Неукротимый голод

Она открыла глаза и, прищурившись, посмотрела на дисплей голокома, ослепительно яркий в темной комнате. 05:01. Не то чтобы это много значило в Подземном городе, который был погружен в вечную ночь, нарушаемую только яркими, неприятными неоновыми изображениями и голограммами почти на каждой улице.

Шей со стоном перекатилась на спину, потирая пульсирующую переносицу, пока к ней не присоединились остальные волны дискомфорта — затёкшая спина, ноющая боль в бёдрах и нестерпимое давление на мочевой пузырь. И всё же, несмотря на эти тяготы, она ловила себя на том, что наслаждается этим редким мгновением покоя.

Сунув руки под одеяло, Шей положила их на округлившейся живот и закрыла глаза. Маленькие ножки били по ее ладоням изнутри.

Шей улыбнулась.

— Доброе утро, детка.

Детка. Это было единственное имя, которое Шей могла дать ему сейчас. Она не знала, мальчик это или девочка, не имела понятия, когда наступит момент родов, и даже не представляла, что будет делать, когда это время наконец придёт. Но одно она знала точно: этот ребёнок был единственным светлым пятном в её жизни, независимо от его зачатия и несмотря на дерьмового донора спермы, и она сделает все возможное, чтобы не облажаться с этим, как со всем остальным. Шей, возможно, и устроила полный хаос в собственной судьбе, но разрушить жизнь своего ребёнка она не позволила бы. Она предпочтет позаботиться о нем.

Как именно она собиралась этого добиться, оставалось загадкой, но она сделает это.

Не помогло и то, что у нее отняли все, что она когда-либо знала, продали и бросили в этот опасный новый мир, где некоторые считали ее слабой и маленькой, диковинкой, собственностью, на которую можно претендовать. Как на гребаное животное.

Больше никогда.

Прошло три недели с тех пор, как она сбежала из этой проклятой тюремной камеры, и каждый день давался ей с трудом. Она была параноиком, всегда настороже, всегда оглядывалась через плечо, всегда ожидала момента, когда они найдут ее. И она застряла здесь, в Артосе. У нее не было идентификационного чипа, и она не могла получить его через Объединенную Терранскую Федерацию из-за судимости — был по крайней мере один ордер на ее арест еще на Земле. Если она пойдет в посольство, они гарантированно увидят это и ее возьмут под стражу. Ее по-королевски наебали.

Что ж, ты хотела начать все сначала. Лучше просто не бывает. Ты здесь никто.

— Итак, мы обходимся тем, что у нас есть, верно, детка? — мягко спросила она, проводя рукой по животу, когда малыш беспокойно заерзал.

Беременность была состоянием, которого она не хотела, которого не могла себе позволить, но она не была зла.

К счастью, ей был предоставлен лучший старт, который она могла иметь в противном случае, благодаря ажере, который купил ее у Мургена. В его кармане было несколько чипов с тысячами кредитов, но кредиты значили не так уж много, когда у тебя нет идентификационного чипа.

— И деньги не заработают себя сами.

Несмотря на эти слова, Шей лежала на своем жалком подобии кровати — старом, тонком, комковатом гелевом матрасе на полу — и еще немного наслаждалась моментом тишины со своим ребенком.

Она не потрудилась подавить стон, когда наконец села.

— Включить свет.

Верхний свет вдоль стен зажужжал и загорелся, сначала приглушенный и тусклый, а затем разгоревшийся до неровного свечения. Несколько ламп перегорели.

Опустившись на четвереньки, Шей сунула руку под подушку, обхватила пальцами рукоятку бластера и заставила себя подняться на ноги. Мочевой пузырь выбрал этот момент, чтобы напомнить ей о том, как долго она игнорировала его.

Она быстро схватила чистую одежду с комода и, пройдя через тесную квартиру-студию, вошла в ванную. Положив бластер на стойку, она скинула нижнее белье и облегчилась. Вырвавшийся из нее стон смутил, но кого, черт возьми, это волновало? Никого не было рядом, чтобы услышать.

Она воспользовалась моментом, чтобы бросить взгляд на встроенную в стену автоматическую стиральную машину — небольшую раздвижную дверцу около метра в ширину и высоту. Как и всё остальное в квартире, эта техника внушала мало доверия. Функция стирки, к счастью, работала безупречно, но предсказать, высохнет ли одежда, когда загорится индикатор «Готово», было невозможно. Нередко ей приходилось вытаскивать из машины ещё влажные вещи, вешать их на перекладину в душе и ждать, пока они высохнут естественным образом.

Закончив с туалетом, она быстро приняла душ и оделась.

Ванна была крошечной, размером со шкаф для одежды, в ней помещались душевая кабина, раковина и унитаз, выступающий из стены. Несмотря на то, что было тесно, и она несколько раз получала ушибы на локтях, этого было вполне достаточно. В любом случае, лучше ее руки, чем живот, который, казалось, был склонен натыкаться на все подряд. Она не привыкла быть такой… неуклюжей.

Она чистила зубы, когда раздался звонок в дверь.

Шей остановилась, ее рот был полон зубной пасты, и посмотрела через зеркало на входную дверь, которая находилась позади нее, в главной комнате. Она положила свободную руку на бластер.

Снова раздался звонок.

Пытаясь не обращать внимания на то, какую тошноту вызывала у нее зубная паста, она сплюнула в раковину, отложила зубную щетку и быстро прополоскала и вытерла рот, прежде чем пройти в главную комнату.

Прижавшись плечом к стене рядом с дверью, она подняла бластер и проверила заряд. Обзорный экран, установленный рядом с дверным косяком, не работал с тех пор, как она переехала. Каждый раз, когда она открывала дверь, она делала это вслепую, что было особенно тревожно в таком месте, как это.

Посетитель забарабанил в дверь. Шей почувствовала вибрацию через стену.

— Кто там? — позвала она.

— Открой, терранка, — потребовал Вриск, ее так называемый домовладелец, его голос был приглушен закрытой дверью.

— Чего ты хочешь? Я занята.

— Тебе требуется расплатиться.

Шей оттолкнулась от стены и уставилась на дверь, как будто могла увидеть Вриска сквозь нее.

— Что за хрень ты несешь? Я заплатила за месяц!

— Прошел месяц. Отдавай кредиты или убирайся.

Праведная ярость вспыхнула в ее животе. Шей стиснула зубы, переложила бластер в левую руку, спрятала его за спину и отомкнула замки на двери.

— У меня нет времени на этот пиздец, — пробормотала она, нажимая на кнопку «открыть».

Дверь — единственная вещь в квартире, находящаяся в приличном рабочем состоянии, — распахнулась, и на пороге появился ее домовладелец ростом двести десять сантиметров, илтурий с темно-коричневой чешуей и малиновыми глазами. Он был страшным ублюдком, но это не помешало Шей обратиться к нему, когда ей понадобилось место для ночлега, даже если это была помойка.

Отчаянные времена…

Его безволосые надбровные дуги были опущены — то ли от раздражения, то ли от запора, Шей не знала, да и ей было все равно. Казалось, у него всегда был такой вид.

— Прошло всего три недели, — сказала Шей, свирепо глядя на ящерицу-переростка. — Сделка была заключена на месяц.

Вриск наклонился, колючки вокруг его лица и головы разгладились, когда он заныл.

— Если я говорю, что прошел месяц, значит, так оно и было. Я хочу свои кредиты, терранка.