Непокорное сердце

М-да. Осталось еще лишиться близкой подруги, и я в малине.

Вскочив с кровати, я выбежала вслед за ней, но в гостиной застала лишь Розу. Она окинула меня скучающим взглядом.

— Недумаю, что тебе удастся ее догнать. Она выглядела как разъяренная фурия, когда выбежала от тебя. Поссорились?

Ну, что за человек, а?

— Не твое дело, — огрызнулась я. Мне только Розы сейчас не хватает с ее издевками.

— Конечно, не мое. Тем более, что я из вежливости спросила, а не из интереса, — Роза кокетливо повела плечиком. — Кстати. Я забыла отдать тебе это. — Она протянула конверт. Что это? Еще одно письмо от Вайза? Если нет, то от кого же? — Профессор Солсбури прислала концертную программу. Интересно узнать, что в ней будет, правда? — лицо Розы озарила одна из ее принеприятнейших улыбок. И с чего я вдруг решила, будто эта стерва изменилась? Ничерта она не изменилась, и не изменится. Как говорят в не-магическом мире — горбатого только могила исправит.

— Очень. Сгораю от любопытства, — проворчала я, выхватывая из ее рук конверт.

— Ну, так, может быть, посмотришь, что там? — «любезно» предложила Роза. Вот ей-то что за интерес, а?

Я пожала плечами. Могу и открыть, если так любопытно. Мне не жалко.

Концертная программа содержала в себе следующее:

Инструментальный квартет. Шоу «Искры волшебства» (с участием приглашенных гостей из Марлийского королевства»). Вокально-инструментальный номер, исполненный Ее Высочеством — Стейси Ребекки Блейн. Праздничный бал.

Я медленно перевела взгляд с письма на Розу. На ее лице было выражение фальшивого сочувствия.

— Нелегко вам придется, Ваше Высочество, — «посочувствовала» она.

— О чем ты?

— Я о предстоящем выступлении.

Я развела руками.

— Прекрасно, я с удовольствием выступлю.

Неожиданно для меня Роза залилась смехом.

— Брось, Стейси, я ведь знаю, что ты не умеешь ни петь, ни тем более аккомпанировать! — воскликнула она сквозь смех.

Я удивленно вскинула брови.

— С чего такая уверенность?

— С того, что ты воспитывалась в семье не-магов! И я не думаю, что они были зажиточными, высокостатусными людьми.

Ну, вот опять она о своем. Совсем повернулась на своих статусах, ненормальная.

— Ты совершенно права. Они были из простых.

— Вот!

— Что «вот»?

Роза хищно сощурила глаза.

— За дурочку меня держишь?

Не удержавшись, я засмеялась.

— Скорее уж за сумасшедшую. Прости, Роза, но у тебя, кажется, не все дома.

— Нет, это у тебя не все в порядке головой, если думаешь, будто я поверю, что ты хорошо образована! — заявила она мне.

М-да. Тяжело с этим человеком. Уперлась рогом и все тут.

— Лучше объясни мне, почему я, по твоему мнению, не могла обучаться музыке? Неужели это прерогатива чистокровных магов?

Роза над чем-то задумалась.

— Нет, это прерогатива тех, кто воспитывается для… В общем детям бедняков музыка ни к чему.

Так вон оно что! Этот мир, однако, куда суровее к своим обитателям. То есть, выходит, что если тебе выпало родиться в бедной, незнатной семье, то и нечего мечтать о белой жизни — быть тебе, в лучшем случае держателем какой-нибудь захудалой лавки, а если совсем не повезет, то придется прислуживать господам.

— Так вот, в мире не-магов все немного иначе, — сказала я Розе.

— Наверно, поэтому твоя служанка так рвалась туда, — задумчиво произнесла она. При упоминании о Стеф мое сердце наполнилось тоской. Сложно сказать, что я так уж привязалась к Стефании, но мысль о предстоящей ее казни приводила меня в ледяной ужас.

Я не стала рассказывать Розе ни о Стеф, ни о секрете королевы. Вместо этого я прошла к стоявшему в углу роялю. Он был идеален: белый, с позолоченными ножками, он больше походил на украшение интерьера, нежели на музыкальный инструмент.

Я аккуратно открыла крышку, и легким, почти невесомым движением, провела пальцами по клавишам. А затем, усевшись на стуле, неспешно начала играть вступление. Для исполнения я выбрала романс, которому меня научила леди Лайен. В отличие от Розы она не была шокирована моими способностями к музыке.

Я пела и пела, все больше погружаясь в волшебный мир музыки, позволяя ей завладеть моими мыслями, чувствами, завладеть мной. Я совершенно не обращала внимания на Розу, да и вообще забыла о ее присутствии, а потому закончив, была удивлена, обнаружив, что ее в комнате нет. Зато вместо нее в гостиной стоял Кристиан. Он слушал, облокотившись о стену и о чем-то задумавшись.

— Я не слышала, как ты вошел, — я улыбнулась.

— Ты была так увлечена пением. Ты великолепно поешь.

— Спасибо.

— Мне показалось, что ты удивилась, увидев меня. Ожидала кого-то другого?

— Я ожидала увидеть Розу. Представляешь, я так увлеклась, что не заметила как она вышла, — я засмеялась, но Кристиан даже не улыбнулся мне. Уж это на него совершенно не похоже. Я встала и подошла к нему, чтобы обнять, но отстранил меня.

— Я должен поговорить с тобой, Стейси, — отчужденно сказал он. Я насторожилась.

— Хорошо, я слушаю.

— Я хотел поговорить о нас с тобой, — говоря это, он предпочитал разглядывать картину на стене вместо того, чтобы смотреть мне в лицо. — Я думаю, что нам лучше расстаться. Поверь, мне жаль, что именно я говорю тебе это.

— Тогда мог бы передать через Готтона. Уверена, он бы с удовольствием выступил посредником, — едко пошутила я.

— Вообще-то я ждал, что ты первая захочешь поставить точку, но ты…

…Надеялась, что наша любовь окажется сильнее любого проклятия. Как видно зря. Кристиан не захотел ждать, не захотел бороться. Что ж, это его решение, и унижаться, уговаривая его не отказываться от меня, я не намерена.

Вот только мне мало смириться с его решением, и, гордо подняв голову, отпустить. Моя униженная гордость требовала ответного удара, а потому я сказала то, чего не собиралась:

— Я как раз собиралась. Не поверишь, только сегодня хотела найти тебя и… но ты опередил меня. Забавно вышло, правда? — я засмеялась, но получилось неестественно.

— Очень, — Кристиан не выглядел счастливым. Но отчего же? Я не закатываю истерику, не плачу, не кричу и не умоляю его не делать ошибки. Так почему бы не радоваться? Почему он смотрит на меня так, будто это я его только что бросила, нанеся тем самым ему смертельную обиду?

— Я рада, что все само собой решилось, — «добила» я. О, это я люблю и умею — если уж ставить точку в отношении, то большую и жирную, чтобы не было ни малейшего шанса вернуть все назад.

— Что ж, в таком случае желаю тебе счастья, — сказал Кристиан, и, сделав короткий кивок, решительно направился к выходу.

И только глядя на его удаляющуюся спину, я поняла, что потеряла его.

— Кристиан! — отчаянно крикнула я, желая остановить, вернуть его, но он даже не обернулся. — Кристиан…