Непокорная ведьма

Он ведь ради этого сюда явился, помнишь? А теперь ты дала ему шанс завершить начатое.

Ава наблюдала за происходящим с безопасного расстояния, скрестив руки на груди. Мучения Руны, казалось, совершенно ее не трогали. Ждать от нее сочувствия не приходилось.

И тут Руна вспомнила про пистолет.

Гидеон толкнул ее к зеркалу прямо рядом с раковиной, где лежало оружие. Только бы до него дотянуться…

Чувствуя, как горят легкие, безуспешно хватая ртом воздух, Руна коснулась рукой холодной керамики раковины, похлопала по краю… Руки у нее тряслись. А пистолет находился на другой стороне.

Комната плыла перед глазами.

Все ее внимание сосредоточилось на ярко-алом знаке на груди Гидеона.

Руне казалось, она сейчас взорвется. Еще мгновение, и все будет неважно, потому что она умрет.

И тут ее пальцы коснулись металла.

Пальцы сжались на рукояти пистолета, и надежда вспыхнула с новой силой.

Один выстрел. Сделай так, чтобы он не пропал даром.

Руна подняла пистолет и нажала на курок.

Глава 8 Руна

Выстрел оглушил ее.

Пальцы Гидеона разжались, и он, качнувшись, отступил, с ужасом глядя на Руну. За его спиной Ава рухнула на пол – пуля вошла прямо в голову.

В комнате не было слышно ни звука, кроме рваного дыхания Руны и Гидеона.

Руна потрясла рукой – ее все еще покалывало от отдачи, а потом перевела взгляд на символ на груди Гидеона. Она чуть не застрелила капитана Кровавой стражи, но в последний момент вспомнила, что за символ нарисован на его коже.

«Связь» – заклинание, которое заставляет жертву повиноваться ведьме.

Оставалось надеяться, что догадка верна, и, раз Гидеон не сжимал больше Руне шею, видимо, так оно и было. А значит, он, возможно, и вовсе не хотел ее душить, просто выбора не было.

Если бы помимо «Связи» Ава наложила «Бесконечность», заклинание держалось бы и после смертоносного выстрела Руны, а значит, сама Руна уже валялась бы мертвой на полу. Однако Ава не ожидала, что умрет. Не было необходимости накладывать заклинание, сила которого не уменьшалась и после смерти наложившей его ведьмы.

Серафина многому научила Руну после побега из Новой республики, в том числе таким мелочам.

– Никаких резких движений, – предупредила она, целясь Гидеону прямо в грудь, где по-прежнему пламенел кровавый символ. Ава мертва, и теперь Гидеон спокойно может постараться снова убить Руну, на сей раз по собственной инициативе.

Вот только…

Руна покосилась на раковину. Неужели Гидеон намеренно толкнул ее к этому зеркалу? Неужели хотел, чтобы она взяла его пистолет, застрелила Аву и прекратила действие заклинания?

Мыслей было столько, что кружилась голова.

– Я и тебя пристрелю, ты не думай, – заявила она, не меняя положения.

Руна надеялась, что ее голос звучит уверенно. До сегодняшнего дня она ни разу не стреляла из пистолета и попала в Аву исключительно благодаря удаче.

Гидеон посмотрел сначала на Руну, потом на пистолет. На лице его было нечитаемое выражение.

– Ствол пустой. Надо перезарядить.

Он что, издевается надо мной?

– Давай же. – Он кивнул. – Стреляй.

– Думаешь, не выстрелю?

Он только ухмыльнулся в ответ.

Руна сощурилась. Ладно. Пришла пора выяснить, блефует он или нет.

Опустив пистолет чуть ниже, чтобы ранить, но не убить (по крайней мере, она надеялась, что ей удастся провернуть подобное), Руна нажала на курок.

Раздался щелчок, но не более.

Она нажала еще раз, но пуль и правда не было.

Да что же такое! Кто вообще пробирается во дворец, который защищают не хуже крепости, с одной пулей?

Отшвырнув пистолет, Руна схватила ритуальный нож, который всегда носила на бедре, и выставила перед собой, ясно давая понять, что она все же вооружена, а потому с ней лучше не шутить.

Гидеон покосился на тело Авы, распростертое на полу. Казалось, Руну он вообще не считал угрозой.

– Кто-нибудь наверняка слышал выстрел.

Руна подошла к двери.

– И это лишь одна из множества причин убраться отсюда.

Приоткрыв дверь, она выглянула в коридор… и тут же закрыла ее снова: издалека к ним быстро направлялась стража.

– Они уже идут.

Выхода не было, единственным вариантом оставалось заклинание невидимости, «Призрачный сторож». Однако от него останется подпись – Багровый Мотылек, и все поймут, что наложила его Руна.

Если только я не спрячу следы.

Руна окинула уборную внимательным взглядом, остановившись на двери в крошечный чулан.

Она указала на него Гидеону.

– Забирайся внутрь.

Гидеон, пытавшийся смыть кровь, посмотрел на чулан, потом на Руну. В глазах его плескалось сомнение.

– Не лучший твой план.

Он успел застегнуть брюки – должно быть, пока Руна стояла к нему спиной.

– Я не смогу наложить заклинание на открытом пространстве. – Она подошла к луже крови вокруг тела Авы. – Крессида увидит мою подпись и поймет, что я помогла тебе. Мне надо где-то спрятаться.

Гидеон отступил от раковины и покачал головой.

– Я не позволю тебе наложить на меня очередной заклинание.

– Это всего лишь минора, – объяснила Руна, зачерпнув пригоршню крови Авы.

Гидеон отступил еще на шаг.

– За один вечер на меня успели наложить целых два заклинания.

Руна повернулась к нему.

– Если я не…

Договорить она не успела: в коридоре послышались крики.

Стража была совсем близко.

– Слушай, – яростно зашептала Руна. – Я могу спокойно спастись и бросить тебя. Но, если хочешь жить, советую принять мое предложение.

Гидеон взглянул на дверь, потом на кровь, капающую с пальцев Руны. Вместо ответа он распахнул дверь в чулан и забрался внутрь.