Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Несколько шагов до прыжка
Шрифт:

— Конечно, — удивлённо ответила Тина, — и я просто не знаю, что делать, Ньют! Ты знаешь, что они нам подобрали?

— Откуда бы? — усмехнулся он. О своей музыке он старался не думать. Это потом. После того, как они отработают все выбранные элементы.

— «El bimbo» и «The House of the Rising Sun»! — выпалила Тина, отпуская его и распахивая дверь. — А Серафина считает, что для антуража нужны полицейские и ковбойские костюмы. Ньют, я понимаю — полицейские, но ковбойские?

Ньют ухмыльнулся, падая на скамейку и расстёгивая сумку с коньками:

— А что тебя смущает? Мне кажется, тебе как раз очень пойдёт. Ну, знаешь — клетчатая

рубашка, юбка с бахромой… Шляпы-то нельзя. А жаль.

Тина аж ногой притопнула, пригубила кофе, выдохнула, села рядом и вслед за ним начала переобуваться.

— Ричард и Персиваль говорят то же самое, — пробормотала она. — Только баллада ведь не об этом.

— А аранжировка? — Ньют зашнуровывал ботинки. Персиваль называл его коньки «неприлично старыми», но отказаться от них Ньют почему-то не мог. Он вообще был довольно привязчив к некоторым вещам, относящимся к его работе.

— Больше всего похоже на блюз, — повела плечом Тина. — И… я согласна, что может получиться атмосферно, но ты же знаешь — не привыкла я к раздельным костюмам.

Ньют поднялся на ноги, осторожно зашагал к бортику. Обернулся на полпути:

— Ну так пусть сошьют цельный, только из разных тканей, в чём проблема?..

Тина махнула рукой и тоже встала:

— Да нет проблемы, Ньют. Можно подумать, ты сам от волнения не начинаешь всякие глупости говорить!

Он улыбнулся. Несмотря на то, что слова Тины были довольно болезненными, доля правды в них крылась.

На льду старательно крутил заклон Патрик, отрабатывала джексон Куини и заходил на прыжок Ричард. Ни Персиваля, ни Серафины нигде не было видно.

Ньют подъехал к Куини, которая, заметив его, прекратила шаг и заулыбалась. Взяла его за руку, поцеловала в щёку и кивнула куда-то в сторону выхода:

— Они дали нам задания и ушли, как сказала Серафина, «за нормальным кофе». У нас с тобой сегодня шаги.

Ньют поморщился. С детства он не любил тренировки в составе большем, чем он и его партнёрша. Приходилось волноваться не только о том, чтобы отработать элемент, но и о том, чтобы не помешать товарищу. И льда меньше для раскатки, и вообще — лишние нервы. Но деваться было некуда, а у многих тренеров — куда больше подопечных, чем у Персиваля. Так что ещё, можно считать, повезло.

— А прыжки как же? — он почесал лоб костяшками пальцев. — Сколько у нас сегодня времени? Пять часов?..

Куини рассмеялась:

— Перси хочет, чтобы мы начали с простого. Если успеем, обещал подтянуть нам сальхов.

Ньют вздохнул. Когда Серафина и Персиваль одобрили их идею насчёт Дженкинса, они, разумеется, начали думать над элементной составляющей. Когда сошлись на том, что именно надо отрабатывать в первую очередь, часы показывали что-то около полуночи, Ньют уже плохо помнил — только то, что ушли они поздно, а дороги были почти пустыми. Зато запомнил, как они всё-таки решились на параллельный риттбергер, как спорили, стоит ли отрабатывать сразу все четыре тодеса, или всё-таки подождать отмашки ИСУ, как обсуждали, какие поддержки хромают, и как комбинировать шаги…

А тройной сальхов им действительно стоило подтянуть.

Патрик сменил заклон на волчок и тут же неуклюже повалился набок. Сморщился, встал, вытянул вперёд правую ногу…

— Рик, что случилось? — обернулась к нему Куини.

