Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

Настоящий живой птицелов?

Да сама их история настолько глупа и невообразима, что даже в виде сказки смотрелась нелепо, что говорить о реальности.

Впрочем, вряд ли простые смертные такое читали, так что расскажу вкратце.

Итак, давным-давно жили-были на земле русской богатыри славные. Не те богатыри, что Муромцы да Поповичи, а просто парни дюжие, в плечах широкие, да такие высокие, что с солнцем целоваться могли. Всего их пятеро было – и все кровь одна, кто брат родной, кто троюродный, а кто и дядюшка. Девки, знамо дело, по этим молодцам с ума сходили,

и за сим я завязываю с былинным стилем. Или не завязываю…

Обнаглели мужики. Не было ведь в округе никого сильнее и привлекательнее, и пошли они искать конкурентов по свету. Мочили драконов и витязей, грифонов и рыцарей, девок портили, жен чужих соблазняли, ну и наглели с каждым днем все больше.

И вот в каких-то землях далеких встретилась им королевна такая же обнаглевшая да зазнавшаяся, и перессорились родичи между собой, споря, кому она достанется. А девка, не будь дура, условие поставила, мол, того выберу, кто мне достанет маленьких птичек всех возможных цветов и оттенков.

Вновь пустились мужики в путь – на сей раз не за славой, а за дурацкими птичками.

Первый поймал сто штук да поскакал обратно – законный приз получать. А королевна ему, дескать, дружочек, тут нет птички такого цвета, как мое платье. Глядит – и правда нет.

Второй притащил в пять раз больше, а девка вновь, мол, смотри, бабочка на цветке, и крыло у нее не просто розовое, а сероватым отливает, и среди твоих птиц такой нет.

Третий, четвертый и пятый тоже не справились, хотя каждый из них привозил птиц в разы больше, чем предыдущий, но королевна называла такие цвета, о которых бедные мужики даже не слыхивали прежде.

Начали они опять ссориться, искать иные способы добиться расположения красотки, а она ни в какую. Хочу, говорит, птиц, и не колышит. Дам, говорит, вам еще один шанс, но последний. Коли кто вернется не с полным набором, из игры тут же вылетает.

Застращала их, короче. А победить-то хочется, уже даже не ради красотки – из принципа. Вот и ходят с тех пор птицеловы по миру, ищут птиц всех возможных цветов и оттенков, друг у друга подглядывают, кто что нашел, диверсии устраивают, и ловят, ловят, ловят, выполняя глупую бабскую прихоть.

Честно, мне в этой истории только птичек жалко, а все остальные – сами идиоты, ну да ладно, не о том речь.

В моих детских книжках птицеловов вот такими и рисовали – огромными, брутальными, да с пронзенной стрелой птицей на щеке каждого. И это что же получается… эти одаренные ребята, купившиеся на банальный женский развод, существуют в реальности?

– Птицелов… – выдохнула Дашка, а Фафнир на моем плече внезапно распушился, точно верба весной, и зашипел.

– Жалкие людишки, – передразнил ее гигант, смешно потрясая перед лицом руками и закатив глаза.

– Кто тут еще жалкий, – пробормотала я.

И была услышана.

Птицелов мигом перестал кривляться, в один шаг оказался рядом и навис над нами нерушимой скалой.

– Так-так-так. – Еще и языком поцокал. – Пустой, но зрячий. Слабая, но брежатая. И сильная, но непутевая. О, еще и противный дракот до кучи. Не шипи на меня, животное… Ну и

как вы меня нашли?

Я на всякий случай стянула напряженного Фафнира с плеча и прижала к груди, а сама бочком-бочком подступила поближе к Яну.

– Мы никого не искали, – ответила осторожно.

Ну как я ошиблась, и опасность нам все же грозит? Как говорится, сказка ложь, а намекать она могла совсем не о том…

– А проявили как? – не унимался птицелов, продолжая давить на нас своими… габаритами.

– Да никого мы не проявляли! – не выдержала Дашка. – Шли от озера к дороге, а тут ты… изображаешь из себя часть лесного массива.

Она уже стояла вплотную к гиганту, задрав голову и тыкая указующим перстом ему в живот.

– Врешь, – набычился птицелов. – Я как почуял, что с меня пелена слетает, так сразу медитацию специальную в ход пустил – она всегда выручает.

Сестрица фыркнула:

– Это ты там за деревом медитировал? А я думала, по нужде присел…

– Да ты!..

– Да я!

– Да вы оба, – вдруг рявкнул Ян, – прекратите!

Ну и я на всякий случай тихонько поддакнула – не люблю отставать от коллектива.

– Ходят тут всякие, – раздраженно бросил птицелов, – работать мешают. Еще и орут без повода…

– А чем вы, простите, тут занимаетесь? – осмелилась подать голос я.

– Да вас же, жалкие людишки, защищаю. И никакой благодарности.

Гигант махнул на нас рукой и, развернувшись, шагнул обратно к своему деревцу и лежащим на земле пожиткам.

– Мы не хотели мешать, – заверила я широкую спину. – И действительно просто шли к дороге. Или к сторожке. Телефоны утопили, а нам позвонить срочно надо, чтоб отсюда выбраться. Мы ж тут случайно… А вы нас от чего защищаете?

Прием «наболтать всякого, а потом задать вопрос» я не раз использовала на родителях, и порой даже срабатывало. Вдруг и сейчас…

– Не слыхали, что ль, про разрывы-то? – неожиданно куда добродушнее отозвался птицелов, присаживаясь рядом с мечом. – От Москвы до Ярославля. От Твери до Иваново. Тропинки крест накрест тянутся.

С географией я никогда особо не ладила, но карту центральной России примерно представляла. Действительно, если соединить, то крестик и получается. Кривенький, но линии точно пересекаются.

– Что за разрывы?

– Так материи, – глубокомысленно изрек птицелов, прикрыв глаза и откинувшись спиной на ствол. – Той, что реальность от изнанки отделяет. Рвется ткань, лезет через прорехи гадость всякая.

– Как это, рвется? – нахмурился Ян.

– Как рвут, так и рвется.

– То есть кто-то специально?..

– Разумеется, – вздохнул гигант. – Такую ткань случайно не порвешь.

Голос его звучал уже заторможенно и как-то сонно.

– Ты что там, спать завалился? – топнула ногой Дашка.

Птицелов и бровью не повел – а брови у него, надо сказать, были знатные. Черные густые, собственно, как и волосы, что мягкими волнами опускались на необъятные плечи. Вот ведь странность – мужик длинноволосый, а меня не бесит.

– Не спать, а медитировать, – пробормотал он. – Не мешай, женщина.

Поделиться с друзьями: