Никита Хрущев

Вскоре в Латвию прибыла комиссия Президиума ЦК КПСС. Началась своего рода «охота на ведьм»: на собраниях в руководящих органах Латвии выявляли «буржуазных националистов». Были сняты со своих постов многие коммунисты, которые вступили в партию еще в подполье, во времена буржуазной Латвии. Возможно, что если бы не ошибки 1959 года, то национальный вопрос не стоял бы теперь в Латвии так остро.

В начале 1960 года состоялся очередной пленум ЦK КПСС, который внес важные изменения в руководство партии. Полноправными членами Президиума ЦК КПСС стали А. Н. Косыгин, Н. В. Подгорный и Д. С. Полянский. Из состава Президиума, Секретариата и из ЦК КПСС был выведен А. И. Кириченко. Он вошел в Президиум ЦК в 1955 году и стал здесь активным сторонником Хрущева. Хотя Кириченко имел репутацию не только грубого, но и во многих отношениях невежественного человека, он пользовался тогда полным доверием и расположением Хрущева. В Секретариате ЦК именно он стал вскоре после июньского пленума 1957 года вторым человеком и обычно председательствовал на заседаниях Секретариата и Президиума ЦК во время продолжительных поездок Хрущева по стране и за границу. С другими членами партийного руководства Кириченко держался крайне грубо и нередко злоупотреблял властью. Инспектируя однажды южные области Украины, он оборудовал под свою резиденцию большой теплоход, превратив служебную поездку в увеселительную экскурсию. Члены Президиума ЦК предприняли совместный демарш против Кириченко, который был обвинен также в плохом руководстве народным хозяйством в 1959 году. Он лишился всех ответственных постов и был назначен директором небольшого предприятия в Пензенской, а потом Ростовской областях.

Новым секретарем ЦК КПСС был избран Ф. Р. Козлов, сохранивший и свой пост первого заместителя Председателя Совета министров СССР. Отныне он стал вторым человеком и в Секретариате ЦК, и в Совете министров СССР. По своим моральным качествам Козлов мало отличался от Кириченко, и усиление его власти и влияния вызвало явное беспокойство в Ленинграде, где его знали лучше, чем в Москве. Еще когда Козлов возглавлял ленинградскую партийную организацию, к Хрущеву приезжала специальная делегация ленинградских коммунистов, которая просила не рекомендовать Козлова на областной партийной конференции в качестве секретаря обкома. Однако Хрущев взял его под защиту и не стал проверять выдвинутые против него серьезные обвинения. «Мы только рекомендуем, – заявил Хрущев ленинградцам, – а вы можете и не выбирать Козлова своим руководителем. У вас же тайное голосование».

Из Президиума ЦК КПСС был выведен и Н. Н. Беляев, возглавлявший в 1957–1960 годах партийную организацию Казахстана. Хрущев возложил на него ответственность за плохое положение дел на целине. Урожаи и сборы зерна здесь уменьшились, несмотря на распашку все новых и новых земель. Первым секретарем ЦК КП Казахстана был вскоре избран Д. Кунаев.

На состоявшейся вскоре сессии Верховного Совета СССР депутаты проводили с почетом на пенсию К. Е. Ворошилова. Председателем Президиума Верховного Совета СССР стал теперь Л. И. Брежнев. Тогда же депутаты приняли закон «Об отмене налогов с рабочих и служащих». Отменялся подоходный налог и налог с «холостяков» для всех граждан с зарплатой до 500 (50) рублей в месяц. Окончательная отмена налогов по всем зарплатам и ставкам до 2000 (200) рублей в месяц предусматривалась к 1965 году. Депутаты одобрили закон о завершении в 1960 году перехода на 7-часовой рабочий день (а на подземных работах – на 6-часовой). Верховный Совет принял еще один закон, оказавшийся непопулярным. Речь шла об изменении масштаба цен и всех выплат и зарплат в соотношении 10:1. Формально от изменения масштаба цен и зарплат не страдал никто. При этом втрое сокращались расходы на изготовление денежных знаков, облегчалось применение торговых и иных автоматов, упрощались расчеты. Но население не любит денежных реформ и обмена привычных денежных знаков. К тому же автоматическое снижение цен в 10 раз в государственных магазинах не сопровождалось таким же автоматическим снижением цен на колхозных рынках и в сфере частных услуг. Денег всегда не хватает, а теперь их, казалось, стало еще меньше. В своем стремлении к экономии Хрущев неожиданно предложил отменить многие надбавки к зарплате, которые получали жители Сибири и Дальнего Востока. Это было ошибочное решение, которое увеличило миграцию населения из Сибири в европейскую часть СССР.

