Невеста на ужин

Стремительно поднялась по лестнице и ворвалась в комнату, из которой доносились звуки. Он был здесь, непривычно нервный, с растрепанными волосами и трясущимися руками. Когда я вошла, Иворг как раз выгребал что-то из комода. Он увидел меня, вскрикнул и отскочил подальше. Из его рук посыпались какие-то украшения, камни и мелкие монеты. Хм, а я раньше и не задумывалась о местной валюте, но поди ж ты, она, по всей видимости, есть.

Осмотрелась, увидела большой мешок посреди комнаты, уже почти доверху набитый какими-то вещами.

— Далеко собрался? — поинтересовалась, прислонившись плечом к дверному косяку.

— Татиана, что вы тут делаете? — изобразил вежливое недоумение этот паразит.

— Пришла тебя проведать, поинтересоваться, чего такого пообещал тебе Валиек, что ты продался с потрохами? — с усмешкой проговорила я.

— Вы что-то путаете, я бы никогда…

— Да брось, — перебила его я. — Поздно отнекиваться.

— У меня не было выбора, — выпалил он, продолжая пятиться. — Господин Валиек заставил меня пить кровь его свиты, я не мог противиться его приказам!

— Ты запер меня со свитой уже после ухода Валиека, — указала на очевидное несоответствие.

— Мне пришлось! Валиек приказал остановить оракула во что бы то ни стало! — выкрикнул Иворг.

— И ты не мог ослушаться его приказа? — поинтересовалась, продолжая сверлить взглядом этого червя.

— Не мог, я не мог! — воскликнул он.

— А Кристоса ты в своем подвале тоже по приказу Валиека запер? — прошипела, сжимая кулаки от ярости.

— Он узнал, я не мог позволить ему рассказать обо всем господину Талиеку, — проверещал Иворг, запустив руки во всклокоченную кудрявую шевелюру.

Сейчас он казался жалким и трусливым ничтожеством, от былой привлекательности не осталось и следа. Я шагнула к нему, с трудом сдерживаясь, чтобы не броситься и не впиться пальцами в глотку. Иворг затрясся от страха и прижался спиной к стене. Остановилась, смерила его неприязненным взглядом и задала последний вопрос:

— Ты хоть мгновение колебался, когда запер меня в подвале со свитой?

— Нет, я надеялся, что они тебя растерзают и сожрут, иномирная тварь! — выкрикнул он, затем метнулся в сторону, выбил плечом окно и сиганул вниз.

Я подбежала к окну в надежде насладиться видом искореженного тела разбившегося гада, но увидела только удаляющуюся спину. Иворг старейшина, и его Броня своим супресантом не вылечил. А для старейшины, по всей видимости, второй этаж не такая уж большая высота. Перегнулась через подоконник и поняла — не прыгну. Застилающие разум сила и ярость за время разговора поубавились, ко мне вернулись обычные для человека страхи и неуверенность. Неужели этот предатель так и уйдет безнаказанным? Это несправедливо!

И тут из темноты донесся сдавленный крик. Потом послышалось рычание, какая-то возня, опять крик…

Кто это, интересно?

— Отпусти, дикий! — огласил окрестности вопль Иворга.

— Серый, дерзай! — не удержалась я от радостного возгласа.

Кто бы что ни говорил, а Серого я люблю, как родного брата. Он всегда появляется там, где нужен, и никогда не подводит меня.

— Как наиграешься, иди сюда, — крикнула Серому и побежала в подвал.

К тому моменту, когда я спустилась на первый этаж, Броня уже вывел пошатывающегося Кристоса из подвала.

— Ты живой! — выкрикнула я и бросилась ему на шею.

Кристос едва не упал, но мы с Брониром его удержали.

— Иворг предатель, — прошептал он, держась за голову. — Мы вывели людей из замка, привели их к дому старейшин, вызвали лекарей. Иворг уже был там. Я бы ничего не заподозрил, если бы он не начал причитать о твоей смерти от лап свиты. А когда я сказал, что ты жива, он напугался, сказал, что что-то напутал и быстро ушел. Я проследил за ним до его дома, вошел… а потом ничего не помню.

