Непростая работа - горшки обжигать 4

– Принести вам чайку? — вовремя реабилитировался Саггитар.

– Да, желательно побольше. Работы предстоит много, — прокомментировал я, подзывая нетерпеливого просителя, который просунул голову в подпаленный проём двери.

– Как пожелаете, — отправился птиц выполнять поручение.

Глава 27

– -- Дипломатическая миссия ---

– Да будут благословенны бесконечные времена под эгидой правления славного Главы Дома Скорби и бессменного правителя Плана Смерти Извечного одноимённого аспекта Константина. Также известного как... — С первых же мгновений пребывания в месте назначения полился в уши разношёрстной группы тягучий, как патока, и сладкий, как мёд, елей из уст встречающего их Герольда.

За его спиной стояло немалых размеров представительство различных направлений этого места: Глава над купцами, Первый воин и Щит, Мастер над сокрытым, Принцип армии, Премьер магии и прочие индивиды, сопоставимые им по рангу и власти. Вокруг места прибытия дорогих гостей уже стояло тройное кольцо оцепления (без учёта сокрытых страховщиков и групп стрелков, которые постоянно бдели), выбраны дарители от народа и ассоциаций, приглашены постоянные послы Дома Смерти и прочие неравнодушные.

На ближайших зданиях и на протяжении всего пути следования вывесили два ряда флагов, стягов и прочих вымпелов: слева — домашние, справа — гостей, причём три штуки. На каждую из Богинь. Для некоторых гостей из числа пенсионеров тоже сделали нечто подобное, но ограничились хорунжим (прапорщиком, от слова «прапор» — знамя) с соответствующим символом.

– О-о-о, это надолго, — одними губами произнесла Эрешкигаль, но подходящую по ситуации мору лица не изменила, всё так же оставшись в благодушном виде. Лишь глазами стрельнула караулу, чтоб глаз не спускали и подопнули уже своих дарителей да знаменосцев.

– А ну! — тихонько цыкнула сквозь закрытые губы Персефона. — Тихо. Неприлично же, — однако мимика лица не поменялась ни на йоту.

– Неприлично вспоминать полное титулование Константина, — не осталась в долгу первая. — А это так, мелочи.

– Он что, реально все эти имена наизусть знает? — за спинами Богинь-дипломатов начался разговор неугомонной молодёжи. Юный (по меркам двух рас, что собрались здесь) упырь негромко, но из общего фона выделяясь, если напрячь слух, сетовал на церемониал встречи.

– Естественно, — шикнул на него товарищ из числа бестелесных, маленькое привидение то есть. — Здесь каждый индивид повёрнут на идее смерти и всём, что с ней связано.

– Думай, что попал в извращённую или карикатурную версию времён до того самого эдикта Кости, — прилетел ему совет от соседки-Гримма неподалёку, которая всем своим видом показывала участие в ритуале встречи, отчего даже не повернула головы к двум оболтусам, лишь скосила взгляд.

– Нехило их тут... — прокомментировал её слова упырь, за что получил короткий тычок посохом с другой стороны.

– Тс-с-с, — нехорошо блеснул светом своих изумрудных глаз лич (отдельная гордость этого вида немёртвых, так как ни у кого другого нет столь плотной ассоциации с гербовым цветом Самого). — Интересно же послушать.

– Да что мы там не слышали? — раздражённо и чуть громче, чем надо, сказал упырёныш и сразу же заткнул себе пасть да заозирался. «Вроде никто не срисовал» — были ёмки его наблюдения.

– Например, то, что у Него есть дополнительные титлы и эвфемизмы, — через некоторое время продолжил разговор на прервавшемся месте лич. — Немезида, Отец немёртвых, Финал сущего, Последняя встреча, Внимательный слушатель, Уравнитель, Истинная справедливость и беспощадность, Последняя черта, Неотвратимый, Радушный, Вечный сон, Беспробудный и многие другие метафоры.

– Хера они ему напридумывали, — недоумевал причину столь великого количества наименований одного существа. Есть же простое и понятное всем слово — «Смерть». Достаточно и его.

– ...Последняя пристань, Роковой срок, Белый/Бледный, Прощальный вдох и выдох, Желанный и Нежданный... — всё продолжал начитывать список глава встречающей делегации.

– Да сколько можно-то? — нетерпеливо бросил упырь. «Фига себе. На одном дыхании идёт. Матёрый», — подумалось ему.

– Еще как минимум минут десять будет перечислять, — ответил паренёк-призрак.

– И то что-нибудь да опустит, — тихо подкравшись к непоседам, с важным видом шамкая, произнёс древний, как известная субстанция не лоха, мумий, прервав бестелесного юнца. Мальцы примерно вытянулись и прекратили балаболить.

– Хорошо говорит, милок, — наступил черёд старшего поколения выражать свои мысли. — Прямо старые деньки вспомнились, — блаженно закатила глаза последняя Плакальщица своей госпожи, что была под номером четыре. — Эх, вот раньше-то...

– Зачем к нам старпёров засунули? — Недолго дисциплина блюлась, и вот вновь пошли шепотки среди подрастающего поколения.

– Для пригляду, — шёпотом обратилась к источнику всего негодования девчушка-Гримм. — Богини не всегда будут присматривать за нашими действиями, а у этих глаз намётан за многие лета. Не одно поколение воспитали, — и, заметив взгляд «стариков-разбойников», дополнила. — К тому же не стоит забывать об уважении к их сединам и заслугам. Считайте, что их отослали тряхнуть стариной, — да обернулась обратно под ласковую улыбку пенсионеров.

– Хе, — не заметил притихших наблюдателей со спины возмутитель спокойствия. — Да с них песок сойдёт, прежде чем они тряхнут хоть чем-нибудь.

– Не скажи, — под молчаливое одобрение стариков слово взял лич, которому осточертело уже слушать бесконечное брюзжание упырёнка. — Каждый из них зубр в своём деле. Вон та пожилая пара клыкастых, — легонько шелохнул он посохом в сторону названных персон. Со словом «Здрасьте» кивнули с почётом в их сторону, когда те обратили на них мимолётное внимание. — Слух отменный, однако. Так о чём это я, — поёжился от взора сих личностей лич. — Да, эффектный импозантный пожилой мужчина из сей четы — это Сангвин (лат. Кровь), так-то носит третий номер в негласном списке первых.

– Чего? — немного запутался в хитросплетении фраз и цифр упырь.

– Ты, видать, совсем не в курсе истории Домов и раннего времени нашего Плана? — по-новому взглянул на своего невольного собеседника мёртвый маг. Своеобразно так посмотрел. С ноткой удивления, смесью уничижения, превосходства и брезгливости. — Того периода, что был даже до неофициального образования нашего общества. Примерно первые века.

– Древность же, — теперь настал черёд упырёнка смотреть этим же взглядом на своего визави. — Быльём поросло. Да и что можно из той истории почерпнуть для себя? Интересные факты? — махнул он рукой. — Пустое.

– Оно и видно, — взгляд не только лича, но и остальных невольных слушателей диалога сменился на крепкое неодобрение сей позиции. — А если бы хоть чуточку интересовался, то знал, что вот эти ребята, — снова посмотрел он на чету, и вновь те ответили тем же, но здороваться было уже неприлично, а что делать в такой ситуации лич не знал. Оставалось только глазами показать на неуча, уж что-что, а уверенность в подслушивании их разговора была стопроцентной. Понимающий кивок был ему ответом. — Были самыми первыми главами всех образований, что протянулись до наших времён.