Непознанный мир (цикл повестей)

– Ну что ж, – сказал Джойс, разглядывая что-то под ногами около сваленных в кучу досок. – Тогда тебе придётся рассказать нам, где живёт Оутсен. А вот это я припас для тебя, – и он, выпрямившись, показал Джеральду наручники. У дворецкого округлились глаза. Он, разумеется, не знал, что такое наручники, однако ему эта штуковина показалась весьма устрашающей.

– Откуда здесь наручники, ваша светлость? – удивлённо спросил Гарей.

– Я и сам удивился, когда обнаружил их, – пожал плечами лорд. – Возможно, проклятые мародёры всё же ограбили меня, когда мы с тобой исчезли отсюда. И, наверное, кто-то из соседей вызвал полицию, и полицейские застигли их врасплох. Нам нужно осмотреть каждую комнату и выяснить, сколько здесь прошло времени, пока мы были в Гулсене. А пока – прикуём этого негодяя и выясним у него, где скрывается Оутсен.

Так и сделали. Джойс с трудом поймал руки вырывающегося дворецкого и защёлкнул на запястьях наручники, перекинув их через батарею возле стены. Монарх и Гарей отпустили пленника. Джеральд рванулся несколько раз, но, поняв, что вырваться из стальных оков он не сможет, притих и молча сверлил своих пленителей злобным взглядом.

– Ничего я вам не скажу! – зарычал он, когда Джойс начал «допрос». – Ваш мир погибнет, и Гулсен тоже, но я ничего вам не скажу! Делайте со мной, что хотите!

Лайонелл О`Крайтон вышел вперёд. Джеральд, тяжело дыша от ярости, уставился на своего господина, сжав побелевшие губы.

– Джеральд, – спокойно, даже ласково, начал монарх. – Что дал тебе этот Оутсен, почему ты так рьяно его защищаешь? Неужели он лучше и справедливей меня? Он тобой манипулирует, вот и всё, и в его душе нет никакого добра и участия к другим людям. Я же никогда не был эгоистом, я всегда любил тебя, Джеральд, любил, несмотря ни на что, оберегал от разных бед и беспокоился о тебе, как ни один родитель на свете не беспокоится о своём ребёнке! Я делал всё ради твоего благополучия. А ты доверил свою душу какому-то злодею из чуждого нам мира, который даже понятия не имеет о том, что такое доброта и насколько жизнь близкого человека ценна для нас, гулсенцев! Чем он увлёк тебя, что ты пошёл за ним? Что, помимо чар, этой «чёрной чумы», повлекло тебя за ним? Ведь было же что-то ещё, что заставило тебя предать королевство, которым ты столько счастливых лет правил вместе со мной?!.

– Не надо, ваше величество, – оборвал его Джойс. – Всё равно он вам не ответит, мы ведь уже знаем, что словами его не исцелить, какими бы они ни были. Время уговоров прошло. И сейчас он должен нам ответить всего лишь на один вопрос. Если же он этого не сделает – то пусть пеняет на себя, – он обнажил меч Гулла, и Гарей с копьём Сенджамина встал рядом со своим господином, готовый пустить в ход своё оружие по первому же его слову.

– Нет! – вскричал монарх. – Не причиняйте ему боль! Раз нет иного способа найти этого Оутсена, позвольте мне всё же ещё раз поговорить с ним. Помните, я говорил вам, что сам должен буду во всём разобраться. Джеральд по-прежнему мой дворецкий, и какая бы «чума» его ни терзала, ей не уничтожить в нём основу основ – его личность, тем, кем он для меня является. А это значит, что в конце концов он подчинится мне и скажет то, что мы хотим от него услышать.

– Но у нас нет времени ждать, ваше величество, – напомнил Джойс. – Наш мир может рухнуть в любую минуту. А мы всё ещё не знаем, где сейчас этот проклятый Оутсен и какой год на дворе. Гарей, – приказал он. – Обойди все комнаты в доме и доложи мне, что было похищено, и не оставлено ли какой-нибудь записки полицией. А также узнай у прохожих, только осторожно, как бы в шутку, какой сейчас год.

– Слушаюсь, ваша светлость, – кивнул дворецкий и удалился.

Джойс вплотную приблизился к Джеральду.

– Послушай, ты, – прошипел он. – Мне надоело играть в эти твои дурацкие игры. Либо ты нам скажешь, наконец, где Оутсен, либо умрёшь ещё до конца наших миров. Выбирай.

Джеральд в гневе поджал губы.

– Хорошо, я скажу, – ответил он после минутного молчания. – Оутсен живёт на окраине Лондона, в получасе ходьбы отсюда. – И он назвал адрес. – Больше я ничего вам не скажу.

