Непознанный мир (цикл повестей)

Вспоминая товарищей по оружию, и Винсент, и Найлз каждый раз надеялись, что их тоска будет слабее с каждым воспоминанием, но она лишь усиливалась. Не так давно герцогская библиотека пополнилась ещё одним экземпляром – написанной объединённым трудом лондонских писателей книгой Гулсена. Герцог и дворецкий по достоинству оценили мастерство писателей, сделав на книгу рецензию. Но по-настоящему оценить её могли только те, кто покинул их тогда. Им бы понравилась книга. И однажды, гуляя со Слэйдом, Найлз заметил, что в небе прямо к нему летит что-то большое. Он не поверил своим глазам и позвал герцога. И когда это что-то приземлилось прямо перед ними, герцог и дворецкий не могли поверить в то, что увидели.

Это был один из гулсенских драконов. Он был гораздо меньше своих собратьев – таких драконов гулсенцы использовали для пересылки почты. К спине дракона был прикреплён небольшой мешочек. Найлз развязал его и достал аккуратно свёрнутый в трубочку лист бумаги, а вместе с ним – какую-то книгу. Это было письмо от их отряда, в котором сообщалось, что они обнаружили чёрную границу и благополучно вернулись в Гулсен, в котором больше не было ни одного звероида. Далее шло описание их путешествия сквозь темноту, но с помощью фонариков они увидели выход. И теперь раз в год по земному исчислению, а по-инхему – раз в два дня, – Рудольф и Олди будут посылать через границу дракона с письмом о том, как обстоят дела в Гулсене. Этот дракон был послан ими сразу же после приземления, и впредь почтовики будут снабжены фонариками для ориентирования в темноте границы. И правда, к голове дракона был прикреплён фонарик. Вот только различие во временных промежутках обеих миров немного удручало герцога и дворецкого. И это различие к тому же постоянно колебалось, если вспомнить все три путешествия англичан в параллельное королевство. То, что промежуток уменьшается, было ясно, но что будет, когда эти различия исчезнут совсем? То самое объединение миров, которого они все так ждут? Возможно. Но пока это так же далеко, как ожидание следующего письма. И Найлз с грустью признал, что им осталось получить всего несколько десятков писем, а после и его, и герцога уже не будет на этой земле, и они, возможно, так и не успеют узнать о том, стал ли Брайан законным монархом Гулсена.

О книге в письме ничего не было сказано, но, судя по переплёту, она была явно не новая, и явно не та, которую Рудольф пообещал написать об Англии – они ведь только прилетели. Зато Найлз, похоже, догадался, что это за книга.

– Ваша светлость, – задыхаясь от восхищения, вымолвил он. – Это… это же книга Гулсена, та самая, первая! Её экземпляр, похоже, был в Гулсене, но только это… Боже! – воскликнул он, открыв фиолетовый переплёт. – Рукопись! Ваша светлость, это же первоисточник! Невероятно! Этой книге не меньше шестисот лет, но, находясь в Гулсене, она «постарела» не более чем лет на двадцать! Господи, это невероятно! – аккуратно листая страницы, говорил эконом. – Наш мир потерял этот шедевр навсегда, но теперь он вновь вернулся к нам! Её нельзя продавать, эта книга бесценна!

– Так давай сделаем её нашей главной реликвией, – предложил герцог, заинтересованно разглядывая книгу. – А взамен отправим им один из экземпляров – нет, пожалуй, несколько экземпляров книги о Гулсене – так, на всякий случай.

– Отлично придумано, ваша светлость, – согласился дворецкий. – Попридержите дракона, чтобы не улетел без подарка, а я побегу за книгами.

Вернувшись назад, Найлз положил в мешок пять экземпляров недавно отпечатанной книги о параллельном королевстве.

– Надеюсь, им понравится то, что мы про них написали, – сказал Найлз. – Я наскоро набросал ответ и вложил его в одну из книг. Отпускайте дракона, пусть летит в Гулсен.

Когда крылатый посланник расправил крылья и, взлетев в небеса, скрылся за облаками, Винсент спросил своего дворецкого:

– Найлз, а что ты написал в том письме?

Тот немного виновато посмотрел в глаза герцогу.

– Я попросил, чтобы в следующий раз они прислали немного тех вкусных плодов, что я ел в поселении.

Герцог рассмеялся и хлопнул его по плечу.