— Ну ты же спецназовец, как можно было так попасться, — покачала я головой и опять обняла его.

— Старейшины не могут быть предателями, мы верны своему господину, — возразил Броня.

— Он пил кровь свиты Валиека, — поведала я узнанную от Иворга информацию. — А когда Валиек ушел, испугался наказания и попытался замести следы.

— Надо догнать его! — раздухарился Кристос.

— Не переживай, о нем уже Серый позаботился, — успокоила я его. — А нам нужно позаботиться о себе. Я знаю своего отца, он не возится с проблемами, он срубает их на корню. И мне не хотелось бы сидеть на ветке, которую он срубит. Нам нужно уходить.

— Думаешь, он тебя так просто отпустит? — спросил Кристос.

— Об этом я как-то не задумывалась. Пока не попробуем, не узнаем, — пожала я плечами.

— Давайте ко мне, я самоходку приготовил. Там запас еды и одежды. Если сейчас выдвинемся, к утру будем у границы домена, — предложил Броня.

— А самоходка — это которая удобрения возит? — спросила я.

— У меня своя, без удобрений, — улыбнулся гений всея Рэдды.

По ночной околесице мы передвигались перебежками. Я старалась не отходить от Кристоса, который еще не полностью оправился от удара по голове, но беспокойно оглядывалась и периодически звала Серого. Когда же Серый наконец появился, едва не завизжала от радости. Ну все, теперь можно и в бега подаваться.

До Брониного дома мы добрались довольно быстро, погрузили в самоходку еще несколько тюков, про которые Броня сказал, что без них никуда не поедет, и усадили на них пыхтящего и порыкивающего Серого; Забрались на скамью, усадили Кристоса посередине, и начали с Броней активно крутить педали. Сначала я не могла разобрать, куда мы едем, но потом сориентировалась и поняла — мы покидаем околесицу, причем тем же путем, по которому я когда-то уже путешествовала, только в обратном направлении и с ароматическим сопровождением. Ночные поля действовали умиротворяюще, прохлада помогала справиться с разыгравшимися нервами, а ворчание Серого за перегородкой напоминало о том, что мы едем не в неведомые дали, а к его сородичам. Последнее меня тоже тревожило, но уж лучше попытаться договориться с оборотнями или людьми-волками, как их здесь называют, чем остаться совсем одним в этом неправильном мире.

Где-то через полчаса Кристос перестал настаивать на том, чтобы сменить меня на педалях, и уснул.

— С ним точно все будет в порядке? — спросила шепотом у Брони.

— Ну живой же пока, значит, оклемается, — ответил Брон, явно не знающий про такие осложнения ударов по голове, как внутричерепные гематомы, отек мозга и еще много чего.

Я тоже обо всем этом знала только понаслышке и сильно переживала за Кристоса, но сделать ничего не могла. А еще пережизала за людей в поселке — как они там без нас? Что предпримет папа, чтобы решить проблему с бывшими лордами и свитой? И не найдетли он меня по искре, которую я, получается, украла, сбежав вместе с ней? Если задуматься, то этот побег — несусветная глупость. Я не могу контролировать силу, от которой зависит благополучие всей планеты, не чувствую ее, не знаю, что с ней делать. Но и остаться там я тоже не могла, слишком много эмоций, слишком тяжело, просто слишком! Сейчас же, крутя педали и направляясь в туманную неизвестность, я обрела покой и умиротворение. Рядом со мной были те, кому я доверяю, с кем хочу общаться и кого никогда не брошу, что бы ни случилось. Кристос — да, пожалуй, мне стоит признаться самой себе, да и ему тоже, что он стал для меня тем единственным, чье лицо я хочу видеть, просыпаясь утром и засыпая вечером. Бронир — смешной и непостижимый чудак с гениальной начинкой в вечно лохматой голове, без него я не выжила бы в этом мире. Серый… Серый вообще отдельная тема. Этого лохматого парня я полюбила, как родного брата. И пусть он не хочет принимать человеческий облик, я за него жизнь отдам, если придется.