Невеста на неделю, или Моя навеки

— Пока нет. Дело в том, — начал оправдываться он, — что возникли непредвиденные проблемы. Во—первых, у меня пропала моя любимая садовая тележка.

— Пропала тележка? — Фрея очень удивилась.

Кто мог покуситься на садовый инвентарь? В резиденции никогда ничего не пропадало, даже фамильные драгоценности.

— Да, тележка. Обыскался, но нигде не нашел. А я без нее как без рук, — пожаловался Листьер. — А, во—вторых, я могу работать над клумбой всего пару часов в день, только ранним утром, пока Эмиль и его невеста спят.

— Почему?

— Потому что это… — Листьер вдруг замялся, — понимаете… они это… нет, я все понимаю, дело—то молодое… но…

— Что? — так ничего и не поняла Вернандина.

— Я не могу работать днем или вечером, когда они не спят — не хочу их смущать.

— Вы их смущаете?

— Ну, да. Дело—то молодое… — покраснев, пояснил садовник. — В общем, я работал, а потом нечаянно глянул в окно и…

— И что?

— И случился конфуз… пришлось срочно уйти.

До Вернандины, наконец—то дошло, что хочет сказать Листьер. Он стал свидетелем интимной сцены между Эмилем и Полиной и теперь боится попадаться парочке на глаза. Фрея снисходительно улыбнулась — была уверена, что садовник с испугу принял какую—нибудь невинную картину за проявление чувств.

Однако Листьер добил неожиданными подробностями:

— Как на них не погляжу, они все время обнимаются или целуются, — садовник покраснел еще больше и развел руками: — Дело—то молодое.

После такого заявления Вернандина уже не была уверена, что Листьеру померещилось. Но тогда с его слов выходило, что у Эмиля и Полины пылкий роман. Не могли же они разыгрывать перед садовником спектакль? Зачем им? Почему же Фрее казалось, что парочка только изображает чувства и настоящей близости между ними нет? Ох, внук и плут! Вернандина осознала, что на данный момент уже совершенно ничего не понимает в отношениях между Эмилем и Полиной. Но ничего, бабушки так просто не сдаются.

Садовник продолжал смущенно переступать с ноги на ногу. Бедолага. Надо же, в какую щекотливую ситуацию попал. Фрея симпатизировала старательному и ответственному работнику, который трудился в резиденции уже не один год.

— С внуком я поговорю, — успокоила Вернандина. — Можете работать и днем, и вечером. Больше никто никого смущать не будет.

— А насчет тележки? — Листьер, видя поддержку Фреи, воспрял духом.

Вернандина хотела предложить купить новую, но чувствовала, что садовнику дорога его прежняя, к которой привык. Да Фрее и самой было интересно узнать, куда делся инвентарь.

— Приглашу детектива, — улыбнулась она. — Он вам ее мигом отыщет.

В загородной резиденции и близлежащих деревеньках никогда не происходило ничего серьезного. А тут хоть какая—то работа местным сыщикам, чтобы не потеряли сноровки.

Как только вернулась к себе, сразу позвонила в сыскную контору. Описала ситуацию, и ей пообещали, что в девять утра их лучший детектив уже приступит к расследованию происшествия.

Глава 27. Интервью

Краслер подъехал к воротам резиденции заранее — без четверти девять. Не хотел опаздывать. Собирался произвести на окружающих впечатление ответственного и опытного специалиста. За десять лет работы в сыскном агентстве такое странное дело ему поручили впервые. Поиск пропавшей садовой тележки. Конечно, звучит не очень впечатляюще. Однако если немного перефразировать, то получится формулировка, которая украсит любой послужной список: расследование кражи в королевской резиденции. Ого—го, как солидно! Да Краслер, если все пройдет гладко, сразу на повышение пойдет. Его даже возможно пригласят работать в столицу.

Детектив был настроен провести образцовое расследование по всем правилам сыскной науки. Для этого у него имелось все необходимое: набор для снятия отпечатков пальцев, бинокль, диктофон, камера. Краслер тщательнейшим образом соберет улики, опросит садовника и других работников резиденции и задокументирует все детали.

Сыщик припарковал автомобиль на стоянке и не успел выбраться наружу, как увидел спешащего к нему навстречу принца Эмиля. Рядом шагала невысокая брюнетка в красном трикотажном платье — видимо, невеста. Краслера смутила такая честь. Он не рассчитывал, что его будет встречать кто—то из королевских особ. Все—таки, положа руку на сердце, порученное ему дело яйца выеденного не стоит.

Эмиль и Полина подошли к воротам резиденции без четверти девять — не хотели пропустить приезд корреспондента. Если дать ему шанс пройти на территорию без сопровождения, он сразу начнет свою грязную работенку — совать нос, куда не просят, и расспрашивать прислугу и работников, в расчете вытянуть из них что— нибудь пикантное.

— Хорошо, что пришли чуть раньше, — хмыкнул Эмиль, кивая в сторону заезжающей на стоянку машины. — Лазутчик уже здесь.

Из автомобиля вышел коренастый мужчина средних лет в элегантном костюме— тройке. На голове шляпа, в руках саквояж. Больше был похож на представительного работника офиса, к примеру нотариуса, чем на корреспондента скандального таблоида. Полине почему—то рисовался совсем другой образ: худощавый нагловатый гиперактивный молодой человек. Однако представитель желтой прессы оказался достаточно хитер, чтобы явится во дворец импозантным джентльменом, с виду вызывающим полное доверие. Но зря старался — Поля, разумеется, на такую уловку не купилась.

Они с боссом двинулись в сторону корреспондента.

— Доброе утро, а мы вас как раз ждем, — поприветствовал Эмиль.

Полина видела: папарацци был явно не в восторге, что его приезд не остался незамеченным, однако продолжил строить из себя джентльмена — вежливо приподнял шляпу и представился:

— Краслер.

— Прошу во дворец, — пригласил босс. — Вы наверно хотели бы взять у нас с невестой интервью?

— У вас? — корреспондент посмотрел немного недоуменно. — Вообще—то, в первую очередь хотел бы побеседовать с садовником и другими работниками.

Разумеется. Еще как хотел бы. Собрать сплетни. Только не для того Полина и Эмиль вылавливали папарацци, чтобы давать ему бесконтрольно разгуливать по резиденции.

— Я думаю, — нарочито любезно улыбнулся босс, — мы обладаем более исчерпывающей информацией, чем наши слуги.

Он жестом пригласил следовать за ним. Взял Полину под локоток и направился во дворец. Краслеру ничего не оставалось, как пристроиться рядом.

Для беседы с корреспондентом был подготовлен один из залов для приема гостей. Небольшой, светлый, с окном в полстены. Эмиль предупредил Полину, что журналист, наверняка, захочет сделать снимки для таблоида. Так лучше уж попозировать ему в красивом антураже, чем дожидаться, когда папарацци подловит в кадр где—нибудь из—за угла в какой—нибудь совершенно неподходящий момент.

Эмиль и Полина заняли маленький парчовый диванчик с множеством подушечек разного размера, рассчитанный ровно на двоих. Краслеру предложили кресло напротив.

Как только гость присел, босс сразу взял инициативу в свои руки.

— Вы наверно, хотели бы знать все подробности? — поинтересовался он.

— Конечно, — кивнул корреспондент и достал из своего саквояжа сразу и диктофон, и блокнотик с ручкой, показывая, что готов внимать каждому слову.

— Кстати, можете не только записывать аудио, но и снимать. Мы не против. Журналист посмотрел на Эмиля как—то странно.