Невеста массового поражения

Она сунула мне свиток с двумя печатями, сломанной и целой, и, не дожидаясь, пока я придумаю, что на это сказать, снова куда-то убежала.

Я же села там, где стояла, на какой-то пуфик в гардеробной и уставилась на свиток у себя в руках. Вот она, наверное, разгадка, почему Алек уехал тогда. Вопрос, который мучил меня все последние месяцы. Несколько раз я даже порывалась разыскать его и спросить об этом в лицо. Однако всякий раз отказывалась от этой идеи. Принцесса и богиня… Как будут искать того, кого я захочу увидеть? Да его притащат на веревке раньше, чем я успею договорить. И уж точно не спросят, а хочет ли он видеть меня. Такого унижения Алек не заслуживал, и я раз за разом оставляла свои хотелки при себе. И вот он сам написал мне.

Но я медлила, не решаясь вскрыть его письмо. Рассматривала знакомый оттиск Грифона, почти одинаковый на обеих печатях. Разница была только в деталях: на целой печати Максиана над мифическим зверем висела большая корона Правителя Белого континента, а на сломанной — маленькая. Подобная когда-то была и на моей печати, но на совершеннолетие мне вручили другую, с пятью звездами.

«И о чем думаю?» — удивилась собственным мыслям я и, наконец, развернула письмо.

Если краткость сестра таланта, то Алексан был просто гениален.

«Ваше Высочество! — писал он, до последней запятой соблюдая дипломатический протокол. — Я решил задачу, которую Вы мне задали. Но так как загадка принадлежала Вам, то и разгадка по праву Ваша. Соблаговолите дать мне знать, как с ней следует поступить. Ваш почтительный брат Алексан, второй принц Грифон. Писано в Сером гнезде у Подгорья, второго грозня семнадцатого года двести тридцать девятого Правления».

Я перечитала четыре ровные строчки, написанные четким бисерным почерком, и глухо выругалась: «Ваше Высочество, значит… Почтительный брат, значит… Ну, я тебе покажу и высочество, и брата!»

Ни Серое гнездо, ни Подгорье я не знала. Даже не представляла, где может что-то подобное находиться. Но особой проблемы мне это не доставило. Я воспользовалась магической картой Черного континента, висевшей в кабинете Никса. Через четверть часа я выяснила, что Подгорье — небольшой городок у подножия Тролльего плато. Что за пакость «Серое гнездо», я разобраться не сумела, но решила, что выясню это на месте.

Мимоходом порадовавшись, что теперь могу приходить и уходить, когда мне вздумается, я крикнула секретарю, что уезжаю, и, подвесив к поясу кошелек с золотом и кинжал в простых кожаных ножнах, побежала к загонам ящеров. С амулетом личины я и так в последнее время не расставалась, так что много времени сборы не заняли. Вскоре я уже послала ящера мерной рысью по пыльному тракту, тянущемуся от столицы вглубь страны.

Стационарные порталы на Черном континенте все еще были редкостью. И хотя по карте до Тролльего плато было не так уж далеко, мне пришлось провести в седле весь день, и то в Подгорье я въехала уже глубокой ночью. Расспрашивать о неизвестном Сером гнезде, которое могло оказаться чем угодно, от деревушки до охотничьей заимки или вообще болота с дурной славой, я посчитала неразумным. Да и некого было расспрашивать. Недолго думая, я постучала в ворота единственного на весь городок постоялого двора.

Особыми удобствами «Приют паломника» похвастать не мог, и поздней гостье сонный хозяин не обрадовался. Но, увидев серебряную монету, он подобрел, и мне удалось заполучить несколько ломтей окорока, подсохшую лепешку и лохань с чуть теплой водой.

Наутро я первым делом порадовалась, что, маясь скукой в последние месяцы, таки нашла время освежить в памяти бытовые плетения: при свете дня моя амазонка выглядела ужасно, а пахла и того хуже.

Морщась и отплевываясь, я избавила свой единственный наряд от пятен пота, пыли и резкого запаха вараньего загона.

«Хорошо, что Алек не устроился в самом городке, — запоздало испугавшись, подумала я. — С меня бы сталось завалиться к нему вчера в таком вот виде. Он мне «Ваше Высочество», «ваш почтительный брат», а тут я, красавица с ароматом вараньего помета…»

Представив, как бы ошалел чопорный принц от такого «видения», я рассмеялась, но смех быстро увял. Я впервые с тех пор, как получила загулявшую между двумя континентами записку, задумалась, а зачем, собственно, меня сюда принесло. Холодный, если не сказать больше, тон письма ясно давал понять, что о неофициальной части нашего знакомства Его Высочество Алексан вспоминать не желает. А ведь больше нас ничего не связывает. Ну, разве что, спасенная жизнь, но напоминать об этом у меня не было ни малейшего желания. Тем более, что Алек уехал до нашего возвращения и мог и вовсе не знать о причинах своей болезни. Это о событиях на плато не болтал только ленивый. А вот о выверте бывшего Правителя Белого континента на площадях не рассказывали.

«Но что-то же Алек хотел именно от меня, раз не поленился выбраться из этой глуши и доехать до белакского посольства, чтобы отправить это дурацкое письмо. О какой загадке он писал?» — думала я.

Как я ни напрягала память, ничего подходящего на ум не приходило. На самом деле не так уж много времени мы с Алексаном провели вместе, чтобы выбор оказался слишком обширным. Я вспомнила маломагическую заживляющую мазь, работу над которой мы так и не закончили. Но это была его «загадка», не моя. Потом подумала о наших настоящих именах, но эта загадка окончательно разрешилась в ночном парке. Больше всего на роль «загаданной мной загадки» подошла бы книга Старого Правителя. Но про Дитя богов, хоть мнимое, хоть истинное я знала теперь гораздо больше, чем мне бы хотелось, и не видела, что может рассказать мне Алексан.

Наконец, я тряхнула головой и поднялась: что толку от пустых предположений, если можно пойти и просто спросить. Заодно и узнаю, почему он не посчитал нужным даже попрощаться. Самое страшное, что может пойти не так — меня выставят за дверь. Так ведь уже выставили по сути, да не из дома, из жизни. Такую мелочь, как дверь, я точно переживу.

Приняв это решение, я сбежала по скрипучей лестнице в общий зал и махнула рукой хозяину.

— Лерра изволит завтракать?

— Изволит, — кивнула я, решив, что, собираясь задавать вопросы, не стоит раздражать кабатчика потерей заработка, который он по праву считал своим.

Я получила скворчащую сковороду с яичницей из дюжины перепелиных яиц, на этот раз свежую лепешку и кружку кислого вина. Посетителей не было, и, расплатившись, я положила на стойку дополнительную серебрушку:

— Скажи мне, хозяин, далеко отсюда Серое гнездо?

Кабатчик подобрался, с подозрением поглядывая то на меня, то на кучку серебра перед собой, а потом подобострастно улыбнулся. Сребролюбие победило. Он сгреб монеты в ящик и, понизив голос, сказал:

— Недоброе это место, досточтимая лерра.

«Таки болото», — обреченно подумала я.

— Привидения водятся?

— Про привидений не знаю. А место недоброе. Городской голова уже и баронету отписал, и вообще куда следует. Со дня на день ждем магиков из Тайной канцелярии, благослови их Создатели.

— Да? — опешила я. — Впервые вижу такое почитание тайников.

— А то как же, — закивал хозяин. — Мы люди законопослушные. Тем более, что законы те нас и охраняют. И магики из Тайной канцелярии, благослови их Создатели, наш покой берегут. Так ведь, досточтимая лерра?