– И не надо, – с удовлетворением произнёс лорд, убрав меч Гулла в ножны. – Видите, ваше величество, как всё оказалось просто. Идёмте, навестим этого мерзавца в его логове. А этот пусть остаётся здесь – мы за ним ещё вернёмся.

Бросив полный жалости взгляд на дворецкого, монарх вышел из помещения вслед за Джойсом. Оставшись один, Джеральд, не теряя ни минуты, принялся выворачиваться и извиваться, пытаясь выскользнуть из наручников, но безуспешно.

В передней к ним присоединился Гарей. Он рассказал, что дом лорда действительно был ограблен, однако никакой записки он нигде не обнаружил. Но зато узнал год. Оказалось, что они вернулись обратно спустя девять лет.

Джойс облегчённо вздохнул – по правде говоря, он ожидал более худшего варианта. Но кто знает, не солгал ли им Джеральд, говоря об Оутсене. Может, и не солгал, но за девять лет многое могло измениться: Оутсен мог десять раз переехать куда угодно. И всё же они решили проверить тот адрес.

– Итак, – сказал Джойс, когда они вышли на улицу. – Мы отправляемся туда, куда указал Джеральд. Ваше величество, – обратился он к монарху. – Держитесь рядом и не пугайтесь того, что увидите. В нашем мире не водятся драконы и грифоны, но есть много всего, что вам будет чуждо и непонятно. Мы используем множество технических средств для облегчения своей жизни в условиях города, так что постарайтесь привыкнуть к тому, что увидите. А теперь пойдёмте.

Они двинулись в путь, перед этим переодевшись в привычные костюмы, которые за девять лет со-хранились нетронутыми в шкафу Джойса, хоть и изрядно пропахли молью и пылью. Монарху также пришлось оставить всю гулсенскую одежду и облачиться в странные, на его взгляд, тряпки, а именно – в серый брючный костюм. Но всё равно они старались идти там, где было меньше всего людей, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, так как высокий рост монарха выделялся бы на их фоне и привлёк ненужные взгляды, да и костюм из-за этого был Лайонеллу несколько коротковат.

По дороге монарх, несмотря на предупреждение Джойса, без конца удивлялся всему, что видел. Его внимание привлекало абсолютно всё: собаки, кошки (кошек в Гулсене, кстати сказать, не водилось), люди, здания, машины, скульптуры. А когда в небе прямо над их головами пролетел пассажирский лайнер, Лайонелл О`Крайтон свалился наземь и закрыл голову руками, подумав, что к ним летит чудовищного вида дракон. Джойс тут же ему объяснил, что это никакой не дракон, но монарх ещё долго не поднимался с земли, пока гул самолёта не затих вдали. А затем попросил рассказать поподробнее о том существе, что так поразило и напугало его. Джойс терпеливо объяснил, сравнив самолёт с механическим драконом Лича Беркли, и монарх, наконец, понял, хоть и не до конца, предназначение самолётов. Но никак не мог поверить в то, что в некоторых странах существуют изобретения, летающие намного выше, чем самолёты. Так что Джойсу пришлось оборвать повествование о космических челноках и спутниках, ибо монарх так и не понял, что такое космос, полагая, по-видимому, что выше атмосферы не существует ничего, ведь, как он объяснил лорду, «выше уровня драконьего полёта – там, где драконы начинают задыхаться, – воздух кончается, и они не могут подняться выше, а значит, выше нет ничего, абсолютно ничего». Может, конечно, в Гулсене действительно нет ничего выше атмосферы, Джойс не стал оспаривать это. А потому остаток пути они прошли молча.

Наконец на окраине города они увидели большой серый особняк. Адрес, данный Джеральдом, совпадал. Медленно и осторожно все трое подошли к воротам, и Джойс позвонил в домофон.

Минуту спустя раздался щелчок, и некто грубоватым голосом спросил:

– Вам кого?

– Здесь живёт Ричард Ван Оутсен? – спросил Джойс.

– Нет, – был ответ. – Это дом четы Хиггинсов. Вы ошиблись адресом.

Молодой лорд повернулся к остальным.

– Проклятье! – сердито произнёс он. – Всё-таки он переехал.

– Либо нам солгал охранник, – предположил Гарей.

– Либо солгал Джеральд, – прибавил монарх.

– В любом случае, нам больше нечего здесь делать, – сказал Джойс. – Мне кажется, вы, ваше величество, правы. Слишком уж легко Джеральд согласился выдать нам местонахождение Оутсена. А адрес он назвал наугад, и наверняка это сам же Оутсен ему и посоветовал. Возвращаемся назад. Уж я ему устрою, когда придём.

– Умоляю, призванный… – с мольбою начал было монарх.

– Теперь уже Посвящённый, – хмуро напомнил Джойс.