Невинность с секретом

— Как?

Тагел позволяет мне показать, чего я хочу, и когда его пальцы прикасаются к средоточию нервов, я тихонько вскрикиваю и выпрямляюсь всем телом, как натянутая струна. Мужчина круговым движением ласкает моё влажное от желания лоно, и с каждым витком я улетаю в небеса, растворяюсь в экстазе.

Мои ладони скользят под покрывало, которое я давно мечтаю сорвать с дракона, чтобы насладиться видом его совершенного тела. Кажется, даже просто любуясь им, я счастлива.

— Ты моя. Истин-ная!

Сердце ёкает. В этом сладком блюде есть и терпкая горечь ненависти настоящей Лексии, и отчаянная жажда Александры из другого мира совладать с этим безумием, взять тело под контроль.

Вместо этого я принимаю в ладонь горячий твёрдый член и таю от волн удовольствия, только лишь прикасаясь к нему. Лаская его, нежно сжимая и проводя пальцами от головки к основанию. Представляя, как он двигается во мне, вознося на вершины наслаждения.

Раскрывая бёдра навстречу готовому к соединению Тагелу, я бесстыдно шепчу:

— Прошу. Тагел, я хочу ощутить тебя внутри.

В этот миг уже не понимаю, кто я. Меня уже нет.

Есть только мы.

Обвиваю ногами талию мужчины и трусь промежностью о член, подталкивая Тагела к действию. Мужчина неторопливо отстраняется, нависая надо мной. Он медлит, а мне хочется расцарапать его спину в кровь за это! Я уже не могу нормально вдыхать, один стон сменяет другой, а распухшие губы пылают, будто я щедро смазала их мексиканским соусом.

— Насколько сильно ты этого хочешь?

Член Тагела упирается в моё лоно, но мужчина не входит ни на дюйм, будто ждёт чего-то.

Смотрю в переливающиеся расплавленным золотом глаза мужчины и, понимая, чего он хочет, задыхаюсь от ярости, и одновременно едва не плачу от нетерпения.

— Жестокий дракон, — шепчу.

Медленно приподнимаю бёдра и насаживаюсь сама. Медленно, ощущая слегка болезненное растяжение. Даже несмотря на то, что я разгорячена так, что вот-вот взорвусь сильнейшим оргазмом, принять Тагела не так-то просто. И размер немаленький…

А Лексия девственница.

Но я не могу остановиться. Принять Тагела, стать его женщиной сейчас для меня важнее, чем дышать, и я продолжаю прижиматься, пропуская в себя его твёрдый член едва ли по миллиметру.

Зажмуриваюсь, и по щекам струятся слёзы.

— Тагел, пожалуйста, — шёпотом умоляю бессердечного зверя. — Возьми меня быстро. Мне неприятно вот так!

И тут же задыхаюсь от краткого мига острой боли, нет сил даже закричать, но всё уже позади. Вжавшись разгорячённым лбом в грудь мужчины, лишь тяжело дышу и с трудом сохраняю сознание.

Тагел не двигается. Удерживая тяжёлое тело на весу, он опирается на одну руку, второй поглаживая меня внизу. Там, где сейчас всё пульсирует от жара и сладкой боли. Так нежно и ласково, что неприятные ощущения быстро уходят, лишь немного саднит.

Мужчина приближает свою руку к лицу, и я вижу на его пальцах кровь. Которую он слизывает. Будто пробует мою боль на вкус и прикрывает веки, прислушиваясь к ощущениям. Я замираю в этот миг, интуитивно чувствуя, что сейчас происходит нечто очень важное и нельзя мешать.

Когда Тагел открывает глаза, я забываю как дышать.

Его зрачки исчезают в сиянии золота, которое становится светлее его волос, а вскоре и вовсе теряет цветность, оставляя лишь нестерпимое сияние белого. От жутковатой картины по спине ползут мурашки, но Тагел, будто почувствовав, что пугает меня, опускает густые ресницы и прижимается ко мне в страстном поцелуе. Проникает в мой рот горячим языком, делясь привкусом металла.

И, наконец, совершает первое движение бёдрами. Сильное, стремительное, как бросок хищника. Вскрикнув, я выгибаюсь ему навстречу, даже не представляя, насколько же приятно принимать его в себя, разрываясь от сводящего с ума вожделения и ни с чем не сравнимого яркого наслаждения.

Я желаю дойти с ним до конца, достигнуть пика, о силе которого страшно подумать, если даже сейчас так хорошо! Лёгкая боль не мешает, лишь добавляет ощущениям сумасшедшей перчинки. По венам, кажется, струится живой огонь, будто я сама стала драконом и вот-вот выдохну струю пламени…

— Мой властелин!

В спальню врывается колдун и, заметив нас, замирает в растерянности. Из рук его на пол валятся какие-то древние полуистлевшие бумаги, а глаза становятся величиной с пятаки. Хватая ртом воздух, торн начинает. Краснеть?!

Впрочем, мне становится не до стеснительности мага. Ойкнув, я.

Понимаю, что нахожусь в покоях жены советника короля. Вокруг насмерть перепуганными курицами мечутся растрёпанные полуодетые служанки, а бледная леди Габель сидит на полу и кричит так, словно у неё на глазах обезглавили мужа.

Глава 29

Одёрнув с талии сорочку, я скатываюсь с кровати.

— Габель, что происходит?!

Падаю рядом с ней на колени и трясу женщину за плечи. Она смотрит на меня невидящим взглядом, лицо бледное настолько, что виден рисунок вен под глазами. Хватает меня за руку и в панике оглядывается:

— Колдун! Он был здесь!

— Колдун? — удивляюсь я и, смекнув, что жена советника говорит о торне, деликатно поглаживаю её по предплечью. — Успокойся, Габель. Колдуна тут не было. Клянусь тебе!

Вот как легко дать слово, когда знаешь о невозможности подобного «визита». Тагел сказал, что торн не покинет его, пока дракон не способен «встать на крыло», а это не произойдёт, покуда действует проклятие.

— Колдун, — с расширившимися глазами шепчет женщина, и в этот момент она напоминает безумную. — Он может проникнуть куда угодно! Раз, и он тут. И никакие стены, даже стража его не остановит!

— Я знаю, знаю, — пытаюсь успокоить её и слышу, как тарабанят в дверь.

С той стороны раздаются мужские голоса, и девушки-служанки начинают визжать. Вижу, что все попросту в панике оттого, что леди Итлеси решила, что здесь был колдун. Вот-вот к нам ворвутся, а я почти обнажена. Не говоря о том, что на сорочке кое-где видны пятна. Встряхиваю женщину и спрашиваю строгим тоном:

— С чего ты взяла, что на нас напал торн?!

— Как же… — вжимает она голову в плечи. — Он забрал принцессу! Он придёт и за мной!