Незапертые чувства

– Я думала, меня забрали в Капитолий. Что случилось? – обхватив себя руками, пытаюсь сохранять хладнокровную интонацию.

– Мы предполагали, что ты так подумаешь, поэтому забрали твою капсулу, - говорит Плутарх. – Мы все еще недалеко от Восьмого. Капитолийцы послали какой-то импульс, система навигации отключилась. Связи нет. Боггс пытается все наладить. Финник и Гейл замуровывают выход из туннеля.

– Боггс? Финник и Гейл? – чувствуя, как мои ноги подкашиваются, я хватаюсь за руку Хеймитча.

Ментор усаживает меня в кресло рядом с небольшим столом.

– Капитолийцы сами вырыли себе могилу. Из-за посланного импульса система наведения тоже вышла из строя. Они скинули бомбы на своих же. Наши уцелели. Они прибежали как раз в тот момент, когда ты отключилась.

Я не могу описать свое состояние. Еще пять минут назад я думала, что меня забрали в Капитолий. Думала, что мои друзья мертвы. А сейчас Плутарх говорит, что все в порядке. Почти в порядке. Мы застряли в лесу в паре километров от границы дистрикта. Нас могут найти.

Никогда не бывает слишком хорошо. Всегда есть какое-то НО.

Я начинаю задумываться над тем, что сегодня кричал Боггс. Нас кто-то сдал. Кому могло это понадобиться? На ум приходит только одно имя. Неужели она готова была пожертвовать своим постоянным помощником, съемочной группой, Плутархом?

Я решаю оставить все эти мысли при себе. Вряд ли Хэвенсби поверит мне. Хеймитч, скорее всего, все понимает, но озвучивать это вслух слишком опасно. Нас сочтут изменниками, арестуют.

Главная проблема заключается в Гейле. Но с ним я поговорю, он будет молчать.

– Пойдем, выведу тебя на воздух, а то бледная, аж смотреть страшно! – прерывает мои размышления Хеймитч.

Лес приветливо щебечет переливами голосов птиц. Я жадно вдыхаю запах хвои и сочной зелени, поблескивающей каплями недавнего дождя.

Наша съемочная группа расположилась в тени планолета. Трое из Восьмого улеглись на пледах чуть дальше.

– Китнисс, ты очнулась! – Крессида восторженно поднимает руки. До этого она увлеченно пересматривала записи с камер на небольшом сенсоре.

Я молча киваю и присаживаюсь рядом с Поллуксом. Он протягивает мне баночку с супом. Я улыбаюсь и качаю головой. Меня так мутит, что вряд ли я смогу сейчас есть.

Сзади раздается шорох. Я резко поворачиваю голову, слишком резко. В глазах темнеет. Желудок подводит и меня рвет на траву.

– Кискисс! – слышу голос Гейла.

Несмотря на то, что голова нещадно кружится, я встаю, вытираю рукавом рот и иду ему навстречу. Он подбегает ко мне и заключает в тесные объятия.

– Как же я за тебя испугался! – шепчет он мне в волосы.

– Гейл, - я счастлива, что мой друг жив. Хочется расплакаться.

Он слегка отстраняется от меня и смотрит в глаза, не выпуская из рук.

– Как вы выбрались?
– задаю волнующий меня вопрос.

– Двое наших погибли. Один попал под пули, другого зацепило взрывом. Боггсу, кстати, тоже слегка досталось. Мы выскочили к бетонному забору, и я увидел тебя. Ты лежала на земле без сознания, пол-лица было в крови. Миротворца прикончил Финник.

Я оборачиваюсь и вижу, что все внимательно за нами наблюдают. Высвобождаюсь из рук Гейла и отхожу от него на шаг. Мне не хочется, но нас не так поймут.

– Огненная девушка снова с нами! – из-за деревьев выходит Финник.

– Рада видеть тебя, Одэйр, - улыбаюсь ему я.

Укрывшись пледом, я сижу и смотрю на небо. Уже вечереет.

Прошло часа два, не меньше. Гейл отправился помогать Боггсу, а Финник дремлет, прислонившись к соседнему дереву.

Сбо­ку раз­да­ет­ся ти­хий шо­рох, и я рез­ко по­вора­чиваю го­лову. Ко мне под­са­жива­ет­ся Хей­митч.

– Я сказала ему, что буду на тренировке. Обещала зайти после, - задумчиво рассматриваю свои руки.

– Он бы не пустил тебя. Но врать – не лучший выход. Он разозлится, когда увидит твое состояние.

– Пусть злится, пусть ругает меня. Самое главное, что мы не в Капитолии…

– В этом ты абсолютно права, - ментор встает и, потрепав меня по голове, уходит.

Я вытаскиваю свою жемчужину и сжимаю ее в руке. Надежда на то, что мы скоро увидимся, зажглась во мне вновь.

Не знаю, сколько еще проходит времени. Похоже, я все-таки задремала.

– Китнисс, - это Гейл.

Я открываю глаза и пытаюсь рассмотреть его лицо. Уже стемнело, и лес погрузился во мрак.

– Мы все починили. Уже начали готовиться к отлету.

– Хорошо, – я скидываю с себя плед.

– Подожди, - просит Гейл. – Может, поговорим?

– Давай поговорим, - соглашаюсь я.

Зря.

– Ты уверена в своем выборе?
– он присаживается рядом.

– Ты о чем?

Гейл несколько секунд молчит.

– Я о Пите, - наконец, говорит он. – Ты уверена, что он тот, кто тебе нужен?

Я вздыхаю. Меньше всего мне хочется сейчас обсуждать эту тему с Гейлом.

– Да, - коротко отвечаю я.

– И все? Просто “да”?

– Что ты хочешь услышать? – я начинаю немного злиться, но тут же успокаиваю себя.

– Объяснение.

– Объяснение моих чувств?

– Ты всегда твердила мне, что сейчас не можешь ни о ком так думать. Я ждал, и в итоге дождался. Ты выбрала не меня. Представь, каково мне.

– Я понимаю, Гейл, - я нервно перекатываю жемчужину между пальцев. – Но и ты должен понять меня. Мы с Питом очень сблизились… Возможно, это произошло бы и до Игр, если бы я была смелее. Помнишь, я рассказывала историю про хлеб?

– Помню, - шепотом отвечает Гейл.

– Я не могла пересилить себя и поблагодарить его. Пит спас жизнь мне и моей семье, зажег во мне надежду.

– И все - простая благодарность?

– Нет. На первых Играх все было сложно. Я старалась держаться от него подальше. Боялась привязываться. В душе что-то перевернулось, когда я поняла, что он пытается спасти мне жизнь ценою своей. Но после введения новых правил я не могла даже и подумать о том, чтобы дать ему умереть.

Гейл звучно хмыкает. Возможно, не стоит так с ним откровенничать. Но раз уж он сам хочет избавиться от непонимания, я скажу ему все, жалеть не буду.