Непокорная на княжеском отборе

— Люблю тебя, сердце моё… — шепчет князь и начинает двигаться.

Боже, боже, боже!

Подлетаю на небеса и распадаюсь на миллион звенящих осколков. Никогда в жизни не чувствовала ничего подобного. Это просто невероятно, остро и восхитительно, на грани сладострастия и безумия!

Кричу, стону, выгибаюсь, не могу перестать, смотрю на затуманенное удовольствием лицо Бранибора, на полуприкрытые глаза, на зубы, впившиеся в нижнюю губу, и взлетаю на новую высоту.

Хаотично глажу его плечи, грудь, живот. Хочу трогать везде, ощущать всего без остатка.

Помешательство какое-то!

Он ускоряется, хрипло, отрывисто дышит, постанывает, временами переходя на утробный рык. Впивается пальцами в мои бёдра, удерживая, притягивая сильнее.

Как он помещается во мне? Даже не представляю! Заполняет всю, доставляя невероятное удовольствие, от которого кружится голова и сбивается дыхание.

Льну к его твёрдому телу, обхватив ногами за ягодицы. Наслаждение нарастает с каждым движением, распирает изнутри, скручивается тугим клубком, растекается волнами.

Толчок, ещё и ещё. Выше и выше, к самым небесам и обратно. Бранибор двигается всё быстрее, сводя с ума, выбивая все разумные мысли, оставляя лишь оглушительное звенящее блаженство.

В какой-то момент перестаю соображать, что происходит. Чувствую, как стремительно падаю в пропасть и тут же взмываю к небесам, разлетаясь разноцветными фейерверками. Кричу громко, на одной ноте, трясусь, извиваюсь, колочусь как в ознобе. Выгибаясь дугой от сладостных судорог, несущихся по телу. Тону в экстазе, не в силах вынырнуть. Выстанываю имя князя, молю о чём-то, сама не понимаю о чём.

Он тоже хрипло и громко стонет, вбиваясь в моё тело быстро и яростно, забывая об осторожности, обо всём на свете.

Громкий мужской крик, отчаянные толчки внутри моего лона и долгий протяжный стон. Обжигающее семя изливается в меня, подбрасывая на новый уровень удовольствия.

Бранибор откидывает голову назад, закрывает глаза, двигаясь всё медленнее. Рот приоткрыт, мощное тело покрыто мурашками, я чувствую их под своими ладонями. На красивом лице, на тёмных волосах пляшут отблески огня из печи.

Смотрю на него и не могу налюбоваться. А в голове вновь и вновь всплывают его слова:

«Люблю тебя, сердце моё…»

Падает рядом, обнимает, притягивая к себе и позволяя лечь на его плечо. Молчит, восстанавливая дыхание.

Я тоже тихонько лежу, поглаживая кончиками пальцев его обнажённую грудь. Ни мыслей, ни сомнений не осталось. Лишь тягучая сладкая нега разливается по телу, утягивая в дремоту.

Почти погружаюсь в омут сна, но голос Бранибора выдёргивает оттуда.

— Что ты видела во время ритуала, Настя?

Вздрагиваю и распахиваю глаза. Неожиданно накатывает нехорошее предчувствие и желание забыть обо всём, что случилось до встречи с Бранибором. Но усилием воли прогоняю непрошеные эмоции.

— Я видела мужа и знаю, как он убил моего отца. А ещё я знаю, кто поможет мне доказать это.

Глава 26

Утром князь не уходит, как делал обычно. Ждёт моего пробуждения, а после вновь накидывается с поцелуями и ласками.

В его объятиях улетаю на небеса, схожу с ума от блаженства, забываю обо всём на свете.

Он вновь и вновь шепчет мне о своей любви, мучительно долго исследуя тело, подготавливая к тому, чтобы вновь могло принять его. Лишь доведя до изнеможения, входит медленно, всё ещё боясь навредить. Двигается осторожно, нежно ласкает большими ладонями, хрипло стонет, то и дело прикрывая затуманенные страстью глаза.

А меня в считаные секунды уносит на вершину наслаждения. Кричу, мечусь по покрывалу, цепляюсь пальцами на его плечи. Остро ощущаю наше с ним единение, которое гораздо глубже, и в корне своём, не имеет ничего общего с обычным плотским слиянием.

Бранибор не останавливается, продолжает двигаться в размеренном ритме даже после того, как я затихаю. Стонет, сжимает меня сильнее, изо всех сил растягивая минуты близости, продлевая наше общее удовольствие.

Но стоит мне опустить ладонь на его голую грудь и осторожно погладить, как не выдерживает и с утробным криком сливается в моё лоно, трясётся, рычит, покрывается мурашками.

Боже, как же хорошо с ним! В жизни не чувствовала ничего подобного!

После вновь лежим, обнимаясь и кутаясь в меховое покрывало, потому как огонь в печи потух, и оттого в комнате стало прохладно.

— Сейчас будем собираться, Настя, — говорит Бранибор, как только получается восстановить дыхание.

Поднимаю голову и вопросительно смотрю на него.

— Нужно вернуться в твой мир.

Невольно вздрагиваю. Мысль о том, чтобы вновь оказаться в особняке, когда-то принадлежавшем нашей семье, а теперь перешедшим во владения бывшего мужа, не на шутку пугает. К тому же нужно будет каким-то образом добраться до дома дядьки, а он живёт далеко — в пригороде.

Особенно страшно сделать это одной. Но не может же князь идти со мной, он слишком необычно и странно выглядит, и будет привлекать всеобщее внимание.

— А вдруг муж будет дома? Как я справлюсь с ним? И у меня нет денег, чтобы добраться до дома Алексея, — без колебаний выдаю свои сомнения.

Бранибор выпускает меня из своих объятий и улыбается.

— Тебя никто не обидит. Я буду рядом. К тому же добираться никуда не нужно. Ты можешь сразу отсюда попасть в любое место по своему желанию.

— Это хорошо… Но мне лучше пойти одной, думаю, так будет лучше.

— Одна ты не пойдёшь. Это даже не обсуждается. Разве что в дом дяди войдёшь. Но я буду ждать неподалёку и наблюдать.

— Но ты совсем не похож на остальных… Ну на тебя все будут смотреть… Ты огромный и одежда… — начинаю бормотать.

— Я постараюсь не привлекать внимания. Но тебя одну не отпущу. Собирайся. Сделаем это неприятное дело сразу, чтобы скорее вернуться. А вечером я начну учить тебя стрелять из лука. Помнишь, ты хотела?

Он направляется к сундуку, стоящему в углу, достаёт одежду, в которой я приехала в дом мужа из больницы, и подаёт мне. А затем начинает искать что-то, перекладывая вещи с места на место.