Незапертые чувства

От этих слов я вздрагиваю.

– Но потом это наваждение проходило. Я боролся с этим. Но тяжелее всего было, когда они внушали мне, что ты умерла на Арене - тогда я уже сам просил о смерти. Потому что думал, что не смог тебя спасти, - Пит замолкает.

Он убирает от меня руки и вцепляется ими в простыни. Его пробирает мелкая дрожь, словно Пит снова оказался в своих кошмарах.

– Я видел это. Во многих вариантах: тебя разрывали на части переродки, ты умирала от ядовитого тумана. Я видел, как Джоанна перерезала тебе горло, как ты сгорала заживо…

На меня накатывает волна ужаса. Я практически чувствую его боль, ведь мне самой снились сны о смерти Пита.

– Пит, - я обхватываю его лицо ладонями и заставляю посмотреть мне в глаза.
– Все хорошо. Я жива, и теперь мы снова вместе. Мы будем бороться за жизнь, будем спасать друг друга, как делали это…

– Всегда, - продолжает за меня Пит.

Нахлынувшее воспоминание заставляет мое сердце споткнуться и ускорить ритм. Не убирая рук, я наклоняюсь к нему и целую. Пит кладет ладонь на мой затылок, притягивая меня еще ближе. Из горла вырывается стон, и я углубляю поцелуй, вкладывая в него все свои чувства.

Слышу, как скрипит дверь палаты, но мне плевать. Я не прекращаю целовать Пита. Просто физически не могу этого сделать - слишком долго я мечтала о его поцелуях, прижимая к губам жемчужину.

– Китнисс, тебе пора уходить. Питу нужен отдых, - это мама.

Я отстраняюсь от Пита и оборачиваюсь. За спиной мамы стоит Гейл, и я встречаюсь с ним взглядом. Смесь боли и разочарования, капля злости.

– Тебя вызывают в штаб, - холодно произносит он и, развернувшись на пятках, покидает палату.

Я поворачиваюсь обратно к Питу. Он внимательно всматривается в мое лицо, явно пытаясь понять мою реакцию на то, что Гейл видел наш поцелуй. Но я лишь улыбаюсь.

– Зайду позже, - я встаю и наклоняюсь, чтобы подарить ему еще один легкий поцелуй.
– Отдыхай.

Выхожу из палаты и, прислонившись к стене, медленно сползаю по ней на пол. Я - самое настоящее зло. Все страдания Пита, боль Гейла - все из-за меня.

«Проживи ты хоть сотню жизней, все равно не заслужишь этого парня!» - эти слова Хеймитча пульсируют в моем мозгу, отдаваясь болью в сердце. Я не заслуживаю их обоих. Но Пит любит меня, несмотря ни на что. И если я оставлю его, ему станет еще больнее, чем после всех этих пыток.

– Любишь его? – только сейчас замечаю Гейла, стоящего напротив меня. Все время забываю о его способности очень тихо передвигаться.

Я молчу.

– Ты любишь его, Китнисс?
– спрашивает Гейл снова.

Холод в его голосе заставляет меня съежиться. Хочется разрыдаться, накричать, что это не его дело. Но мой рот автоматически открывается, и я произношу:

– Люблю.

И тут я понимаю, как легко было произнести эти слова. Это мои чувства. Отпечаток встречи с Питом помог мне признать это. Я не успела запереть на замок привычной отстраненности то счастье и блаженство, которые я испытываю рядом с ним. Не успела нажать на кнопку «без чувств». Сейчас я - открытая книга.

– Прости, - одними губами произношу я, но Гейла уже нет рядом.

========== Глава 2 ==========

Словно в тумане я добираюсь до кабинета, где обычно проходят собрания. Меня раздирают смешанные чувства. Эйфория с одной стороны – Пит снова в безопасности. Чувство вины с другой – я причинила боль Гейлу. И возможно, отчасти, себе. Мы были вместе много лет. Вместе не в смысле романтических отношений - я в этом аспекте никогда никого не рассматривала. Друзья, напарники по охоте. Он научил меня многому. Но охота мне сейчас не нужна, и напарника я нашла в лице другого человека.

Уезжая на Квартальную бойню, я не планировала возвращаться, и не стала рушить надежд Гейла насчет развития наших отношений. Но я осталась жива, и он ждал, что я перестану играть в любовь с Питом. Но игра закончилась - она изначально была обречена на провал. Так распорядилась судьба: соединить сына пекаря и дочь охотника. Способы у нее не всегда честные по отношению к людям, и в итоге есть пострадавшие. Я в их числе. Я теряю друга. Мы уже не сможем вести себя так, как раньше, когда я была его Кискисс.

– Не думал, что тебя удастся так быстро оттуда вытащить, - усмехается Хеймитч, вырывая меня из моих размышлений.

– Меня прогнали, - я присаживаюсь в кресло. – Что за срочность?

– Не имею понятия, – разводит руками ментор.

Постепенно подтягиваются остальные: Плутарх, Крессида, Боггс, Финник и Гейл. Последний садится напротив, но на меня не смотрит. Он обижен, зол, ему больно.

В помещении стоит гробовая тишина. Это угнетает еще больше. Я начинаю ритмично постукивать по столу ногтями, точнее тем, что от них осталось. От переизбытка нервов я практически до мяса их сгрызла.

Наконец, в кабинет входит Альма Койн, президент Тринадцатого Дистрикта.

В дистриктах обычно главой является мэр. Но Тринадцатый считает себя отдельным государством, поэтому во главе него стоит президент.

– Полагаю, у нас сегодня есть хорошие новости, - начинает женщина.

Хорошие новости? Она смеется? О хороших новостях не говорят столь холодным и безразличным голосом.

Я смотрю на Одэйра. Он явно очень нервничает. В руках веревка. Финник беспрестанно вяжет узлы, хотя сам смотрит в одну точку.

– Хоторн, доложите, - Койн впивается взглядом в Гейла.

– Да, президент, - кивает он.
– Мы спасли всех, кроме Энобарии. Ей ввели какую-то дрянь, и она, можно сказать, сгнила заживо.

Хеймитч напрягается. Ему тяжело - он хорошо ее знал.

Тем временем, Гейл продолжает:

– Джоанна Мэйсон, дистрикт Семь. Энни Креста, дистрикт Четыре. Вения, Флавий и Октавия - команда подготовки Китнисс. Пит Мелларк.

Так вот в чем дело. Энни Креста, возлюбленная Финника. Я снова смотрю на него. У парня такой вид, словно он не рад. Не успев задуматься на эту тему, я вновь прислушиваюсь к словам Койн.

– У нас великолепные перспективы, господа, - она почти улыбается, чего я никогда не видела. И признаться честно, мне это совершенно не нравится.

– Много работы предстоит! – Крессида нервно ёрзает в кресле.

Эта женщина никогда не угомонится со своими интервью.

– Да, вы правы, - кивает Койн. – Все победители должны принять участие в съемках промо. Но естественно, основное внимание на Пита и Китнисс.

Имя Пита она произносит практически с нежностью. Я понимаю, именно он ей и необходим. Восстание уже обрело свое лицо. Ему нужен только голос, голос Пита. Меня недостаточно. Им нужно покалечить нас обоих.