Непознанный мир (цикл повестей)

Несколько минут спустя, когда громкий рёв мантикоры и её наездника-звероида стал приближаться, в небе мелькнула пара драконьих силуэтов, и в следующий миг они вынырнули из туч. Это были Оптимус и Олди.

– Слава Гуллу, мы наконец-то нашли вас! – радостно произнёс Оптимус. Но, услышав от Найлза, что с ними случилось, и обрадовался, и ужаснулся.

– Гулл и Сенджамин? И один из королей вашего прошлого? – поражённо произнёс он. – Невероятно! Но тогда почему они допустили случиться тому, что случилось? – Оптимус взглянул на Винсента. – Он же Наследник меча!

– Потому что, – пояснил Найлз, – он сам себя ослепил.

– Но ведь это вышло по вине того демоса! – попытался разобраться Олди. – Это он отравил вашего дракона, из-за чего всё и произошло!

– Какая теперь разница, – грустно вымолвил Винсент, махнув рукою. – Пускай я слеп, но я буду сражаться до конца, знайте это. Нам нужен сейчас только дракон, и мы клянёмся, что сделаем всё для того, чтобы помочь вам справиться с врагом, что неоднократно уже обещали. Только на этот раз ему нас не одолеть; мы всё равно будем сильнее!

Найлз с жалостью посмотрел на хозяина. Он-то знал, что теперь они как раз-таки слабее короля звероидов, пусть даже при прежней силе копьемеча.

– Берите моего дракона, – предложил Оптимус. – Он очень выносливый.

– Спасибо, друг, – кивнул герцог. – Найлз, веди меня и помоги забраться в седло.

Эконом вздохнул, но повёл его к дракону. Усадив герцога позади себя, Найлз склонил голову перед Оптимусом и Олди в знак благодарности и поднял дракона в воздух.

– Они уже устали! – крикнул вдогонку Оптимус. – Направьте основной удар на мантикору, а мы вам в этом поможем!

Найлз сделал знак, что понял его, и, сев на дракона Олди, их бывшие проводники поднялись в небо вслед за ними.

– Сэр, если один из Наследников слеп, чем это может грозить на самом деле? – спросил вдруг Олди у своего хозяина.

Оптимус пожал плечами, но всё же весьма таинственно ответил:

– Скорее всего тем, что второй будет вдвойне зряч. – И, оставив старика в недоумении гадать, что этим хотел сказать его хозяин, Оптимус направил дракона вслед за своими «полководцами».

В небе над Лондоном висела апокалиптическая картина: вот уже несколько часов воины света, не щадя своих сил, сражались с воином тьмы – единственным, кто остался от некогда многочисленной армии звероидов, корабли которых лежали на земле грудами искорёженной стали. Но лидер звероидов был ещё полон сил и энергии, чтобы дать отпор непокорным противникам.

– Мы уже приближаемся, ваша светлость, – объявил хозяину Найлз.

– Я уже почти ничего не вижу, Найлз, – печально отозвался герцог, и эконом в который раз подавил в себе боль и отчаяние. Ведь герцог так молод, и у него не должно быть физических недостатков, иначе вся дальнейшая его жизнь будет прожита зря. Ему так хотелось отомстить за всё тому мерзкому звероиду – даже за то, что произошло не из-за него, – что эконом, влетев в атакующий мантикору отряд, помчал дракона прямо на чудовище, грозным криком оповещая о себе и целя прямо в налитые кровью огромные глаза.

– Держитесь, ваша светлость! – предупредил он герцога и, стиснув зубы, всадил копьемеч в глаз визжащего монстра. Артефакт охватил голову мантикоры фиолетовым куполом, но ей всё же удалось, тряхнув головой несколько раз, избавиться от «занозы» в своём глазу, который тут же потерял способность видеть. Теперь и у неё, и у короля звероидов был лишь один глаз.

Дракон Наследников помчался вслед за падающим копьемечом. Найлз видел, в какую сторону упал артефакт, но достать до него, как ни старался, не мог. И вдруг высоко в небе он увидел драконов Гулла и Сенджамина. Призрачные всадники мчались на помощь их отряду. Это вселило новые силы в Найлза, и он ускорил полёт дракона, и в конце концов подхватил копьемеч почти у самой земли.

Возвращаясь к месту битвы, они оба вдруг почувствовали что-то необычное, как будто бы изменилась сила гравитации. Их дракон закружился на месте, а копьемеч засветился так ярко, словно враг был перед самым их носом.

– Что происходит, Найлз? – спросил испуганный герцог.

– Я не знаю, ваша светлость, – ответил эконом. – Но, кажется, нас что-то притягивает. И я боюсь, что это дело рук короля звероидов. Погодите, я попытаюсь сопротивляться ему.