— Свело, — морщился тот, — как назло…

— Падди, тебе же советовали витамины, — вырвалось у Ньюта. — Магний там… Извини.

Тот чуть

надулся и снова вошёл в заклон. Ньют подавил вздох. Патрик Абернати предпочитал, чтобы его называли либо по фамилии, либо Риком, и полное имя был согласен терпеть только на чемпионатах, когда объявляли его выход на лёд. Однако Ньют, даже зная об этом, нередко срывался на сокращение, куда более привычное ему, с его ирландским происхождением. Патрик якобы обижался, Ньют жалел и извинялся, остальные прятали улыбки. Этот элемент взаимодействия уже почти можно было считать одной из традиций «команды Грейвза», как их всех иногда называли.

— Ну что, джексон? — Ньют глянул на Куини. Та весело кивнула, начиная шаг.

Персиваль с Серафиной появились у бортика примерно через пару минут. Тина как раз проезжала мимо Ньюта и, помахав им рукой, чуть не задела его по носу. Он предпочёл сделать вид, что ничего не заметил: вспыхнувшее внутри раздражение не относилось ни к Тине, ни вообще к какому-то конкретному человеку. Скорее бы уже перейти к отработке программ под музыку, к тому, что он сам про себя называл «репетициями» — когда вокруг на льду не бывало никого!..

В руках у них были бело-зелёные стаканы, и Ньют мысленно усмехнулся: он не был согласен с тем, что это — «нормальный» кофе. Но «Старбакс» располагался ближе к их родному катку, чем горячо любимое всей «командой Грейвза» кафе Якоба Ковальски, а надолго оставлять подопечных ради личного удовольствия наставники бы точно не стали.

— Давайте переходите на чоктау, — вместо приветствия велел Персиваль. — С джексоном у вас всегда всё было хорошо. Не думаю, что что-то изменилось.

Ньют затормозил и возмущённо оглянулся через плечо:

— Ты нас сейчас минуту видишь за отработкой джексона!

Персиваль чуть нахмурился, отпивая кофе:

— Ньют…

— Ну что «Ньют»? — он отпустил руку Куини и подъехал к бортику, оказываясь лицом к лицу с Персивалем. — Я рад, что ты в нас веришь, но посмотрел бы подольше.

Тот вдруг улыбнулся:

— Лучше я посмотрю подольше на что-то более сложное. Ты сам знаешь, что элементы, которые вы умеете хорошо, достаточно — на этой тренировке — просто повторить. Тина, ну что ты делаешь?!..

Ньют резко обернулся. Тина, остановленная окриком Персиваля, насупилась:

— Захожу на тулуп.

— Почему со скобки, а не с тройки? — Персиваль прикрыл глаза и слегка махнул Ньюту рукой — мол, катись отсюда, и начинайте уже другой шаг.

Ньют со вздохом вернулся к Куини, которая всё это время стояла и улыбалась, как ни в чём не бывало. Иногда Ньют люто завидовал лёгкости её характера. А потом зависть сменялась благодарностью — Куини неплохо уравновешивала его самого.

…Тренировка шла своим ходом: каждый отрабатывал своё, наставники отпускали замечания или хвалили — пока скупо — и через какое-то время Ньют заскучал. Вот уж с чем-чем, а с шагами у них и правда никогда не было трудностей.

Поэтому, когда Персиваль велел им пройти дорожку в последний раз и переходить к сальхову, Ньют очень обрадовался. Прыжки он любил, несмотря ни на риск, ни на сложность многих из них. А скорее, именно благодаря этому.

С тройным сальховом у него до сих пор были проблемы: он частенько его не докручивал. Вместо трёх оборотов получались два с половиной. Счастье, что на всех последних соревнованиях он всё-таки вытянул прыжок — даже после того, как сорвал во время разминки за несколько минут до проката.

Поделиться с друзьями: