Невеста на службе

— Допрос важнее свадьбы брата?

— Естественно! Расследование для государства в приоритете, нежели празднества. Если бы

Кесалия предъявила повестку, вопросов бы не возникло.

— Тебе повестка пришла прямо во дворец? — удивилась Мирана. Я не видела ее, надевала

следующее платье, но отлично понимала, что девушка притворяется — всем известно, что

повестка приходит по месту жительства, а до конца Отбора ни одна из невест дворец своим

домом назвать не могла. Я заметила, что начинаю нервничать и, понимая, как меня это может

подставить, постаралась безразлично объяснить:

— Разговаривала по телефону с соседом, он сказал, что на мое имя пришла повестка. На

свидании я спросила у Его Высочества, как быть, и получила ответ, что для качественного

расследования можно разок и поступиться правилами.

— Ты звонила соседу? — не поверила Мирана.

— А почему бы и нет?

— Действительно, почему… Прости, показывай скорее следующее платье.

Едва я вышла из своего укрытия, Мирана присвистнула и, отсалютовав бокалом, сказала:

— Забудь все, что до этого я говорила о других тряпках. Это — именно то, что тебе нужно.

Я и сама видела, что с этим платьем мы созданы друг для друга. Оставалось удивляться тому, что я еще и посмела рассматривать другие.

Воскресенье для всех невест был волнительным и суматошным днем. Все девушки старались

стать еще прекраснее, хотя куда уж лучше? Казалось, Отбор и так собрал весь цвет империи.

Девушки обменивались лосьонами, средствами для лица, волос, пяток, и остальных частей тела, которые были не видны окружающим, но очень важны в процессе подготовки к балу.

Удивительно, что никому не пришло в голову добавить в предлагаемую другим косметику, какое-нибудь средство, способное навредить внешности. Наверное, на женскую вредность

оказали влияние нервы и…патруль в лице Клариссы. Сваха требовала отчета по всем

перемещениям любых средств, хоть как-то воздействующих на тело девушек.

Мимо меня всеобщее волнение не прошло. Платье было отглажено и висело, ожидая своего

часа, для выбора подходящей маски горничные принесли сразу несколько возможных

вариантов. Прическу и макияж пришлось делать самостоятельно. Теперь я, вроде бы, была и не

против помощи Мираны, да только обращаться с подобными просьбами было неудобно, а сама

она не предложила. Поэтому трясущимися руками складывала волосы в высокую прическу

(благо приобрела плойку), проклиная тот день, когда мне пришло в голову их отрезать, и

наносила макияж, практически ничем не отличающийся от того, который делала ежедневно.

Конечно, хотелось бы как-то выделиться, но вместе с тем, я отлично понимала, что прямо перед

важным мероприятием, эксперименты не проводят.

В половину шестого вечера, ожидая охранника, который должен был проводить меня в зал, где

намечалось мероприятие, я встала на каблуки и окинула себя придирчивым взглядом. Красное

платье, струящееся по моей фигуре, с разрезом до середины бедра и вырезом, подчеркивающим

грудь, удивительно шло мне, преображая и так довольно неплохую фигуру в сосредоточие

женственности и сексуальности. Маску я подобрала в тон платью, она наполовину закрывала

лицо, так что узнать меня было непросто, но вполне возможно. Ярко красные губы привлекали

внимание, хотя на это я и рассчитывала, когда наносила макияж.

Без десяти минут шесть все невесты собрались у двери зала. В глазах замелькало от

великолепных платьев различных цветов.

Как я и предполагала, жалобы девушек на то, что нечего надеть, оказались обычным

жеманством. Почти все позаботились о том, чтобы врасплох их никто не застал. Встречала нас

Кларисса, и сразу же внешний вид двух невест был жестоко раскритикован. Вопреки

предупреждению свахи, девушкам вздумалось прийти в симпатичных, но безумно коротких

платьях. После отповеди Клариссы, невесты вознамерились было пойти переодеться —

оказывается, у них были и подходящие случаю наряды, но взбешенная сваха заявила, что

девушки, которые не могут с первого предупреждения осознать масштаб запрета, участвовать в

гонке за титулом императрицы, не могут.

Когда, растерявшихся от новости, что они отправляются домой, девушек увели, Кларисса, нервничая, провела краткий инструктаж. Суть его сводилась к следующему: «Вести себя

прилично». Отчего-то главная сваха была уверена, что как только откроются двери, мы дружной

толпой, как саранча, бросимся на столы, съедим все закуски, выпьем шампанское, а после, икая

от переедания, наскочим на принца и изнасилуем его. Что более, чем глупо, так как для этого

нам, как минимум, придется снять со всех мужчин маски. Шутка. Так и будем насиловать, не

зная, кто перед нами.

В общем, наставления Клариссы мы слушали, закатив глаза. Ни одна из невест не желала

опозориться перед членами императорской семьи, да еще и под прицелом телекамер. Наконец, Кларисса перестала брызгать слюной и дала знак охране открыть дверь. Мы заходили по

очереди, после объявления имени, и неудивительно, что каждую из невест осматривали сотни

людей, мысленно выставляя оценку.

Я в зал входила третьей по счету, и почти сразу у меня закружилась голова. И из-за золотистого

великолепия — зал был прекрасно оформлен, и из-за поистине огромных размеров помещения, и из-за большого количества людей. На бал, наверное, собралась вся императорская семья, с ее

множеством ответвлений родословной, многие чиновники, и послы других государств.

Последним было разрешено открыть лицо, хотя бы потому, что пропорции их слишком уж

отличались от наших, и подходящую маску найти было сложно.

В центре зала ожидал принц в белом костюме старомодного покроя, но на бале-маскараде он

мог позволить себе подобную вольность, и без маски. Каждую девушку Максимилиан с

улыбкой встречал, обводил по кругу, и оставлял у специально заготовленного помоста. На нем