Но все старания Найлза окончились крахом: не в силах больше владеть своими мышцами, их дракон устал и его понесло в сторону монстров – напрасно Найлз пытался повернуть его, всё было тщетно. Копьемеч тянуло туда же, куда и дракона, и эконом, признав своё поражение в неравной схватке с неведомой силой, сдался.

– Кажется, нам и вправду конец, ваша светлость, – признал он. Однако что-то всё же подсказывало эконому, что бояться им не стоит, поэтому его слова прозвучали скорее в шутку, чем всерьёз.

Их дракон уже без помощи крыльев нёсся вперёд, и вскоре Найлз увидел их отряд, превратившийся в подобие гигантского смерча. Рыцарей безжалостно вертело в этом водовороте, и они едва удерживались на своих драконах. Найлза и Винсента несло прямо в центр этой страшной ловушки, и они ничего не могли с этим поделать.

«Сейвьюр» – промелькнуло вдруг в голове у эконома. Шрам тут же ответил жуткой болью, и он схватился за голову.

– Найлз, не молчи, говори, прошу тебя, не оставляй меня в одиночестве! – попросил герцог, но эконому было не до этого. Он изо всех сил подавлял крик, чтобы не напугать хозяина, что было совершенно не нужно в данный момент. Одно лишь слово вертелось и вертелось в его раскалывающейся от боли голове. Помимо своей воли он думал о том фиолетовом драконе, которого должен был… вызвать? Или же сам им стать? Он не знал, что ему нужно сделать для того, чтобы этот Сейвьюр появился. Они всё ближе и ближе подлетали к центру воронки, и вдруг копьемеч устремился вертикально вниз, и дракон Наследников нырнул в крутое пике, пронзая центр воронки. Свет артефакта протянулся ко всем без исключения рыцарям отряда, и фиолетовые завихрения тотчас же придали цвет гигантскому живому смерчу, который ярче всего окрасился в центре. Найлз закрыл глаза, чтобы не ослепнуть, и, когда дракон прекратил свой бешеный полёт вниз и остановился, приняв горизонтальное положение, копьемеч замерцал, и созданная им воронка стала менять свои очертания. Эконом видел, что вертящиеся вокруг них рыцари постепенно останавливались, и сила Викториус-вирвинд начала перестраивать их по своему усмотрению. И очень скоро Найлз понял, что этот гигантский пазл и есть Сейвьюр: адская воронка трансформировалась в дракона. Это было поразительно.

Вдруг их понесло наверх, на самую вершину фигуры. И Найлз с восхищением увидел тех, кто теперь был глазами гиганта: Великого Гулла Первого и его дворецкого Сенджамина. Господин был одет в алые цвета ветви Анкраун, а его слуга – в ярко-синие цвета Ансерва. И эти «глаза» ярко светились на фоне вытянутой фиолетовой морды Сейвьюра.

Великий господин и Великий слуга, восседая на своих драконах, улыбнулись им, и Гулл Первый сказал:

– Наследники Гулсена, выбирайте вашу роль в этой битве: Великий Небеснокрылый Сейвьюр оказывает вам честь стать его частью. Он не подчиняется никому, кроме самого себя, ибо он – это воплощение силы Викториус-вирвинд, но теперь эта сила полностью вне копьемеча, а это значит, что отныне в опасности весь мир. Ваш враг имеет цель захватить всю планету разом, поэтому Сейвьюр принял вызов, обретя плоть из тех, кого он избрал своими Наследниками и союзниками. Его Всевидящими глазами можем быть только мы, но вам как Наследникам Он предлагает стать Клыками возмездия.

Найлз не задумываясь кивнул, но при этом попросил первого правителя Гулсена предоставить возможность Рудольфу и Брайану стать не менее мощной частью Сейвьюра, на что Гулл Первый ответил, что Великий Дракон уже сделал их Карающей лапой. Остальные рыцари Гулсена также нашли свои места в теле дракона. Оптимус и Олди, которым отдал своего дракона один из рыцарей, стали Небесными крыльями, и Найлз был очень рад за них.

Дракона Наследников перенесло вперёд, и они оказались меж огромных призрачных челюстей гигантского дракона. Формирование завершилось, и с громким кличем первых правителей Гулсена Сейвьюр ожил. Затрепетали громадные крылья, изогнулась длинная шея, и, когда копьемеч в руке Найлза раскалился так, что эконом едва мог держать его, из артефакта вырвалось фиолетовое пламя. Сейвьюр раскрыл пасть и полыхнул силой Викториус-вирвинд в сторону неприятеля, вызывая его на бой.