщин. А еще там были десятки разных свечей в форме мороженого. И… наручники. Что это за место?