Невеста вне отбора

– Тогда с тебя слово - если я ошибусь, ты не будешь думать, что я сделала это специально.
– Катарина наставила на Мадди палец.

– Я тебе верю. Без лишних «как бы», «я бы» и «бы-бы».

– Бы-бы - особенно, - усмехнулась Катарина.

Девушки разошлись по своим комнатам. Катарина села в кресло и вдруг поняла, что ей до предстоящего бала нет почти никакого дела. Нет, она хочет пойти, показать изумительное платье... Но не боится ошибиться.

Географический бал - бал в честь одной из провинций Келестина. У каждой провинции свой герб и свой символ. И что-то из этого невесты должны принести на бал. И подарить устроителю.

«Смешно, - мысленно посетовала Катарина, - король оплатит собственный подарок... Оплатит? Оплатит!»

Вдохновившись, Катарина углубилась в работу. И очнулась только перед самым обедом. И то лишь благодаря Мадди - та едва дозвалась до вошедшей в раж подруги.

– После обеда идем в парк, - серьезно сообщила Катти.
– Искать хворост. Я бы не хотела срезать живые ветви.

– Можно я не буду спрашивать зачем?

– Чтобы подарить королю, - пожала плечами Катти.
– Вечером вдвоем закончим и от двоих подарим.

За обедом Боудира разливалась соловьем:

– У меня все готово к каждому из балов. Абсолютно. Как только я увидела свой венец, - она провела ладонью надо лбом, - потребовала у отца пять шкатулок с драгоценными камнями.

Катти, услышав это, нервно дернула рукой, и нож проскреб по тарелке. Мадди передернулась от звука и тихо спросила:

– Ты чего?

– Да просто представь, что ты человека в гости позвала, а он тебе в лицо плюнул при входе.

– А я порядочная мэдчен или обычная купчиха?
– уточнила Мадди.

– А что, есть разница?
– удивилась ван Ретт.

– Благородная мэдчен утрется и будет держать лицо, а купчиха плюнет в ответ и за дверь выкинет, - хмыкнула ванен Скомпф.
– Но я не понимаю, как драгоценные камни могут оскорбить кого-либо. Дорф, оскорбите меня, кто-нибудь, десятком-другим рубинов. Или изумрудов.

– Вот такие вот традиции, - пожала плечами Катарина и отложила столовые приборы.
– На тематический бал положено приносить в дар сделанное своими руками или купленное специально для бала.

Мэдчен ванен Скомпф пожала плечами и выбросила все это из головы - плюнуть в лицо королю собирается Боудира. А они с Катариной будут дарить хворост. Что ж, говорят, что Келестин любит парадоксы.

И после обеда Мадди и Катти обошли ближайшую часть парка.

– Королевский садовник явно любит свою работу, - гневно вздыхала Катти и все тяжелее опиралась на трость.
– Ни хворостинки.

– Если тебе совесть не позволяет срезать живые ветки, то давай это сделаю я, - отвечала Мадди.
– Я и нож прихватила.

– Да дело-то не в религии. И вообще, мне немножко обидно - почему ты не спрашиваешь - Катти, что мы будем делать?

– Потому что я тебе верю, - отозвалась ванен Скомпф.
– И мне жутко от мысли, что подарок королевской чете мы ищем в кустах, среди земли и какашек.

– А это что?
– Катарина нахмурилась и всмотрелась в непролазную, по мнению Мадди, зелень.

– Ты о чем?

– За мной.

Девушки вышли на полянку, где какой-то юноша пытался видоизменить розовый куст.

– Добрый день, юноша, - громко поздоровалась Катти.
– А можно спросить, что это вы такое неестественное делаете?

Юноша явно хотел нахамить непрошеным гостьям, но венцы невест-избранниц прикрыли ему рот. Он нехотя поклонился и ответил:

– Добрый день. Я Тарим ванен Хольд, ученик первого курса академии. У нас факультатив.

– По уродованию природы?
– вскинула тонкую бровь Катарина.

Ван Ретт пришлось напомнить себе, что она собирается стать наставницей. А это значит, что нельзя просто взять и наорать на мальчишку.

– Я улучшаю!

– Вы частично изменяете куст, - Катти коснулась голубых цветов, - а следует изменять его полностью. Рассчитать формулу и применить полное преобразование.

– Но по формуле цвет получается ненасыщенным, - с легким презрением ответил юноша.

С тяжелым вздохом Катарина вытянула руку в сторону еще не оскверненного куста, на глаз рассчитала параметры и преобразовала розу. Цветы получились нежно голубые, ванен Хольд горделиво приосанился: мол, я же говорил. Но Катти добавила силы, и цветы стали ярко-бирюзовыми.

– Если за неделю никто не отменит моих действий, то эта роза останется такой навсегда, - холодно произнесла мэдчен ван Ретт.
– Обратите особое внимание на книгу Аурелия Келестинского. А именно на третью главу. Доброго дня. И я надеюсь, вы прекратите издеваться над растениями - неужели не чувствуете, что им больно?

– Спасибо, мэдчен, - ванен Хольд склонил голову.
– Я могу вам чем-то помочь?

– Можешь, - решительно произнесла Мадди, зная, что с подруги станется отказаться.
– Собери нам хворост.

Через двадцать минут мальчишка провожал двух благородных мэдчен назад ко дворцу. И, левитируя среднего размера охапку хвороста, охотно делился ценными сведениями:

– А у нас факультатив по магии природы некому вести - наш учитель умер, а его ученик уехал в Кальдоранн. А потом вернулся, но обратно его уже не взяли - мол, доверия нет, к молодежи подпускать. Ну и хорошо, гадкий он был. Вот и оставался бы в Кальдоранне. А там невыгодно - у магов своя валюта, а у людей своя. Приходится менять постоянно.

Катти из всей болтовни уяснила лишь одно - место наставника вакантно. Еще никогда она так не желала поскорее выбраться из оков Отбора.

И все же после ужина Мадди, глядя на заготовки для подарка, спросила:

– Что это будет? И что нам за это будет? Ссылка?

– Это будет медальон на стену с изображением Келестина и всех его провинций. Очень схематичный медальон.

Катарина сидела на ковре, трость лежала рядом, а еще вокруг нее росли полумагические цветы. И росли они из земли.