Невыносимые противоречия

С каждой минутой усталость все больше давила на Луизу. Кокаин больше не помогал прояснить голову. И Сесар куда-то запропостился.

На сцене внизу улицы снова отплясывал Рохас:

– Мы все знаем, что происходит. Братья Хименос пустышки. Лонарди платит беднякам из провинций за поддержку Хименос. Платит деньгами, которые он украл из фонда Франца Варгаса. Фонда созданного для помощи бедным, для руконструкции трущоб. Лонарди украл эти деньги и теперь на них покупает сторонников для Хименос. Это мошеничество!

Люди перед трибуной Рохаса вскинули вверх кулаки. Луиза крепче сжала руку Альбера.

Раздался крик, раздражающий металлический писк микрофона, а потом смех. Мужчина в резиновых сапогах оступился и свалился с трибуны Хименосов.

Солнце закатилось в расщелину между домами. Заглянув за угол, Луиза увидела, что из пяти биотулетов два перевернуты. Где-то в доме рядом играла музыка и ворчал телевизор. Размахивая над головой тряпкой, мужик с красной мордой надрывно звал Сесилию. Вдалеке приглушенно и коротко бабахнуло - не определишь: выстрел или лопнула шина. Ливи продолжал заливать Альберу про недвижимость. На сцену Хименос выбрался священник и заговорил о божественной справедливости.

– В Рохаса стреляли, - шепнули слева.

– Рохаса убили.

– Рохаса ранили

– В него даже не попали.

Тито толкнул Луизу в плечо. Чтобы выслушать его, Альбер положил подбородок ей на макушку. От Тито воняло луком.

– Сесар стрелял в Рохаса и промахнулся, - сказал Тито.

– Что?
– Луиза привстала на носочки, будто со своего места могла увидеть, что происходит на другой стороне улицы.
– Откуда ты знаешь, что стрелял Сесар?

– Наши люди видели перестрелку.

– Что там произошло?
– спросил Альбер.

В двух шагах от Луизы женщина рылась в сумке. Салфетки, щетка для волос, баллончик лака. Мужчина чесал нос.

– Сесар стрелял из окна второго этажа.

– У него не было оружия, - вмешалась Луиза.
– Нас обыскали!

Тито посмотрел на неё и глупо наморщил нос. Идиот! Точно так же он делал в отеле, когда Сесар объяснял, как спрятать взрывчатку. Тито всегда медленно соображал.

В синем небе над трибуной Рохаса барахтался вертолёт военных. Они тоже знают о перестрелке? Прикажут разогнать толпу? Луиза вспомнила водомёты. Вспомнила, как оказалась зажата между дрожащими горячими телами. Ничего не видела, ничего не понимала. Зажата. Заперта.

– Что дальше?
– допытывался Альбер.

– Пуля попала в микрофон. Рохас упал на сцену. Его люди открыли пальбу из автоматов по дому. Сесар погиб в перестрелке. Из дома его уже вытащили мертвым.

Слева женщина истеричным голосом снова и снова звала Педро. Хименос со сцены призвал к спокойствию. Рохас взошел на свою трибуну, поднял руки вверх, покрутился на месте, как звезда на концерте. Рядом с Луизой парни из трущоб показали друг другу средний палец.

– Нужно уходить, пока военные не вмешались, - сказал Альбер.

– Нет, мы должны забрать его тело, - Луиза вцепилась в футболку Альбера.

– Не сейчас. Потом, Лу, - он обнял её за плечи. Слишком тепло, удушающе крепко.

Увлек прочь от трибуны Хименоса. Сквозь людское море к переулку, где они оставили машину. Где их обыскали. Сесар был безоружен. Конченный наркоман, где он раздобыл оружие? Тито сунул пальцы в рот и свистнул. Дебилы из трущоб окружили Альбера и Луизу. Как конвой.

– Меня пытались убить!
– надрывался в микрофон Рохас.
– Трусливые тупые, братья Хименос подослали ко мне убийцу.

Неправда, Луиза замотала головой. Сесар не стал бы связываться с Хименос. Вчера он с ними даже словом не перемолвился. Тито оттеснил в сторону женщину с широкими плечами пловчихи.

– У меня есть свидетель!
– Взвизгнул Рохас.
– Этот человек. Арни слышал, как Хименос договаривались с убийцей.

Что там делает Арни-Шнурок? Двуличный продажный ублюдок врет.

Выставив перед собой руки, Тито убрал с дороги мужчину, Альбер отодвинул женщину в цветном платье. У нее были зеленые глаза. Она глупо хлопала ими, таращась на Луизу. От каждого случайного прикосновения Луиза пропитывалась чужим потом. Рука Альбера на её плече тоже повлажнела от пота. Чтобы не потерять Луизу, он сжал пальцы.

– Хименос наняли убийцу!
– заливался Рохас.

– Хименос. Убийца!
– прокатилось волной от его трибуны.

Вместе с Альбером Луиза выскочила в переулок. Солдат здесь стало как будто больше. Шумели рациями, поправляли ремни автоматов. Армейские устроили перекличку? Готовятся к нападению?

Сесар долбанный безмозглый наркоман! Какого хера? Тито скользнул на заднее сиденье джипа, и Альбер запустил мотор. Луиза таращилась на пустые дороги. Нижнюю челюсть влево, вправо, до боли.

Когда Луиза узнала о смерти родителей, Сесар ничего не сказал. Блядство, сказал он, когда умер Альба. Блядсво, когда умер Годо. Сесар мало разговаривал, но всегда был рядом.

Около дома Альбера под разбитыми фонарями щелкали кузнечики. Решетка ворот высекала из афальта искры, пока Тито энергично её ворочал. Покончив с воротами, он ломанулся к дому, споткнулся, ругнулся на крыльце, распахнул двери и включил свет внутри.

– Я знаю, - за порогом Альбер снова обнял Луизу.
– Сесар был с тобой с самого начала.

На журнальном столике около дивана стояла ваза с ромашками. Отвратительно крупные белые лепестки, как пятна плесени. Луиза ударила по ним. Ваза покатилась по полу, цветы упали на диван, на котором спал этой ночью Сесар.

– Зачем Сесару убивать Рохаса? С какой стати договариваться с Хименос?

– Иногда люди делают странные вещи, - Альбер не пытался приблизиться или обнять её.

– Нет! Чтобы Хименос ему ни предложили, он бы не согласился! Сесара не интересовали деньги!