Неземная любовь

На этом они и разошлись спать.

Зар проводил Марион до дверей её покоев.

— Добрых сновидений, — пожелал он на валлейский манер.

Девушка застыла, мечтая о поцелуе на ночь. Она так давно не знала его поцелуев, что ей уже не хватало их как воздуха. Как солнца в ненастный день. Как жаркого огня в камине зимней ночью. Неужели он до сих пор злится за тот поцелуй с Килом? Или просто охладел к ней?

Так и не дождавшись от неё ответного пожелания, Зар развернулся и двинулся к своим покоям.

Марион осталась стоять, прислонившись спиной к двери. Хотелось даже не плакать — завыть в отчаянии. Но она держалась. Быть может, всё ещё наладится? Со временем. Когда-нибудь…

Щёлкнул замок, запирая за Заром дверь.

И тут в Марион словно сработала некая пружина. Она бросилась к его двери. Постучалась настойчиво.

Замок снова щёлкнул. Зар выглядел немало удивлённым.

— Можно с тобой поговорить? — выпалила Марион, задыхаясь от волнения.

— Конечно, — открыл дверь шире, пропуская её внутрь.

Девушка юркнула в покои, отрезая себе путь к отступлению. Вот только, что сказать, совершенно не знала. Язык прилип к нёбу. Да и в голове как в старом чулане: лишь хлам и паутина, ни одной полезной мысли.

— Что-то случилось? — Зар тронул прядь её волос, спускавшуюся на грудь.

У Марион едва не подкосились ноги. Воздух как-то странно загустел, перестав вливаться в лёгкие.

— Почему ты меня больше не целуешь? — это вырвалось само, наверное, от нехватки кислорода мозг совсем перестал работать. Через мгновение девушка чуть не умерла от стыда, только слова назад не вернёшь.

Зар улыбнулся уголками губ:

— Тебе же не нравилось, когда я тебя целовал. Ты даже злилась.

Ответить Марион было нечего. Да и голос вдруг пропал начисто.

Если бы Зар не взял её за плечи — ещё чуть-чуть, и она бы лишилась чувств. Как вообще можно было додуматься заявиться ночью к нему в покои!

По счастью, мужчина не стал допытываться ответа. А просто прильнул к её губам. Тело опалила жаркая волна, и оно окончательно ослабело. Чтобы не упасть, Марион обвила руками шею мужчины. Ощутила его руки на талии, на спине. Под нежно-страстными прикосновениями кожа горела даже через ткань платья. Внизу живота словно завязался тугой узел.

Но вдруг Зар отстранился, тяжело дыша:

— Марион, ты хорошо подумала?

— Нет, я вообще не думала, — честно призналась девушка. — Просто больше не могла выносить твою холодность.

Боже, что она несёт! Разве можно быть настолько откровенной!?

Зар улыбнулся немного грустно и снова притянул её за талию.

— Это не холодность.

— А что же тогда? — раз уж завела такой разговор, надо хоть прояснить ситуацию.

— Ты ведь сказала, что внебрачные отношения для тебя невозможны.

Марион распахнула глаза в изумлении. Но, может, она неверно поняла его слова?

— И ты решил ждать, пока я овдовею?

— А что ещё мне остаётся? — улыбка стала совсем печальной, почти натянутой. — Вынуждать тебя переступать через себя я не хочу.

Значит, всё-таки верно… Только… Это тоже слишком жестоко. Что если сэр Персиваль проживёт ещё десять лет, а то и двадцать?

Эстэлия вон по-прежнему ночует в покоях Кила, хотя раны у него уже зажили, и дежурить у его постели совершенно незачем. Наверняка они там не просто спят на одной кровати.

— Спасибо, что не хочешь, — Марион несмело коснулась пальцами его щеки. От волнения пекло в груди. Слова давались через силу. — Но, наверное, мне тоже следует стать гибче. Я рада, что ты теперь с уважением относишься к моим принципам. Однако мучить тебя ещё неизвестно сколько лет… в этом нет никакого смысла.

— Ты уверена? — он испытующе посмотрел ей в глаза.

И тут Марион струсила снова. Нет, не то чтобы совсем. Но кое-что очень захотелось прояснить.

— Зар, скажи, если бы я не была замужем, ты бы женился на мне?

— Да, — ответил он без малейших раздумий. — Собственно мы даже можем пожениться по нашим обычаям. У нас насильный брак не считается законным, — пояснил мужчина. — На Валлее его бы просто не признали, и ты бы числилась свободной.

Марион порядком опешила. По правде говоря, боялась, что Зар постарается уйти от ответа на этот вопрос. А он… Получалось…

— Ты делаешь мне предложение? — вымолвила, замирая от страха.

— Если ты согласна.

И всё-таки выйти замуж, будучи замужней, казалось неправильным. Фактически дикостью.

— Не знаю. Мне нужно подумать…

— Хорошо, подумай, — в синих глазах промелькнуло что-то… безнадёжность?

— То есть стать твоей женой я, конечно, согласна, — спохватилась она. — Только не уверена, что готова прямо сейчас. Нет, я не это хотела сказать! — от волнения мысли путались как пряжа в лапах игривого котёнка. — Не сейчас, а пока остаюсь замужем по английским законам. — Вот, теперь вроде верно выразилась. И ещё один вопрос надо бы наконец уточнить. Марион немного оттянула ворот платья — дышать было ужасно тяжело, почти невозможно. — Скажи, у тебя было много женщин? И всем им ты признавался в любви?

Глаза Зара на мгновение расширились — не ожидал он таких вопросов.

— Нет. В смысле, женщин было много, не стану лгать. Но «люблю» я не говорил ни одной из них.

— Почему? — Марион то ли удивилась, то ли не поверила — сама толком не поняла.

— Потому что не любил.

— Но мне ты сказал тогда…

— Да, тебе сказал. Или, по-твоему, я стал бы делать предложение женщине, которую не люблю? — он едва заметно усмехнулся.

— Наверное, нет, — Марион уткнулась ему в плечо. От смущения она была уже пунцовой. Но так хотелось прояснить всё до конца. — Неужели ты правда никого не любил до меня? Только не лги, пожалуйста. Я же понимаю, что я у тебя не первая, — шептала она скороговоркой, боясь, что каждое следующее слово застрянет-таки в горле.

— Правда, Марион, — мужчина взял в руки её голову и нежно коснулся губ. — Со лжи отношения не начинают.

Не начинают. Значит, действительно никого не любил. Она не первая у него в постели, зато первая в сердце — а это гораздо ценнее.

— Кстати, сколько тебе лет? — должна же она знать точный возраст будущего мужа.

Зар вдруг изменился в лице.

Вот чего девушка не ожидала — что он столь странно отреагирует на такой простой вопрос.

— Больше, чем ты думаешь, — вымолвил мужчина с явной неохотой.