Никаких принцесс

– Да. Намного больше, чем вздыхать вместе с тобой, глядя на закат, и ждать, когда ты, наконец, решишься взять меня за руку.

Ой, не-е-ет! Боже мой, Дами, прости, это не я, это Туан, я не хотела!..

Дамиан кивает.

– Благодарю, Ваше Высочество.

Я отчаянно смотрю на него, пытаюсь поймать взгляд. Спаси меня!

– Ромион, я тебе ещё нужен?

– Дами, - выдыхает король Сиерны.
– Но посмотри же на неё! Как ты не видишь: здесь что-то не так! Да, она выпила «Эликсир...» по своей воле, но...

– Роми, как ты не видишь, что Её Высочеству противно моё общество!

– повышает голос Дамиан.
– Ты оскорбляешь наследницу королевы фей, - и, открывая дверь, бросает мне: - Хорошего вам вечера, принцесса.

– И вам, милорд, - машинально отзываюсь я.

Фальшивые слова горчат на языке и звучат неправильно, но Дамиан только кивает в ответ и мягко закрывает за собой дверь.

Я так и знала. А ведь пел мне: «Я тебя люблю, я тебя в обиду не дам, я всегда буду рядом!» Где он, когда я в беде?! Пошел тешить уязвлённую гордость, за которой очевидного не видит? Даже его брат заметил, а с ним мы и вполовину не были так близки!

– Так, ещё раз повторите-ка, юноша, кто вы такой?
– тянет Ромион, не сводя глаз с Туана.

– Мой король...

– Я не ваш король.

– Простите... Принцесса, - Туану, видимо, всё это надоедает, и он использует последний козырь: бросается передо мной на колени, цепляясь за рукав моего платья.
– Моя госпожа, я не понимаю... Что я сделал не так? Прошу вас, скажите, я всё исправлю!
– звучит это истово и заученно, как будто Туан выразительно читает по бумажке. Или говорил подобное не раз.

– Ромион!
– я обнимаю Туана за плечи и помогаю встать. Точнее, он заставляет меня это сделать.
– Что ты делаешь? Туан мой спутник, моё счастье и моя любовь...

– Виола, если бы я тебя не знал, я бы, может, и поверил, - усмехается Ромион, изгибая бровь.
– Ты скорее откусишь себе язык, чем назовёшь кого-то «счастьем».

Что, Туан, съел?

– Ты не понимаешь, Ромион. Это любовь. Да, я влюбилась. Да, я теперь знаю, что это такое. И если ты посмеешь забрать у меня это большое и настоящее чувство, как уже один раз сделал, теперь я так просто стоять и молчать не буду.

– Ты и тогда не молчала.

– Полагаю, мы поняли друг друга?

– Это ты у королевы фей таких фраз нахваталась?
– усмехается Ромион.
– А может, я всё-таки запру этого артиста, твоё, хм, счастье, в темнице? Ты сможешь его навещать.

Да, пожалуйста! И ключ выброси!

– Ромион, это не смешно.

– А кто смеётся, Виола? Ты же знаешь, - он прямо-таки пронзает Туана взглядом, - счастья много быть не должно. Это вредно, когда счастья много. Так что, давай я его в чисто целительских целях всё-таки запру?

Я привлекаю Туана ближе.

– Даже не смей.

– Ну, нет так нет. Но я буду за вами следить, господин спутник, - Ромион одаривает Туана ещё одним тяжёлым взглядом.
– И не советую вам показываться рядом с моим братом. Он последнее время не в себе. Если заколдует, я ему только спасибо скажу.

– Дорогая, кажется, я не смог понравиться твоему другу, - громко шепчет мне на ухо Туан.

Я открываю рот, но Ромион отмахивается.

– Виола, избавь меня от той чепухи, которую ты последнее время изрекаешь просто как баньши, без остановки. И да, твои комнаты готовы, а вот для твоего... спутника...

– Мы будем жить вместе!
– вставляет Туан, удивив всех.

– Что?

– Ваше Величество, моя леди не может остаться одна...

– Да? С каких это пор? Раньше она очень неплохо оставалась одна. Она только и делала, что оставалась одна, и ей это нравилось, - Ромион снова в упор смотрит на меня.

– А сейчас я изменилась!
– говорят мои губы.
– Я влюбилась и изменилась! Ромион, мы с Туаном живём вместе, таковы порядки Садов. Ты должен уважать традиции других народов...

– Понял, - перебивает Ромион.
– Понял. Только, пожалуйста, замолчи. Живите вместе. Делайте, что хотите. Только Дамиану на глаза не попадайтесь, он ещё после того турнира в себя не пришёл... Виола, зачем ты вообще вернулась? Может, прогуляешься обратно в свои Сады? Раз уже тебе нравятся тамошние порядки.

Рассказала бы я, как они мне нравятся, если б не этот, что б его, мой спутник.

– Я вернулась в школу, Ромион. Я правильно понимаю, ты не хочешь видеть меня в своём дворце? Договор с Садами тебе уже не нужен?
– Какой ещё договор?

Но Ромион вздыхает.

– Звёзды! Как хочешь. Иди... Отдохни, Виола. Ты устала.

– Моя принцесса, - Туан уже у двери.
– Прошу вас.

Я иду к нему, но у порога резко разворачиваюсь - быстрее, чем Туан успевает меня одёрнуть.

– Ромион, я хочу съездить в театр.

– К мачехе?
– удивляется Ромион.
– Зачем?

Кролик, до этого сидевший тихонечко у меня на руках и притворявшийся меховой оторочкой рукава, дёргает ушами.

– Дорогая, ты хочешь в театр?
– голосом махрового простачка говорит Туан.
– Конечно, я тебя отвезу...

– Хочу. Сегодня. Ромион, прошу тебя.

– Хорошо, я прикажу подать карету к шести, - отвечает Ромион.
– Но сегодня там не дают представления... Ты к Изабелле, я понял. Хорошо. Между прочим, милый кролик. Не советую везти его к мачехе, она последнее время помешалась на белых кроликах - скупает их, кажется, со всего мира. То ли к кроличьему рагу пристрастилась, то ли шубу себе шьёт.

– А ты...
– Я хотела спросить: «А ты не интересовался, зачем она это делает, глупый ты король, перед тобой твой заколдованный брат, а ты и бровью не ведёшь!» Но получается, конечно: - А ты не поедешь со мной?

Ромион улыбается.

– Нет, Виола, благодарю. Между прочим, твой спутник забыл свою корзину.

Уже в моих комнатах я сажаю Томми на кровать, чешу за ушком и поворачиваюсь к Туану.

– Ну ты и мерзавец!
– Увы, моя рука замирает до того, как я успеваю схватить первый попавшийся тяжёлый предмет. Например, подсвечник.

– Я же сказал, что ты будешь мне подчиняться, - устало говорит Туан, тоже опускаясь на кровать и принимаясь лениво поглаживать дрожащего Томми.
– Что, решила воссоединить мать с сыном?