Невеста с прицепом для Генерала-Дракона

Алан, даже не глядя на него, поднимает в его сторону ладонь, мол, лучше бы тебе молчать.

Император больше ничего не говорит, но я чувствую кожей его клыкастую усмешку.

— Клянусь в любви и верности, — упрямо повторяет генерал.

Он будто бы знает, чего я опасалась больше всего, соглашаясь быть с ним…

У меня слезятся глаза, пальцы подрагивают, но голос твёрдый и уверенный, когда я произношу ответную клятву.

После обмена кольцами нас увлекает в магический вихрь, что танцует вокруг весело искрясь.

Алан горячо и жадно целует меня, прижимая к себе.

Весь мир на мгновение перестаёт существовать. На очень тягучее и сладкое мгновение.

Затем будто бы из ниоткуда выбегает дочка. Как она сюда попала? Снова обхитрила и заколдовала свою же гувернантку?

— Мама, папа, вы всё? — её тоже окружает сияние. Будто бы дозволение богов на то, чтобы она тоже находилась здесь. — Пойдёмте есть торт!

Алан поднимает её на руки, целует в обе щеки и, слегка подбросив в воздухе, обнимает.

Я оглядываюсь, императора тут нет. Уже ушёл, всё-таки какое-то чувство такта у него есть. Наша семья одна на холме под лучами магии и солнца.

Мы вместе. Всё хорошо. А дальше будет только лучше.

После спуска к замку начинает веселье. У всех прекрасное настроение, все желают нам счастливого брака и побольше детей. Император всё-таки выдаёт Алану неплохую сумму и поместье на юге. А ещё официально разрешает ему взять, скажем так, отпуск на время медового месяца.

Чтобы он ни на что больше не отвлекаясь смог насладиться своей истинной.

Мой муж спрашивает, хочу ли я в свадебное путешествие. Я отвечаю отказом. Хочу быть только с ним, приключения будут только мешать. Может быть, когда-нибудь потом… когда мы уже успеем насладиться друг другом. Но судя по его взгляду… это явно случится нескоро.

За столом очень сложно усидеть на месте. Но я очень рада, что мы сидим рядом и не сталкиваемся постоянно пылающими взглядами. В какой-то момент томительная страсть становится почти болезненной, точно так же как красное железо раскаляется добела. Я пью вино маленькими глотками, слушаю вереницу поздравлений, прижимаюсь к плечу своего мужа и медленно дышу, стараясь балансировать на грани спокойствия и возбуждения.

Пелагея играет с парочкой местных детей под моим взглядом и присмотром гувернантки.

За столом для слуг, который мы тоже решили накрыть, но чуть подальше, сидит Анежка. Та женщина, что дала мне первое представление о мире. Мне хотелось сделать для неё что-то приятное.

Она поздравила нас с таким событием, пожелала целую корзину всего хорошего и вообще очень впечатлилась тем, как сложилась моя судьба.

Оказывается, у неё есть сын чуть постарше Пелагеи, сейчас они играют вместе.

Мне приятно наблюдать за всем этим разношёрстным, но радостным обществом.

Я концентрируюсь на гостях, потому что, если постоянно буду думать об Алане, расплывусь в лужу… Его ладонь то и дело соскальзывает на моё бедро, приходится закусывать губу и сдерживать стон.

Ловлю на себе взгляд Регула. Уж он то видит, что мы крутимся, словно ужи на сковороде. И нам точно так же жарко. Императору, как обычно, забавно наблюдать за подобными вещами.

Он-то со своей невестой может делать всё что угодно до свадьбы.

А нам только-только дали возможность. И ещё как-то нужно отсидеть праздник и уложить спать дочь!

В конце концов, ближе к вечеру я уже сижу, уткнувшись лицом в плечо Алана и тихо посмеиваясь. Его тоже потряхивает.

Но испытание подходит к концу. Мне позволено уйти из-за стола раньше — чтобы не слушать пошлые разговоры захмелевших мужчин. Ну и уложить дочку спать, разумеется.

Она с невероятным энтузиазмом рассказывает мне о сегодняшнем дне. О детских играх и фантазиях, о вкусной еде и мечтах найти в лесу загадочный золотой гриб, о поездке в столицу, которую ей обещал дракон, о будущих братиках и сестричках…

Она воркует обо всём так, как никогда раньше. То ли новая семья, то ли новый мир, то ли магия, то ли всё это вкупе… Но моя девочка будто раскрылась. Стала не только лучше себя чувствовать, но и выглядеть и вести себя, как счастливый, беззаботный ребёнок.

Я впервые отпустила все свои волнения по поводу того, что я плохая мать, которая вечно ни с чем не справляется.

Я впервые выдохнула, потому что почувствовала, что всё сделала правильно.

Что только теперь, когда рядом сильный мужчина, которому я могу доверять, я контролирую ситуацию лучше. И больше даю своей девочке, когда позволяю себе отдыхать. Когда позволяю другому человеку любить и заботиться обо мне.

Только так. И больше никакого изнеможения, никакого выживания.

Мы с дочкой начинаем по-настоящему жить.

— Я люблю тебя, крошка, — целую её, сладко заснувшую, в лобик и ухожу.

Мы договорились с Аланом встретится в его покоях. Наших покоях. Я поправляю волосы по дороге и слишком часто облизываю губы от волнения.

Кто знал, что я могу чувствовать себя вот так?

Переступаю порог. Совершаю словно бы прыжок веры в бездну. И сразу же попадаю в его горячие объятья. А в них больше не страшно.

Струна, натянутая во мне, рвётся. И это хорошо. Это лучшее чувство.

Алан увлекает меня в такой горячий поцелуй, что я не успеваю понять, когда оказываюсь, хоть и всё ещё в его руках, но уже на кровати. Каждая клеточка моего тела тянется к нему, хочет слиться в одно целое. Прильнуть, почувствовать все изгибы его горячего, мускулистого тела. Самое главное — коснуться сердцем сердца, задержать дыхание и погрузиться в горячий, обволакивающий мир чувств на грани с сумасшествием, разделить остатки воздуха на двоих, умереть и переродиться во что-то новое…

Мы больше не те, кем были ещё прошлой ночью.

Мы муж и жена. Два тела, но одно сердце и одна душа.

Алан горячо шепчет на ухо то, что даже меня заставляет покраснеть до предела. Он целует в шею, не боясь оставлять порочные следы, раздевает с умеренным нетерпением, зная, что у него впереди целая жизнь, но всё же торопясь получить весь без остатка свой долгожданный трофей.

Свою своенравную, неудавшуюся наложницу, но вместе с тем и вполне удачную, ласковую жену.

Я до дрожи хочу сделать с ним всё, что только может делать женщина в постели с мужчиной…