Невидимки

Из кухни вернулись Джуниор, Томми и Пит. В руках они держали по банке колы.

— Пива нет, — сказал Джуниор. — Взяли, что было.

Я осторожно вернул бумаги на место. Я по-прежнему уважал Фелипе, считал, что только он обладал полной картиной, имел волю и мужество смотреть вперёд, но во всех этих заготовленных заранее речах, сложенных в старушечьем доме было что-то неприятное и жалкое. Мне стало не по себе.

Через несколько минут снова появился Фелипе с двумя чемоданами в руках.

— Всё. Я готов. Поехали.

— Куда? — спросил я.

— Куда угодно. Мне здесь надоело. Пора переехать.

Я посмотрел на Джеймса, Стива и остальных. Судя по всему, они были удивлены не меньше моего. Я снова посмотрел на Фелипе.

— Хочешь переехать? Купить новый дом?

— Хорошая мысль. Но, нет. Я хочу путешествовать.

— Путешествовать?

— Думаю, нам нужно куда-нибудь поехать.

— Зачем?

— Последнее время мы ведем себя здесь слишком активно. Нужно немного передохнуть, пусть всё уляжется. Мы начинаем привлекать внимание.

— Мне казалось, нам этого и надо.

— Это не то внимание.

— Ты о чём?

Он внимательно на меня посмотрел и я понял, что ему не хотелось бы обсуждать подобные вопросы в присутствии остальных.

— О том, что нам надо устроить себе отпуск.

— На сколько? — спросил Бастер.

Фелипе помотал головой.

— Не знаю.

Мы замолчали. Я представил, как мы переезжаем куда-нибудь на северо-запад и селимся в небольшом городке, где все всех знают. Останемся ли мы незамеченными и в таких местах или это работало только в больших городах? Станут ли жители деревень со временем нас узнавать? Будут ли замечать.

Возможно, нет.

— Поехали, — прервал молчание Фелипе. — Заедем к каждому, соберем всё необходимое и отвалим.

— Куда? — спросил Пит.

— Не важно.

— На север.

Фелипе согласно кивнул.

— На север, так на север.

Мы решили ограничиться двумя чемоданами — это количество свободно помещалось в багажниках машин. Прежде чем заехать ко мне, мы остановились у Томми, Джеймса, Джона и Джуниора. Я не решил, что брать, но я понял, что не нужно тратить время на размышления, а просто порылся по шкафам и кинул в чемодан шампунь, нижнее бельё, рубашки и носки. В вещевом шкафу я нашёл старые трусики Джейн и на меня нахлынул приступ ностальгии и дежа вю, отчего я был вынужден на какое-то время присесть на кровать. Я сидел и вертел в руках её трусики. Я до сих пор не знал, где она. Через неделю после той прогулки к дому её родителей, я снова позвонил ей, но когда услышал голос отца, повесил трубку.

Сейчас мне очень хотелось выйти с ней на связь, сообщить, что я уезжаю. Глупость, конечно, но мне почему-то это было важно.

— Ты там всё? — спросил из гостиной Билл.

— Почти! — отозвался я. Я встал, бросил трусики в чемодан и закрыл его.

В последний раз я оглядел свою спальню. Я не знал, действительно ли мы отправлялись в отпуск, вернемся ли мы, когда всё успокоится или уезжали с концами. От мысли, что мы можем и не вернуться, на меня вдруг накатила непонятная тоска. С этим местом у меня было связано множество воспоминаний, на глаза навернулись слёзы.

— Боб? — позвал меня Джон.

— Иду! — Я подхватил чемоданы, последний раз осмотрел спальню и быстро вышел.

7.

Мы отсутствовали три месяца.

Мы отправились на север, через Калифорнию, останавливаясь в популярных у туристов местах. Мы жили в Сан Симеоне, в платном лагере. Разумеется, ни за что мы не платили. Мы посетили дом Винчестеров, незаметно отстали от группы туристов и несколько ночей провели в доме с привидениями. Мы побывали в Санта-Крузе и покатались на «американских горках», остановились в Бодега-Бэй, где наблюдали за птицами.

Чаще всего мы останавливались в настоящих храмах безликости — в мотелях. Мы никогда не видели ни поваров, которые нам готовили, ни официантов, которые приносили еду. Когда горничные прибирались в наших номерах, мы отсутствовали.

Сами номера были взаимозаменяемы, они были обставлены безликой мебелью неизвестного производства. В них во всех были две раздельные одноместные кровати, между которыми находилась тумбочка, на которой стояла лампа. Рядом всегда был шкаф и прикрученный к столу телевизор. И в каждом номере находилась «гедеоновская» Библия.

Я должен был ненавидеть жить в таких местах, но мне, наоборот, даже нравилось. Нам всем нравилось. Нам не надоедала ни еда, ни условия проживания. Это была наша естественная среда обитания. Нам было комфортно в этих обычных, стандартизированных местах. Мы игнорировали пятизвёздочные гостиницы, в самых простых придорожных мотелях мы чувствовали себя на седьмом небе от счастья.

За еду и жильё мы, конечно, не платили, зато активно тратили наворованную наличность. Для нас это, на самом деле, был отпуск — отдых и от старой жизни и от террористической деятельности.

Через штаты Орегон и Вашингтон мы добрались до Канады, затем, наконец, повернули обратно. Раньше я никогда не выезжал за пределы Калифорнии, поездка по другим штатам воодушевила меня. Я видел то, о чём раньше мог только читать, и увиденное сделало меня ещё более космополитичным.

Мне нравилось путешествовать, нравилось посещать разные места, но именно наши вечерние посиделки и разговоры, которых я добивался, придавали смысл моему существованию. Именно тогда мы впервые начали обсуждать, кем мы были, какие ощущения испытывали, делились, каково это — быть Невидимками. Мы пытались найти смысл своего бытия, и на этот раз отнюдь не Фелипе рассказывал нам, что мы должны чувствовать, мы сами делились своими мыслями и ощущениями, пытаясь понять, как и почему это произошло.

Я никогда не принадлежал к какой-либо группе, никогда не был частью какого-то клуба или общества и меня это полностью устраивало. Теперь же я понимал, что люди находили в командах, братствах и организациях. Им нравилось находиться среди тех, кто разделял их взгляды, вкусы и мировоззрение. Я мог не стесняться быть собой, ведь остальные были такими же, как я. Меж нами царила расслабленная и приятная атмосфера. Мы говорили серьезно и откровенно, но мы не зацикливались на этом и частенько веселились. Мы хвастались своими сексуальными похождениями, как подростки-старшеклассники постоянно преувеличивая действительность. Мы прекрасно понимали, что всё это — выдумки. Наверное, слышать такое от стариков, вроде нас должно быть попросту неприятно, но нам от этих разговоров становилось лучше. Фелипе совал руку в штанину, притворяясь, будто у него огромный член и говорил:

— Чем я заслужил столь щедрый божий дар?

И все смеялись.

Мы очень часто проводили время вместе, поэтому у меня не было возможности обсудить с Фелипе с глазу на глаз причину столь скорого отъезда из южной Калифорнии. Несколько раз я думал об этом, но рядом постоянно кто-то находился, а я помнил тот его взгляд в доме, поэтому постоянно откладывал этот разговор на следующий раз.

Возможность подвернулась, когда мы находились на горе Шаста. В тот раз все отправились в поход, а Фелипе остался в машине и изучал карту, выбирая место, куда мы поедем в следующий раз. Я остался с ним и дождался, пока остальные не скроются из виду.