Непокорные
Шрифт:
– Просто никогда бы не подумала, что роды у меня будет принимать бывшая волчица, а помогать ей будет ее внучка, - ответила Реджина.
– Если хочешь, я могу позвать гнома Умника, он вроде знаток всего и медицины тоже, - пожала плечами старушка.
– Нет, я же не сказала, что не хочу, чтобы вы обе были рядом, - бывшая Королева попыталась улыбнуться, но очередная волна боли лишь заставила ее стиснуть зубы и зажмуриться.
Тем временем, отогнав оцепенение, Робин начал нервно ходить по коридору, а его ребята расположились в нише окна. Они пытались его отвлечь или хотя бы подбодрить, но из-за периодически раздававшихся криков Реджины, это было невозможно сделать. Звук собственных шагов раздражал разбойника и заставлял иногда останавливаться,
Пока мужчины ожидали в коридоре, по ту сторону деревянной преграды, запертой изнутри, бабуля Лукас, Шапочка и несколько служанок суетились вокруг кровати с рожающей женщиной. Девушка сидела рядом с брюнеткой и держала ее за руку, служанки подносили полотенца, тазы с водой, а бабушка принимала роды.
– Давай, милая, дыши, - ласково обращалась она к Реджине, - вот так, а теперь тужься, умница.
Реджина старалась делать все, что говорит женщина, однако боль иногда была просто невыносимой, из-за чего брюнетка кричала и сильно сжимала руку Шапочки:
– Я не могу больше, не могу, - стиснув зубы, произнесла она.
– Тише, моя хорошая, ты можешь, - успокаивала бабуля, - ты все можешь, отдохни немного. Давай, дыши, милая.
Реджина, превозмогая боль, старалась слушать вдову Лукас или Шапочку, однако спустя время их голоса просто отдавались гулом в голове, а порой вовсе заглушались ее собственным голосом. Женщина, конечно, пыталась морально подготовиться к родам, но она и представить не могла, что появление малыша на свет сопровождается такими муками. Тяжело дыша, Реджина устало уронила голову на подушку, ее лицо было покрыто капельками пота, щеки раскраснелись от напряжения, но бабуля Лукас не могла дать ей больше времени для передышки:
– Реджина, тебе нужно еще потрудиться, осталось немного, - заботливо сказала женщина.
Брюнетка медленно повернула голову и открыла глаза, ей казалось, что комната кружилась, однако, сжав одной рукой простынь, а второй руку Шапочки, бывшая Королева начала тужиться.
Казалось, что роды уже длились вечность, Робин метался по коридору, как загнанный зверь, он нервно обхватывал голову, несколько раз пытался зайти в комнату, это были моменты, когда крики Реджины были особо громкими и мучительными. Однако друзья удерживали его, соблюдая наказ бабушки, спустя еще час практически непрекрающихся криков, внезапно все стихло. Робин в ужасе замер перед дверью, его глаза расширились от страха, что леденящей волной прокатился по телу, он даже перестал дышать, пытаясь прислушаться к происходящему за деревянной преградой, но, казалось, что помещение, скрытое от взора опустело. Мужчины не слышали больше Реджину, не слышали и криков новорожденного, даже бабуля и ее внучка замолчали. Время замерло, оглушая своей зловещей тишиной.
Робин громко сглотнул и повернулся к своим друзьям: его бледное лицо не выражало ничего, кроме ужаса и паники.
Комментарий к Глава 27.
И снова я вернулась к не самым милым (точнее совершенно не милым) концовкам глав. Но такова одна из основных мыслей всей работы, которая медленно, но верно подходит к концу (да-да, скоро этот фанф будет завершен).
Как всегда, приятного чтения, ну а я жду ваших отзывов.
Всех благ Noell777, жду появление твоего нового творения! _
========== Глава 28. ==========
Ужас вязкой смолой проникал в сознание разбойника, замершего перед дверью, что была единственной преградой, отделявшей его от возлюбленной и ребенка. Зацепившись за эту мысль, Робин внезапно пришел в себя и отогнал оцепенение. Брат Тук и малыш Джон, которые стояли всего в паре шагов от друга, сразу заметили, что он вышел из ступора. Робин же, недолго думая, схватился за дверную ручку и дернул ее изо всех сил, разбойники тут же оказались рядом и, подхватив
его под руки, оттащили на несколько шагов назад.– Что вы делаете? – возмутился разбойник, - я должен попасть внутрь!
