Незримое

Дом гнилым зубом торчал на краю болота, во всей красе демонстрируя, насколько опасно покупать жилище в «новом перспективном районе».

А тут ведь действительно планировалось райское местечко: уютные теплые квартиры, садики и школа, торговый центр, вся инфраструктура, лесок, опять же, под боком – чуть облагородить, и будет парк для прогулок... Но одно вырвавшееся из-под контроля заклятье – и все планы и перспективы накрылись медным тазом, строительство свернули и посносили все заготовки, а единственную сданную пятину расселили. Могли бы – и ее бы снесли, но магия не пускала. И та же магия вновь подняла болото, которое перед строительством несколько лет упорно засыпали и утрамбовывали.

Случилось все чуть больше года назад, как раз перед моим переездом в город, и, разумеется, «проклятый дом» моментально стал местом для тусовок экстремальной молодежи – нервишки там пощекотать, на нечисть какую наткнуться али зверя невиданного. И не объяснить им, что вся «проклятость» сводится к тому, что в доме и рядом с ним теперь отказывается работать техника, зато активно цветет и пахнет плесень, болото и несколько действительно необычных магических растений, до которых, впрочем, этой молодежи совершенно нет дела.

А вот неучтенному жильцу, незаконно оккупировавшему заброшенную территорию, очень даже есть. Собственно, ради всей этой красоты он здесь и поселился. По принципу «чего добру пропадать».

– Точно, – ответила я, осторожно ступая по доскам, коими кто-то заботливо проложил тропинку через грязь к среднему подъезду.

Нормальных дорог тут, сами понимаете, сделать не успели, так что машину мы оставили на приличном расстоянии от дома, а то после ночного дождя перекопанное пространство перед пятиной тоже превратилось в некое подобие болота.

– Выглядит нежилым, – пробормотал Ян.

– Здесь никто и не живет. Здесь работают.

– А ему для работы не нужно электричество? Вода? Чистый воздух, в конце концов?

Я покачала головой:

– Ему нужно только уединение и доступ к болоту и лесу, а все остальные проблемы легко решаются. Исаев сильный маг.

А еще совершеннейший псих, но об этом поручику знать совсем не обязательно.

– А порталами он к этому болоту ходить не может? Зачем обязательно обустраивать здесь… лабораторию? Базу?

– Ты, видимо, на мою родню насмотрелся, – хмыкнула я. – Далеко не все маги пограничники. Даже в нашей семье. Папа, к примеру, так порталы и не освоил. И несколько моих двоюродных братьев тоже.

– И ты.

– И я.

К щекам прилила кровь. Кажется, Ян еще не понял, насколько я слаба. Какое там портал – я даже приличный пульсар создать неспособна!

– Ну и дальность и направленность у всех разная. Игорь вот может проникнуть под классическую защиту и порталиться в пределах среднего города, но большие расстояния ему не покрыть. А бабушка в один шаг перемещается на другой конец страны.

– Но не в другую?

– В других стоят блоки на вторжение, которых даже таким, как Игорь, не одолеть. Иначе бы воцарился безвизовый хаос.

Ян рассмеялся и распахнул передо мной дверь подъезда, куда мы как раз добрались.

– А ты уверена, что тебя опоили зельем именно этого мага?

Да, я рассказала ему о своих выводах. Не вчера по телефону, а сегодня утром при встрече. Рассказала также и о том, до чего додумалась только глубокой ночью, пока ворочалась без сна, опасаясь раздавить Фафнира.

В Ярославле, как и в любом другом городе, хватает умельцев-зельеваров, что продают свои творения как законно, так и из-под полы. Но к большинству из них могут додуматься пойти только непосвященные, рискуя при этом гораздо больше, чем при обращении к какому-нибудь мануальщику, ломающему кости в домашних условиях. Хорошо, если попадется обыкновенный мошенник – тогда вы потеряете лишь деньги. А если халтурщик – то и любовное зелье станет ядом для объекта вашего восхищения, и укрепляющий эликсир навсегда лишит вас здоровья.

Беляк же сам был магом, да и жил когда-то в Ярославле, так что наверняка знал либо к кому обратиться, либо у кого спросить совета по поводу того, к кому обратиться. И немного поразмыслив, я поняла, что лично меня девять из десяти знакомых отправили бы к Федору Исаеву.

Все его странности перечеркивались врожденным талантом и стопроцентной гарантией качества любого зелья. Ну а вдобавок Исаев никогда еще не сдавал клиентов правоохранительным органам, хотя его не раз активно к этому подталкивали.

С одной стороны, сейчас эта его принципиальность могла сыграть против нас, с другой – я же тут не как сотрудница управления, а как жертва. Вдруг да разговорится?

– Не уверена, но скорее всего. А если Исаев ни при чем, то вполне может указать на создателя, он всех зельеваров знает.

Мы уже поднялись на последний этаж – отвыкла я столько по лестницам топать – и подошли к квартире, в которой Исаев обычно обретался, когда Ян вдруг вспомнил:

– Ты няньку-то нашла?

Я скривилась:

– Да, сестра вернулась.

Если честно, утром, собираясь на встречу, я едва не впала в панику, потому что оставить Фафнира одного не могла – еще же совсем кроха! – а кого позвать на помощь, не знала. И вот в тот миг, когда я уже собиралась взять его с собой и приспосабливала под переноску свою единственную, ни разу не пользованную сумочку, в дверь ввалилась Дашка.

Бледная, с красными от недосыпа и слез глазами, но с улыбкой на губах. Нормальной такой приклеенной улыбкой.

– Убью, – пообещала я, мигом позабыв, что еще несколько часов назад всей душой сочувствовала Ковальчуку.

Дашка только отмахнулась:

– Думаешь, меня трогают всякие там идиоты? Да у меня таких… в каждом городе… по десятку…

И, всхлипывая, удалилась в спальню.

Я честно ее порасспрашивала, пытаясь выяснить подробности и определиться со способом убийства шефа, но Дашка стоически отмалчивалась, а потом позвонил Ян, мол, он уже подъехал, и меня наглым образом вытолкали прочь, пообещав присмотреть за Фафни.

И все же интересно, что натворил Ковальчук? Явно же что-то на эмоциях после стычки с Игорем, но что именно? Я ведь думала, это Дашка разобьет ему сердце, а в итоге…