Невеста вне отбора

– Германика!

– Что? Старая больная женщина говорит правду. Ладно, хорошо. Итак, ты влюбилась, а дальше-то что?

И дальше мора Ровейн постепенно вытащила из Катарины всю историю. После чего, забросив ноги на подлокотник кресла, глубокомысленно хмыкнула, выпустила особенно густой клуб дыма и протянула:

– Советовать ничего не буду. Гар по рождению Льдовин, и одаренные детки нам бы очень пригодились. Как правило, главы Советов не обзаводились семьями, однако в истории было шесть или семь прецедентов. Но вообще, если бы не Гар, сейчас бы в Келестине полыхала гражданская война.

– Все было настолько серьезно?

– Очень, - кивнула помрачневшая Германика.
– Пойми, наши люди привыкли к тому, что маги и люди перед законом равны. Точнее, что маги и аристократия перед законом равны. На зарвавшегося аристократа можно найти управу. И на зарвавшегося колдуна - тоже. Если бы король не удержал власть - глава Совета белаторов обладает большими правами. Это прописано во внутреннем договоре между королевским родом и Орденом белаторов. И то, что глава Совета должен быть родственником короля - нигде не написано. Так что, не прыгни Альтгар выше головы, сейчас у нас был бы другой глава. И другие законы. И распоясавшиеся маги. Так что решать только тебе.

– Это и так понятно, - вздохнула Катти.

– Жаль, что у тебя такой характер, гм, сдержанный. Другая бы любимому трость об хребет переломила и простила бы.

– Я бы никогда...

– То-то и оно, - уныло вздохнула Германика, - то-то и оно. Ладно, мора Рохет наверное закончила с твоей подругой, пора и мне идти. А вам спешить на завтрак. И, Цветочек, не ешь так много, в двери не пройдешь.

Мора Ровейн исчезла под раздраженный возглас Катарины, оставив только ехидный смешок и аромат вишневого табака.

– Вот ведь дорфова семейка, - ругнулась Катти. И пошла к ванной комнате, ловить Мадди и рассказывать ей про прослушку. Или напоминать? В общем, если кто и сможет запомнить, о чем нельзя говорить в комнатах, то это ванен Скомпф.

А Мадди, выслушав подругу, крепко призадумалась - говорила ли Катарина об этом раньше?

– Не помню, - вздохнула мэдчен ванен Скомпф.
– Но больше не забуду. Так, твой столик, да и мой - двигать нельзя. Хм-м. Что же делать?

– В смысле?

– В прямом.
– Мадди обвела рукой ванную комнату.
– Чаи гонять здесь будем. А что? Непосредственно нужник за вон той дверцей, так что аппетит ничего не испортит.

Прикусив губу, Катти кое-что посчитала в уме, взвесила в руке зернышки и решительно произнесла:

– Нам бы что-то, что вместо столешницы использовать. И земли немножко. Я тогда выращу ножки для стола и два стульчика. Выглядеть, конечно, будет своеобразно.

Тут Мадди выдвинула встречное предложение:

– А если вырастить один огромный цветок и два поменьше?

– Тут считать надо, - задумалась Катти, - чтобы стебель покрепче, да сердцевина... Но, в принципе, почему бы и нет? А с другой стороны, ну дико же.

– Так, погоди, стол-то мы сдвинуть не можем, но кресла перенести - вполне.

– А цветок-стол я вырастить смогу, - закивала Катарина.
– Давай ванну сдвинем?

– Ну, я сильная, конечно, но не как Дарка-забойщица. Та свинью с одного удара укладывает.

– А ты?

– А я не пробовала, - пожала плечами Мадди.

– И не хочу пробовать.

– И не надо, - хмыкнула Катарина.
– Ванна наполняется магией, значит двигать ее можно спокойно.

– Да как ты... Ох ты ж, дорф тебя закусай! А ты опасная мэдчен, а, Катти?!

То, что не по плечу двум девушкам, вполне по силам растениям. И на глазах у изумленной Мадди под мраморной ванной вскипело зеленое море и оттянуло громоздкую утварь в сторону.

– Все, сейчас степенно бежим на завтрак, а потом какую-нибудь ширмочку сообразим и кресла перенесем, - с улыбкой произнесла мэдчен ван Ретт.

Но после завтрака девушки обнаружили, что ванна вернулась на свое привычное место.

– Ну и дорф с ними, пусть слушают, - ругнулась Мадди.
– Уж почитай половина месяца прошла, а за языком я никогда не следила.

– Да уж, - вздохнула Катти.
– Действительно. Но, знаешь, это и к лучшему. Ну какое чаепитие в ванной комнате?

– Да с тобой теперь никакого чаепития, - фыркнула Мадди.
– Что за удовольствие воду пить, конфетами не заедая?

Катарина рассмеялась и присела на край ванны.

– Считай это подготовкой.

– К чему?

– Отбор скоро закончится, а ты обещала познакомить меня с настоящей едой, - подмигнула ван Ретт.

– Да ну, я же так, не всерьез, - смутилась Мадди.
– Моя жизнь не вертится вокруг сладостей.

– Зато она вертится вокруг Лиаду, - подколола подругу Катарина. И тут же сникла.
– Я ведь тебе не все рассказала. У меня хранится письмо принца Хиллиарда.

– Он писал тебе?
– тихо спросила Мадди.

– Помнишь первое испытание?

И Катти в лицах рассказала про падение принца в спи-цветы и про то, как за ним явился Альтгар. Мадди, от души посмеявшись, спросила:

– Так, а письмо-то где? Интересно же, что он там написал.

– У тебя в спальне, под ковром. Я вырастила клубнику и ее усиком... Неважно, в общем-то.

– Эх, тогда его давно уже унесли слуги, - уныло вздохнула Мадди.

– Где ты видела слуг, убирающих под ковром?
– засмеялась Катарина.
– Мама дважды в год объявляет Великую Уборку, и то ей приходится весь день это контролировать. Иначе никто даже под кроватью не приберет.

– Надо же, - хмыкнула Мадди.
– А у моей мамы раз в месяц ковры на улице выбивают, а полы кипятком обдают.

На это ван Ретт только руками развела. У Катти опыт самостоятельного ведения дома был небольшой.

– Так, я пошла искать. Ты со мной?

– Нет, у меня к балу ничего не готово. Надо крепко подумать.

Мадди смущенно улыбнулась, подкрутила выбившийся из прически локон и спросила:

– А ты за двоих можешь подумать?

– А если я ошибусь?
– Катарина едва не свалилась в ванну.
– Ты что? Это же такая ответственность.

Ванен Скомпф остановилась в дверях, тяжело вздохнула и честно ответила:

– Как хочешь. Но я не имею ни малейшего представления о тематических балах. Я знаю географию тех мест, с которыми торгует моя семья. И все.