Летом 1960 года Хрущев побывал на строительстве экспериментальных домов в Усове, а затем и на строительстве Московской кольцевой автомобильной дороги. Было решено считать Кольцевую автодорогу границей Москвы и передать в распоряжение Московского горисполкома такие подмосковные города и поселки, как Тушино, Перово, Бабушкино, Ховрино и др.

В конце июля 1960 года Хрущев отправился на отдых в Ялту и пробыл там до конца августа. Еще со времен Сталина большинство государственных дач в Крыму размещалось в бывших царских дворцах или дворцах придворной аристократии. Это не нравилось Хрущеву и противоречило известному ленинскому декрету о передаче всех крымских имений царской семьи народу для организации здесь санаториев и домов отдыха трудящихся. По предложению Хрущева все бывшие дворцы превратились вскоре в музеи, открытые для посещения. Но не очень далеко от бывших царских имений выделялись участки для строительства новых государственных дач, которые создавались с учетом современных требований комфорта и архитектуры. Большая государственная дача строилась и в 20 километрах от города Гагры Абхазской АССР на мысе Пицунда. Часть пляжа и реликтового лесного заповедника отделялась от строящегося здесь же курорта двухкилометровой бетонной стеной. В дальнейшем именно эта дача стала местом отдыха Н. С. Хрущева.

После богатой событиями осени декабрь 1960 года прошел для Хрущева сравнительно спокойно. Его можно было видеть на большинстве концертов декады украинского искусства в Москве. Он присутствовал на торжественном открытии Университета дружбы народов, который получил вскоре имя П. Лумумбы. По замыслу Хрущева, предложившего идею этого нового учебного заведения, оно призвано было готовить кадры для молодых государств Азии, Африки и Латинской Америки и одновременно помогать распространению идей социализма и симпатий к СССР среди молодой интеллигенции в странах «третьего мира».

Хрущев мог быть доволен развитием промышленности, но с разочарованием знакомился с итогами сельскохозяйственного производства за 1960 год. Валовые сборы зерна и большинства других культур оказались меньшими, чем в 1959 году. Поголовье крупного рогатого скота увеличилось за год в колхозах и совхозах на 5 млн голов, а в частном владении уменьшилось на 2 млн, что свидетельствовало о массовой закупке скота у частных владельцев. Предполагалось, что на колхозных и совхозных фермах скот можно использовать более продуктивно. Но обычная во всех подобных кампаниях торопливость привела к обратным результатам. Производство мяса в стране в 1960 году уменьшилось на 200 тысяч тонн, а производство молока осталось на прежнем уровне. Лозунг, выдвинутый в 1957 году, о необходимости «догнать и перегнать Америку за 3–4 года» вспоминали теперь главным образом лишь в многочисленных анекдотах.

Печать не писала больше ничего и о «подвиге» тружеников Рязанской области. Ранее сообщалось, что они якобы перевыполнили три с половиной годовых плана по сдаче мяса за один год. На деле эти мнимые успехи явились результатом махинаций и нарушения закона. Свыше полутора десятков секретарей райкомов в области получили звание Героя Социалистического Труда за то, что в хозяйствах их районов отправили в 1959 году на мясокомбинаты значительную часть основного стада и молочных коров, а также забили на мясо отобранный под фиктивные расписки у частных владельцев скот. Когда эти меры оказались исчерпанными, на деньги колхозов и на взятые в банках кредиты в соседних областях начали приобретать в магазинах мясо и масло и затем его «сдавали» государству. В результате такой политики многие колхозы были разорены. В 1960 году область не смогла выполнить даже плановых заданий.

Убедившись в крахе своей авантюры, первый секретарь обкома А. Н. Ларионов покончил жизнь самоубийством. ЦК КПСС и правительству пришлось принимать срочные меры по оказанию помощи разоренным хозяйствам Рязанской области.