Робин попытался вырваться, но Тук и Джон держали его слишком крепко, мужчины понимали панику их друга, им и самим было не по себе от образовавшейся тишины, однако они выполняли наказ бабули Лукас. Робин сдался и посмотрел на брата Тука и малыша Джона:
– Я должен попасть в комнату, вы же слышите…
Мужчина не успел договорить, как за дверью раздался пронзительный крик младенца. Робин тут же изменился в лице и, если бы не его друзья, он вряд ли бы устоял на ногах, так как внезапно они стали ватными. Брат Тук и малыш Джон в свою очередь облегченно выдохнули, прислушиваясь сквозь плач новорожденного к другим голосам.
Комната заполнилась звуками, словно с первым криком ребенка, только что увидевшего этот свет, все в помещении тут же ожили. Робин смотрел на дверь и не мог поверить, что слышит плач его с Реджиной малыша, чуть позже он различил, среди шума, и голос своей жены. Пару минут спустя, дверной замок щелкнул, и дверь распахнулась, перед мужчинами появилась бабуля Лукас, ее лицо было несколько уставшим, но на Робина она смотрела довольным взглядом:
– Ну, что, папаша, готов познакомиться со своим ребенком?
Робин, растерянно и в то же время счастливо улыбаясь, посмотрел на своих друзей, а после зашагал на дрожащих от переизбытка чувств ногах, за бабулей Лукас, которая улыбалась какой-то по-матерински доброй и теплой улыбкой.
– Идем-идем, - мягко сказала она, когда разбойник неуверенно остановился на самом пороге комнаты, - а вы, можете сообщить остальным о рождении малыша, - обратилась старушка к брату Туку и малышу Джону.
Когда Робин зашел в комнату, Шапочка и пара помощниц уже успели обмыть и запеленать младенца, и он уже был на руках у Реджины, которую тоже немного привели в порядок. Разбойник замер на несколько мгновений, любуясь, наверное, самым прекрасным моментом в своей жизни: его любимая женщина сидела на кровати, ее темные волосы были собраны в косу, лицо было уставшим, но в то же время таким красивым, что мужчина почувствовал, как его сердце пропустило пару ударов; по щекам Реджины, не переставая, сбегали струйки слез, но весь образ был прекрасен тем, что она держала на руках совсем крохотный сверточек, и улыбалась она такой яркой и счастливой улыбкой, что невозможно было оторвать от нее взгляда. Брюнетка подняла, переполненные слезами радости, глаза и посмотрела на своего мужа:
– Робин, - шепотом произнесла она и широко улыбнулась.
Ноги разбойника сами зашагали к кровати, в момент он сократил небольшое расстояние и аккуратно сел рядом со своей любимой.
– У нас мальчик, - все так же шепотом произнесла брюнетка.
Робин смотрел на Реджину с восхищением и безмерной любовью в глазах, а после медленно придвинулся ближе и посмотрел на их малыша. Именно в тот момент, когда разбойник увидел розовенькое личико с огромными тёмными глазками и аккуратными носиком и ротиком, его сердце застучало с неимоверной скоростью, а к глазам подступили слезы. Прямо сейчас он пытался справиться с гаммой эмоций, охвативших его, сейчас он только-только осознавал, что этот самый прекрасный малыш на свете – его сын. Спустя несколько минут Робин снова посмотрел на Реджину – женщину, что подарила ему самое важное в жизни, разбойник улыбнулся и убрал выбившуюся прядку со лба возлюбленной, а после наклонился и оставил на ее губах нежный поцелуй.
– Я люблю тебя, - прошептал Робин, аккуратно накрывая руку возлюбленной.
– И я люблю тебя, - ответила Реджина сквозь слезы.
Тем временем малыш мирно рассматривал своих родителей, бабуля Лукас и ее внучка улыбались, наблюдая за семьей и тем, как новорожденный сразу перестал плакать, стоило ему оказаться на руках своей матери.
Реджина со всей аккуратностью и нежностью начала передавать сына в руки счастливому отцу:
– Я хотела бы назвать его Генри, - произнесла она.