– Лиловые трещотки, кажется? Да, они мне тоже понравились. В следующий раз мы вышлем им свои фрукты и ягоды, даже если они нас об этом не попросят.

– Отличная идея, ваша светлость, – согласился Найлз.

С той поры каждый год они ждали новостей из далёкого Гулсена, и каждый год их ожидания оправдывались. Гулсенцы похвалили книгу, написанную про них, а древняя гулсенская рукопись заняла почётное место в библиотеке Винсента Ланкастера. Вскоре премьер-министр Великобритании обзавёлся и семьёй, а следом за ним – и Найлз, и уже их дети бегали по двору, играли со Слэйдом и своим смехом доставляли радость родителям и соседям. Но ни Винсент, ни Найлз не расстались друг с другом – они по-прежнему жили одной большой и дружной семьёй в мирном Лондоне, и этот мир был создан общими усилиями народов двух миров. Герцог и дворецкий рассказывали своим детям о тех временах, когда были Наследниками меча и копья и вместе с гулсенцами боролись с неприятелем того мира и этого. Да, герцог Винсент Ланкастер и его дворецкий Найлз, который носил теперь эту должность по праву согласно вернувшимся в страну прежним законам, остались прежними. Найлз верой и правдой служил своему господину, а Винсент – стране, делами которой он управлял. И теперь только старый шрам на голове Найлза напоминал им о былых потрясениях, но только и всего. Их дети любили читать книгу Гулсена – ту, первую, – и мечтали когда-нибудь туда попасть. И герцог с дворецким почти не сомневались в том, что их желание когда-нибудь сбудется. Но уже не при жизни своих родителей.

Страна процветала, процветали и их семьи. Спустя десять лет они узнали о том, что Брайан стал монархом Гулсена, и послали в королевство дорогие подарки в честь этого события – посланный с тем письмом дракон едва смог унести все эти дары к себе на родину. Письма приходили каждый год, и продолжали приходить уже их детям и внукам.

Гулсен и Англия сближались, становясь роднее друг другу с каждым годом, а это было важнее всего на свете. И хоть никто об этом не знал, кроме тех, кто хранил оба этих мира, где-то в глубине души и гулсенцы, и англичане с трепетом понимали, что их главное желание быть вместе уже начинает сбываться. А это означало, что земной мир уже понемногу меняется в лучшую свою сторону.

2011г.

====== Гулсен: кризис ======

Действие повести происходит в относительно недалёком будущем (после 2100 года). Молодой лорд Джойс Бенет и его дворецкий Гарей Олдвин Кимберли живут в эпоху всеобщей мировой истерии по поводу якобы предсказанного древним народом патайя конца света. И когда на их особняк нападают мародёры, таинственный знак, изображение которого лорд находит в подвале, переносит их в Гулсен, где они узнают, что в королевстве началась эпидемия непокорности, поразившая половину населения королевства.

Вступление

Жизнь и Смерть, Добро и Зло создаются из Хаоса.

Происходя из одного источника,

Они всё же бесконечно различны,

И не могут существовать одно без другого.

И в конце концов возвращаются туда,

откуда пришли.

Любая государственная система рано или поздно может дать трещину,

но только в том случае, если её не контролировать ежечасно.

Автор.

Наступит день, придёт тот час,

Когда обрушится на нас

Вся ярость нашего Творца,

Начало предвестив конца.

Начнётся равная борьба,

И пёс поднимется на льва,

И хлынет голубая кровь;

Распяты верность и любовь.

Разбит наполовину трон,

И нет одной из двух корон.

Мятеж и бунт по всей стране,

И нет конца людской войне.

В безумии мечи подняв,

И разум, и свой долг поправ,

Друг друга станем убивать;

Не повернуть уж будет вспять.

Предсказание сумасшедшего отшельника,

посаженного в тюрьму за пропаганду конца мира в Гулсене

за 20 лет до начала этой истории.

====== Глава 1. Знак Гулла ======

«Ты знал всегда, что означает герб твой родовой.

Твой славный путь открыт тебе, друг мой!»

Из старинной гулсенской баллады.

Дворецкий Гарей Олдвин Кимберли дремал в уютном кресле у камина. Был поздний вечер.

В гостиной, где он находился, вдруг послышались шаги, очень тихие и осторожные. Несмотря на усталость, слуга услышал их сквозь дрёму и, открыв глаза, обернулся.

– Ваша светлость… Вам что-то нужно?