Невольные герои

– Как тебя зовут-то хоть, чудо?
– миролюбивым тоном спросила я, почесывая буку за ушами. "Клубок" довольно заурчал.

– Огинен*, - ответило нечто. Я удивленно округлила глаза.

– Так ты что, женского рода?

Бука сморщил миниатюрный носик.

– Нет. Просто некоторые, - он покосился на улыбающуюся маму, - не умеют

этого различать. Вот и назвали меня...

– Ну, это не проблема, - усмехнулась я.
– Будешь у нас Огняном*, а по-простому Оги. Сойдет?

Бука подумал (по крайней мере, сделал соответствующий вид) и важно кивнул.

– Вот и лады. А теперь айда все на кухню, мой нос чует пирожки с капустой. Ди, ты идешь?

Демон покачал головой, в знак отказа.

– Та-а-ак, - протянула я, уперев руки в боки, и сверля Хранителя недобрым взглядом, - мама, Оги, садитесь за стол, через пару минут мы будем.

– Не задерживайтесь, - предупредила мама, и, подхватив буку, скрылась на кухне, крепко прикрыв дверь. Вот теперь можно и поговорить.

– Значит, ты никогда прежде моего отца не видел и слыхом о нем не слышал?
– я неторопливо наступала на демона, и тот, осознав надвигающуюся бурю в моем лице, наконец, очнулся и начал перемещаться поближе к двери. Размечтался! Взмахнув рукой, я задвинула щеколду, для надежности подперев дверь еще и метлой. На ладони загорелся первый боевой импульс. Поняв, что путь к отступлению отрезан, и я не шучу, Дион выставил перед собой магический щит.

– Знаешь, как говорят - "кто старое вспомянет, тому глаз вон", - глухо напомнил он мне.

– Я тебя сейчас оба выбью, если все не расскажешь, - мрачно пообещала я, примериваясь, как бы запустить импульс, чтобы не особо задеть мебель.

– Ладно, - демон убрал щит, - стреляй.

– Что?

– У меня нет защиты. Стреляй, - терпеливо повторил Хранитель, безмятежно и расслаблено стоя на месте. И тут до меня дошло, что если я действительно кину заряд, то он не успеет среагировать и увернуться.

– Ди, если ты не в курсе, ты слишком незначительное время мой избранный, чтобы твоя боль переходила на меня, - на всякий случай просветила я его.

Демон спокойно кивнул.

Такого поворота событий я не ожидала. Что же это за тайна, за которую и пострадать не жаль?

– Ну, я жду! Долго мне еще из себя мишень изображать?
– с любопытством спросил Ди.
–

Если тебе неудобно, я могу подойти ближе или боком повернуться - как тебе больше нравится?

– К чертовой бабушке!
– раздраженно выругалась я, отвернулась и впитала импульс.
– Я не могу.

Если бы он защищался или атаковал, я бы подралась с ним без проблем. Наставили бы друг другу шишек и помирились.

– А разве мы ссорились?
– теплая ладонь опустилась мне на плечо. Надо за собой следить - начинаю думать вслух. Обернувшись, я встретила взгляд мудрых карих глаз. Но в данный момент в них не отражалось знание веков или ледяная отчужденность. В них была я.

Дион ласково поцеловал мою макушку.

– Ты все узнаешь. Но мы ведь не хотим остаться без пирогов?

Вопрос был риторическим.

Кстати, о пирогах. Мама расстаралась на славу, и стол прямо таки ломился от угощений. Благоразумно решив, что страшные признания принимаются одинаково как на сытый, так и на голодный желудок, я за милую душу умяла гречневую кашу с мясной подливой, сдобренную особыми острыми специями. После чего мне стало не до рассказа, так как во рту полыхал пожар. Завидев мои слезящиеся глаза, мама смекнула в чем дело, и подала кувшин с водой. Уф. Остудив горло и сделав несколько осторожных вдохов на проверку, я выяснила, что жить буду.

Но не долго и не счастливо.

Ты вообще когда-нибудь помолчишь?

А ты все еще на это надеешься?

Не, это так - для проформы.

Ой, заговариваться с внутренним голосом стала.

Шизофрения на ранней стадии.

У-у-у!!!

– Лир, у тебя зуб разболелся, что ли?
– спросил Дион, наблюдая за меняющимся выражением на моей искаженной физиономии.

– Все отлично, - преувеличенно бодро заявила я, пододвигая к себе ароматно дымящуюся чашку липового настоя и делая небольшой глоток. У напитка оказался своеобразный мягкий вкус, поэтому первая чашка опустела недопустимо быстро, и пришлось тянуться к начищенному пузатому самовару за кипятком. Оставив настой остывать, я оперлась подбородком о ладонь, из последних сил борясь со сном. После сытного ужина очень хотелось вздремнуть, но предстоял серьезный разговор, и поэтому, увы.

Вдруг кто-то дернул меня за штанину. Посмотрев вниз, я увидела буку, старательно карабкающегося по моей ноге как по дереву. Через пару секунд он сидел у меня на коленях, с такой голодной безнадежностью глядя на еду, что ни дать ему кусочек было невозможно. Стащив кусочек ветчинки, я сунула его в руки Оги, и тот проглотил его одним махом. Хотели вырастить вечно зеленое, а вырастили вечно голодное...

Осознав, что больше ничего не добьется, бука поерзал на моих коленях и, свернувшись клубком, точно сытый кот, уснул. Приподняв голову, я встретилась с отцом взглядом и поняла, что настало время основательной беседы.

– Ты, наверно, хочешь знать, где мы были все это время, - скорее утвердительно, чем вопросительно сказал он.

– Не только это, - я непроизвольно покосилась на Диона. Демон нервно помешивал настой, и я стала искренне опасаться, что он протрет глиняную чашку до дыр.

– Да, прежде чем начать свой рассказ, - спохватился травник, - я хотел бы извиниться перед Эндимионом. И при первой, и при второй нашей встрече я повел себя непозволительно грубо. Теперь я понимаю, что человек, столько раз спасающий мою дочь, не может быть закоренелым преступником.

Демон, в этот момент пивший настой, подавился и зашелся кашлем. Я от души постучала его по спине, и Дион болезненно сморщился. Пришлось покаянно опустить очи долу. Ну что ж, опять перестаралась.

– Я тоже...был неправ, - смущенно признался Ди, - подумал тогда, что это вы...

– Всему свое время, - перебил его отец, - книга с середины не читается.

К моему изумлению, Дион послушно заткнулся.

– Хм, даже не знаю, как все поглаже связать, - отец провел рукой по гладко выбритому подбородку.
– Ну ничего. Попытка не пытка. Таль, ты помнишь день, когда пробовала перекинуться?

Я едва заметно вздрогнула.

– Такое забудешь...

– И все ясно и четко, до мельчайшей детали?
– продолжал выведывать травник.

Я нахмурилась. Что-то ускользало, неуловимо уходило из сознания, да и день казался каким- то смутным, словно на память была наложена пелена. Сработала защитная реакция организма, и все отрицательное было заблокировано. Вот леший!

Ты не злопамятная, ты только злая и склерозом не страдаешь.

Очень, очень спорный вопрос, как видишь.