Never Back Down 2

Пальцы коснулись холодной ручки двери. В тот же миг плач смолк. Из комнаты доносился звук заводимого механизма и тихое потренькивание музыкальной шкатулки. Не колеблясь ни на миг, я рванула дверь на себя и почти влетела в комнату.

Стоило мне переступить порог, как на затылок обрушился чудовищной силы удар. Голова взорвалась от ужасающей боли. Я бы сказала, что в глазах всё померкло, но я и так ничего не видела. Колени подогнулись, я рухнула на пол, держась за затылок. Пальцы коснулись чего-то мокрого и горячего.

Неведомо как (то ли интуиция, то ли нервы были настолько на пределе, что я кожей чувствовала малейшие колебания воздуха), но я умудрилась увернуться от второго удара.

— Сириус! — Взвизгнула я. — Что это? Сириус! Где ты?

Ответа не последовало. Я отползла назад, пока не упёрлась спиной в стену. Я пыталась «прощупать» брата, но не могла — что-то словно заглушало силы Талисмана. Я вскинула руки, чувствуя, как на кончиках пальцев играет пламя. Однако я не могла атаковать: мало того, что можно промахнуться, так я ещё могу попасть в ребёнка.

Треньканье шкатулки отзывалось в мозгу противными нотками. Это была не та, что подарил мне Ремус. «Плим-плим, плим-плям-плям, плим-плим-плим»… Жутковатая мелодия чёрной смолой струилась в багровом мороке, царившем под моими веками.

Тем временем раздались шаги. Я слышала, как некто подходит к кроватке и что-то тихо-тихо бормочет.

— Сириус?

— Пожалуй, пора бы поменяться, — раздался голос Наваждения.

Мир не взорвался яркими красками, нет. Вместо этого багрянец вытек из глаз кровавыми слезами, постепенно обнажая грязно-мрачные цвета окружающего мира. Расплывчатые силуэты никак не могли попасть в фокус, оставались неопознанными.

В тот же момент я услышала громкий крик брата, который с матом пытался от чего-то отцепиться. Далёкий-далёкий, почти бесконечно далёкий. Догадка озарила меня почти сразу. Я «потянулась» к тому, кто стоял возле кроватки. Пульсирующее красное марево Силы затопило мой внутренний взор.

— Бинго, Марисса, — раздался вкрадчивый голос Клариссы.

Мне, наконец, удалось взять её в фокус. Воплощённое наваждение стояло рядом со мной, держа на руках завёрнутую в одеяло Эйприл. Чёрная прядь выбивалась из золотистых кудрей и падала на лицо Сириуса, которое было искажено наипаскуднейшей улыбкой. Девушка тряхнула головой, возвращая себе прежний облик.

— Ты победила в игре, поздравляю, — промурлыкала Кларисса. — Разрешаю выбрать одного отпрыска, которого ты можешь спасти.

— Кларисса, — хрипло произнесла я, чувствуя, как гнев борется с испугом. — Оставь их. Прошу тебя. Ты сама говорила, что желаешь лишь выпустить пулю мне в лоб. Не втягивай в это детей, пожалуйста.

— Кто сказал, что я втянула в это только их? — Тихо промолвила девушка. Эйприл на её руках слабо мерцала красным светом. Ричарда, лежащего в кроватке, окутывало такое же сияние. — В игре все. Например, твой муж старательно пытается выпустить кишки твоему хорошему другу. А твой брат отбивается от обезумевшей от горя невесты, которая искренне верит, что он погубил их сына. А Лили сейчас в абсолютно тёмной комнате пытается докричаться до Джеймса, которого не слышит и не видит. И верно, ведь его нет рядом. А твоя слепота перешла к Уизли, которая почти добралась до собственного сына, но может упустить нужную дверь и выпасть из сновидения без права на возвращение, а то и жизнь.

— Зачем ты это делаешь? — Я попыталась подняться. Как можно осторожнее я потянулась Талисманом к Эйприл, осторожно снимая с неё неведомое мне заклинание.

— Потому что мне скучно. И потому что ты страдаешь, — просто ответила Кларисса. В руке блеснула сталь скальпеля.

— Почему бы тебе просто не расправиться со мной раз и навсегда? Вряд ли я защищена от стали или кирпичей.

