Непримиримые разногласия

— Мы этим занимаемся, — прервал его Нил.

Кроуфорд понял намек: это не его дело. Техасский рейнджер имел юрисдикцию в любой точке штата. Он мог присоединиться к расследованию или инициировать его без приглашения какого-либо другого агентства, местного, государственного или федерального. Но Нил совершенно ясно давал понять, что Кроуфорд сегодня должен отвечать на вопросы, а не задавать их.

Нил продолжил допрос.

— Вы сказали, что, когда стрелок ворвался, вы были на свидетельской трибуне. Достаточно точно?

— Да.

— Какой вопрос вы обсуждали с судьей?

— У вас же есть стенограмма слушания.

— Есть.

— И... — он посмотрел на Ньюджента, который вытряхивал арахис себе в рот. — Что вам неясно, сержант Лестер?

— Судья похвалил вас за то, что вы посещали все ваши встречи с психотерапевтом.

— Верно. Какое это имеет отношение к происшествию?

— Это может иметь большое отношение к тому, как вы отреагировали на ситуацию.

— Я не вижу, каким образом это…

— Не гони волну. Я просто выполняю свою работу.

— Хорошо, — он бросил на Нила ледяной взгляд, затем пожал плечами, — спрашивай.

Нил, казалось, был слишком счастлив, чтобы услужить.

— Почему вам назначили консультации, прежде чем одобрить еще одно слушание по опеке?

— Вы спрашивали судью Спенсер?

— Еще нет. Мы планируем это сделать.

— Хорошо. Я сам хотел бы знать причины.

— Сделайте хотя бы предположение, — Нил зло ухмыльнулся.

Кроуфорд попытался подавить раздражение. Что он выиграет, увиливая от ответа? Лишь даст им повод думать, что стыдился этого. И в какой-то степени так оно и было, но Нилу и Ньюдженту это знать не обязательно.

— Я плохо справился со смертью жены. Это было четыре года назад. В прошлом году я подал прошение о восстановлении опеки над Джорджией. Судья Уотерс был председательствующим судьей. Он хотел убедиться, что я смогу обеспечить стабильную домашнюю обстановку и назначил консультации у психиатра, чтобы тот подтвердил, что я преодолел все это.

— Уточните, что значит «все это».

— Пить больше, чем следовало бы. Были дни, когда мне было трудно даже вставать с постели по утрам.

— Классическая депрессия.

— Классическое горе, — Кроуфорд испытывал искушение добавить «мудак», но не стал.

— Вы так же уклонялись от своих обязанностей на работе. Рейнджеры забрали тебя из хьюстонского офиса и перевели сюда.

— На самом деле, я сам просил о переводе. Так как Гилрои жили здесь, и Джорджия была с ними. Я попросил перевод, чтобы быть ближе к ней.

Нил скептически посмотрел на него.

— Ваш перевод не имеет никакого отношения к инциденту в Халконе?

— Под «инцидентом» вы имеете в виду уничтожение шести членов наркокартеля Фуэнтеса, включая самого «крестного отца»?

— Плюс гибель двух сотрудника правоохранительных органов и случайных прохожих. Ваши действия там подверглись тщательному анализу.

Ньюджент перестал жевать. Единственным звуком в комнате было тихое электронное жужжание записывающего оборудования.

Кроуфорд стиснул зубы, позволяя своему взгляду говорить за него. Будь он проклят, если станет оправдываться перед самодовольным придурком Нилом Лестером.

— В конце концов, с вас сняли все обвинения, — наконец продолжил Нил.

— Верно.

— Но с тех пор вы в основном занимаетесь работой с документами. Мошенничество с кредитными картами. Мошенничество со страховкой. Отслеживание детского порно. Что-то в этом роде.

Кроуфорд попросил перевести его в Прентисс по указанной причине, и ему было поручено работать совместно с правоохранительными органами нескольких близлежащих округов. Однако Нил был прав. Если требовалась «полевая работа», он позволял другому рейнджеру взять ее на себя, в то время как его расследования чаще ограничивались рабочим столом. Однако он отказался комментировать это.

Но Нил настаивал.

— Вам нечего сказать по этому поводу?

— Вы более или менее описали это.

Нил неопределенно хмыкнул.

— Если я сочту необходимым, то могу предоставить в суд запись терапевта о вашем лечении.

Это привлекло внимание Кроуфорда. Его бросило в жар.

— Это давление.

— Я мог бы подать апелляцию в суд.

— Ни один судья не заставит передать запись наших сеансов, потому что это не имеет отношения к делу.

— Если это не имеет значения, почему бы вам не сказать, что в тех записях?

— Я их не видел.

— А если предположить?

Было трудно вспоминать о самых мрачных днях его жизни, тем более, когда их выставляли напоказ. Сегодня это случилось дважды. Особенно тяжело было сидеть и выслушивать это дерьмо от Нила Лестера. Но Кроуфорд напустил на себя безразличный вид.

— Предполагаю, что психотерапевт мог написать там, что я научился контролировать свой гнев, что я справился со злоупотреблением алкоголем, депрессией и так далее.

— Я бы не спрашивал, — спокойно сказал Нил, — если бы это не имело отношения к нашему расследованию.

Его злоупотребление властью разозлило Кроуфорда.

— Будь осторожен, Нил. Неужели, ты все еще злишься, потому что я когда-то облапал твою сестричку?

Ньюджент подавился от изумления. Нил ничего не сказал, но его глаза метали молнии.

Кроуфорд тут же пожалел о сказанном, вздохнул и запустил пальцы в волосы.

— Зря я упомянул твою сестру, Нил. Она этого не заслужила, в отличии от тебя.

К его удивлению, Нил действительно улыбнулся, но злобно.

— Я бы не ожидал от тебя меньшего. Однако, ты сидишь там, а я сижу здесь. Меня назначили ответственным за расследование этого инцидента со смертельным исходом, и тебе предстоит убедить меня.

Кроуфорд заскрежетал зубами.

— Убедить в чем?

— Что вы были в здравом и стабильном состоянии, когда столкнулись с Хорхе Родригесом на крыше здания суда, и что ваши действия никоим образом не способствовали его убийству.

Глава 4

Входная дверь открылась прежде, чем Кроуфорд успел позвонить.

— Миссис Амберсон?

— Здравствуйте, мистер Хант. Входите. Джо предупредил, что вы приедете.

— Спасибо. Извините, что беспокою так поздно.