Неземная любовь
Шрифт:
Глава 37
Элиза поспешила покинуть гостевое крыло. Хорошо что муж согласился устроить детскую возле её покоев. Если бы поселил ребёнка рядом с собой — сейчас мог бы выгореть весь замок. А пожар в крыле успеют потушить раньше, чем огонь охватит остальные части здания.
Не успела она пройти и полкоридора, как столкнулась с компаньонкой.
— Миледи, что случилось? — Хонли испуганно таращилась на неё. — Я слышала какой-то шум.
— Ничего не случилось, — зашипела Элиза, стараясь говорить тише. Но была слишком перевозбуждена. Торжество переполняло её, било
— Пожар? — Хонли вытаращила глаза ещё сильнее. И, кажется, смертельно побледнела, но в коридоре было слишком темно, чтобы сказать с уверенностью.
Вот глупая! Спасаться надо, а не трусить.
— Да. Бежим! — Элиза схватила её за руку и потащила с собой.
— Нет! — компаньонка вырвала руку. — Мне нужно… собрать свои вещи. Покупать новые это дорого.
Хонли бросилась по коридору.
Вот жадная дура! Элиза припустила в обратном направлении.
Пожар потушили часа через три. Тревогу подняла кормилица — почти сразу. Чёрт знает, что разбудило её среди ночи. Элиза даже испугалась, что возгорание обнаружили слишком рано и успеют загасить.
Но нет, когда кто-то попытался войти в детскую, пламя там уже бушевало, невозможно было толком открыть дверь.
В итоге выгорела почти половина гостевого крыла. Муженёк будет расстроен, сколько денег придётся потратить на его восстановление. И при тушении пожара погиб слуга Джон — тот, что в своё время возил её письма архиепископу Йоркскому.
Радость от успешного выполнения своей великой миссии Элизе омрачал один момент — она никак не могла отыскать компаньонку. Неужели та тоже сгорела в огне? Жаль. К мисс Хонли женщина уже привыкла. А мало ли какую гадину супруг наймёт на её место.
Но тут до неё дошёл слух, будто ещё в начале пожара кто-то вроде видел Хонли возле конюшни. А теперь выяснилось, что пропала одна лошадь, и въездные ворота оказались незапертыми.
Выходит, сучка сбежала?! Бросила её?! Вот тварь! За этим, значит, она кинулась собирать вещички!? Элиза в ярости скрипнула зубами. Трусливая шлюха! Испугалась, что Дэвид обрушит свой гнев на неё.
Ладно, нет худа без добра, если что — можно будет обвинить в поджоге эту гадюку.
Открыв глаза, Марион обнаружила Кордмира собирающимся в дорогу. Он как раз пристёгивал к поясу меч.
— Куда ты? — встревожилась девушка. Узнав, что без него ей никогда не выйти с участка, она теперь боялась оставаться одна. Правда, и его общество никак не было желанным. В общем, странная сложилась ситуация: с ним плохо, а без него страшно.
— Тебе же не нравится мыться в тазике, — Кордмир лукаво посмотрел на Марион, натянувшую одеяло до самого подбородка. — Привезу что-нибудь побольше.
Она порядком оторопела. Что это на него нашло? Решил сделать ей приятное? Правда, с другой стороны, его намерение означало, что в ближайшее время он её отпускать точно не намерен.
— А может быть, просто заберёшь меня в свой настоящий дом? — выдвинула идею Марион. Конечно, на успех не слишком надеялась. Но если бы удалось… Там он наверняка живёт не один, в доме есть слуги. Кто-то бывает у него в гостях. И за оградой
не бродят зубастые монстры. Короче говоря, шанс сбежать оттуда, пожалуй, у неё был бы. Тогда как здесь…— Нет, — отрезал мужчина. Развернулся и вышел из дома.
Марион захотелось посмотреть, как он уезжает. Вернее, как проходит через защиту. Она поднялась с кровати, завернулась в одеяло и побежала к кухонному окну, выходившему на ворота.
Спустя какое-то время Кордмир вывел из конюшни жеребца и сел в седло. Ворота отворились как будто сами. Так же сами закрылись за ним. А с защитой маг вовсе не производил никаких видимых действий — выехал за забор и всё.
Разочарованная, Марион уже собралась отойти от окна. Но вдруг заметила впереди Кордмира возникший из ниоткуда шар ослепительно-белого света, который стремительно набирал объём и как-то странно видоизменялся. Всего за несколько секунд он превратился в нечто.
Овал, как показалось Марион, плоский — ярда три в высоту и два в ширину. Его края ярко светились, а в черноте внутри клубился туман. Боже, что это за жуть? В голове промелькнуло опасение, что оно сейчас нападёт на Кордмира, убьёт… а она навеки останется запертой здесь.
Тем не менее, маг, нисколько не колеблясь, направил коня в туман… и исчез в нём.
Марион застыла у окна с дико бьющимся сердцем.
Спустя какое-то время овал свернулся в шар, потом уменишился до точки и растворился в воздухе.
Господи, неужели это и есть магический переход? Девушку всё еще потрясывало. Зар тоже пользовался такими? А если бы заблудился в густом тумане? Правда, валлейцы вроде говорили, что перемещение происходит мгновенно. Но всё равно сейчас она порадовалась, что на Земле они лишились умения создавать эти кошмарные переходы.
Вернулся Кордмир часа через три. Действительно привёз купальную бадью, только очень странную: овальной формы и из неизвестного материала.
Поставил её в комнате. Затем раскрыл окно, выходящее на колодец, и создал энергетическую трубу. Нет, собственно трубы Марион не видела — струя воды текла из колодца в бадью словно бы просто по воздуху.
Нагрел воду он тоже, как обычно, непонятно каким образом. Она бурлила в бадье пару минут, но когда маг сказал, что готово, и Марион попробовала температуру рукой, оказалось, вода горячая в самый раз, чтобы купаться.
— Пожалуйста, выйди, — попросила она без всякой надежды.
К её немалому удивлению мужчина ушёл на кухню. А перед этим бросил что-то в бадью — поверхность воды покрыла обильная пена.
Первые минут десять Марион просто лежала в воде, предаваясь неге, и старалась не думать, как же всё плохо на самом деле. Представляла, что находится дома, в Вермигене, где-то в соседней комнате Зар…
Ей было необходимо расслабиться — хотя бы на десять минут за пять суток плена.
Лишь заметив, что вода начала остывать, она принялась мыться.
Кордмир залез в бадью после неё. Вода снова забурлила.
Он не просил Марион уходить — она сама поспешно сбежала на кухню.
Вымывшись, мужчина тоже пришёл туда — как ни странно, одетым.
Марион не переставала удивляться, а в душе всё нарастала тревога. Не к добру эти новые метаморфозы. Как пить дать, ночью он по полной отыграется за все приятности.