— Защищена, я хорошо знаю этот Талисман, — скривилась девушка. — Но даже если так, то… разве это не весело? Манипулирование чужими жизнями! Такая роскошная игра… Ах!

— Марисса! — Я услышала топот ног в коридоре. На пороге появился запыхавшийся Эд. Одежда в нескольких местах была подпалена, глаз подбит, а левая щека рассечена. Следом за ним нарисовался Ремус, выглядевший так, словно он попал в конвейер с ножами и лезвиями.

— О. Вы друг друга не убили? Какая жалость, — протянула Кларисса. Красное сияние почти-почти сошло на нет. Однако всё происходило слишком медленно. Сталь приблизилась к щеке спящей малышки. — Как думаешь, Лось, твоей дочери пойдёт такой же шрам, как у тебя?

— Ты не посмеешь, — прорычал Эд, делая шаг вперёд. Кларисса угрожающе нахмурилась.

— Если ты подойдёшь ближе, я вскрою её маленькое милое горлышко, после чего швырну в тебя бездыханным трупиком и примусь за сына.

Я задрожала от ярости. Клокочущий гнев пульсировал в венах, смешиваясь с адреналином. Не ведая, что я творю, я бросилась на Клариссу. В тот же момент произошло сразу несколько событий одновременно.

Холодная сталь неглубоко вонзилась в щёку ребёнка. Багровая капелька вздулась на бледной коже и слезой устремилась вниз. То ли от боли, то ли из-за потри сосредоточенности Клариссы, то ли мне удалось ослабить заклятие, но красное сияние исчезло, как мыльный пузырь. Эйприл распахнула глаза, испуганно взглянула на Клариссу, и закричала. Это был не крик, не вопль, не рёв… это было нечто неописуемое. Так может вопить только смертельно напуганный ребёнок, испытывающий боль. Так может вопить только создание, которое не знает, что ему уготовано, но кричит так, чтобы докричаться до дальнего конца Вселенной.

Сияние, охватившее Ричарда, исчезло в тот миг, когда Эйприл закричала. Почувствовав страх сестры, Рич подхватил её вопль. В тот же момент волна чудовищной силы накрыла всех стоящих в комнате. Она выворачивала наизнанку саму реальность, заставляла её трескаться по швам. Она подавляла и размазывала. Словно с меня пытались стянуть кожу через голову, ухватив её за уши. Вопли двух младенцев сотрясали Силу, вырывающуюся из двух пульсирующих в унисон очагов.

Я слышала крик Клариссы, полный боли и недоумения. Я видела, как лоскутами слетает с неё плоть, обнажая красное марево её сущности. Кларисса готова была выронить Эйприл, когда я подскочила к ней и выхватила орущую дочь из рук чудовища. Кларисса уже потеряла человеческий облик, лишь чёрная щель рта раскрывалась в крике. Энергия сдирала с неё силу, как сдирают заживо кожу. Но я знала, что этого недостаточно.

Реальность трещала по швам. Огромные расселины, невидимые глазу, но ощутимые появлялись в пространстве. Я чувствовала, как они раскрываются там и тут, жадными ртами поглощая энергию. Словно пытаясь наполнить необозримых размеров пустоту… Пустота…

— Эд! — Позвала я. Муж, преодолевая давление Силы, подобрался ко мне. Я передала Эйприл ему на руки. — Берите Ричарда и уходите из комнаты как можно дальше!

— С ума сошла?! Ты что задумала?! — Проорал Эд.

— У меня есть шанс выпихнуть Клариссу из реальности, но времени почти нет! — Рявкнула я.

Пригибаясь под ветром, поднявшимся из-за резонанса двух сил, я подобралась к Клариссе. Она извивалась, тщась вернуть себе облик. Сила обжигала её обнажённую сущность, Сила не давала ней ни шанса. Так нет никакого шанса у листика, попавшего в водоворот. Даже не столько водоворот, сколько многомильный водопад.

Я чувствовала, что расселина Пустоты разверзлась рядом с нами. Оставалось лишь расширить её и толкнуть. Как когда-то давно на Боунсфайр-стрит, я практически погрузилась в поток Энергии, призывая на помощь всю мощь Талисмана. Я чувствовала, как Энергия детей вспыхнула для меня новыми красками боли. Я чувствовала, как она сдирает с меня кожу, как синее пламя вспыхивает на кончиках моих пальцев. Я развоплощалась.