Н. С. Хрущев и проблемы культурной жизни в 1958–1960 годах

Наиболее известным событием культурной жизни СССР в 1958–1960 годах и одновременно одной из позорных страниц в истории советской культуры стала кампания против крупнейшего советского поэта Бориса Пастернака, которому в октябре 1958 года была присуждена Нобелевская премия по литературе за роман «Доктор Живаго». Роман этот создавался в середине 50-х годов. Его основная тема – судьба человека, запутавшегося в событиях революции и не сумевшего определить свое положение в годы Гражданской войны, отнюдь не была новой для советской литературы. Именно эта тема является главной в знаменитом романе «Тихий Дон», считающемся классикой советской литературы. Б. Пастернак отнюдь не считал свое произведение «антисоветским» и передал рукопись в редакцию «Нового мира», которую возглавлял тогда К. Симонов. Мнения в редакции разделились, и в конце концов журнал отказался публиковать роман. Лишь после этого Пастернак решил передать рукопись одному из «левых» итальянских издателей, и в 1957 году «Доктор Живаго» был издан в Италии, а затем и в некоторых других странах Запада. Роман вначале не вызвал никакой сенсации, не вызвал он и каких-либо публичных нападок или преследования писателя. Советская печать просто замалчивала происшедшее. Но замолчать присуждение Пастернаку, первому из советских писателей, Нобелевской премии по литературе оказалось невозможно. «Правда» опубликовала пространную статью Д. Заславского «Шумиха реакционной пропаганды вокруг литературного сорняка». Заславский утверждал, что Пастернак якобы никогда не был «подлинно советским писателем» и «даже в самое золотое свое время не числился в мастерах первого класса». Новый роман Пастернака, которого еще В. Маяковский относил к создателям лучших образцов «новой поэзии, великолепно чувствующим современность», Заславский назвал «политическим пасквилем, не имеющим никакого отношения к литературе», а главного героя романа, русского интеллигента, страдающего при виде жестокостей Гражданской войны, – «моральным уродом». Одно из погромных собраний, специально направленное против Пастернака, было устроено Московской писательской организацией. Как раз в разгар этой кампании в Москве собрался Первый съезд писателей РСФСР, образовавший Союз писателей РСФСР. Главный докладчик – писатель Л. Соболев обрушился на Пастернака как на «представителя декадентствующей интеллигенции», «собрата всех холодных циников» и даже «предателя». Эти грубые и несправедливые обвинения поддержали и другие участники съезда. Были, разумеется, забыты слова М. Горького, который считал Пастернака не только замечательным лирическим поэтом, но и «настоящим социальным поэтом, социальным в лучшем и глубочайшем смысле понятия».

Кампанию против Пастернака поддержала и верхушка комсомола. Первый секретарь ЦК ВЛКСМ, выступая на пленуме ЦК комсомола, назвал Пастернака «внутренним эмигрантом» и заявил, что было бы хорошо, чтобы Пастернак «действительно стал эмигрантом, отправился бы в свой капиталистический рай». В одном из своих интервью, данном через тридцать лет после травли Пастернака, бывший комсомольский вождь В. Е. Семичастный изложил такую версию событий:

«Нас пригласили к Хрущеву в Кремль накануне пленума. Там был и Суслов. И он сказал: “Вы не возражаете, я стенографистку позову?” Позвали стенографистку. Он говорит: “Ты завтра доклад делаешь?” Я говорю: “Да”».

В интервью далее говорится о том, что Хрущев предложил лично продиктовать текст выступления, которое должен был произнести Семичастный, а редакторскую правку попросил сделать Суслова.

«Надиктовал он две странички. Конечно, с его резкой позицией о том, что “даже свинья не позволяет себе гадить…” (имеется в виду возмутительное положение доклада, прочитанного Семичастным, где Пастернак сравнивается со свиньей, поскольку он якобы «нагадил там, где ел». – Р. М. ). Но начало было такое: “Не касаясь художественных достоинств этого произведения…” То есть возмутителен факт, что человек тут вырос, воспитался, получил образование и плюнул нам в лицо – опубликовал роман за границей. Там такая фраза еще была: “Я думаю, что советское правительство не будет возражать против, э-э… того, чтобы Пастернак, если ему так хочется дышать свободным воздухом, покинул пределы нашей Родины”. Когда он это диктовал, я говорю: “Никита Сергеевич, я не могу говорить от имени правительства!” Он мне: “Ты произнесешь, а мы поаплодируем. Все поймут”. Так и случилось».

Мы не можем проверить, насколько достоверно свидетельство Семичастного.

Сын Хрущева Сергей Никитич так пишет о литературных вкусах отца: «Никита Сергеевич очень любил литературу. Читал всегда: в детстве и юности, в различные периоды своей партийной и государственной деятельности (если позволяло время), очень много – будучи на пенсии, когда появилось свободное время.

Любил классику. “Войну и мир” Льва Толстого он прочитал, по моим наблюдениям, несколько раз. Отдавал предпочтение произведениям Лескова и Куприна. Знал наизусть немало стихов Некрасова. Увлекался украинской литературой, Пришвиным и Паустовским, рассказами о природе и об охоте. Трудно все перечислить.