Никогда не было, но вот опять. Попал 4

– Значит, договорились! – заключил я.

Видимо Саре замужем стало скучно, и она охотно освободила меня от изрядной части дел. Занялась также и банком. Бусыгин же выкупил домишко в Конюшенном переулке, развалил его и стал строить каменное здание будущего банка. Ну и флаг им в руки!

Весной первым пароходом в Барнаул заявились Савватеевна и Екатерина Балашова. Явились они в ослепительном блеске последней столичной моды, чем сильно озадачили местных дам и особенно их мужей. Правда, Катька не долго троллила барнаульских дам своими столичными нарядами. Увидев наш «кукурузник», она быстренько переоделась и начала осваивать новую машину.

А узнав, что в нашем родном селе Сосновка, мы по требованию деда устроили взлётно-посадочную полосу, то потребовала разрешения слетать туда. Отказать Катьке я не мог, да и не хотел, только дал в сопровождение Архипку, чтобы всемирно известная пилотесса не заблудилась в алтайской тайге. Отправились пилоты на двух «кукурузниках» набитых различными подарками для многочисленной родни.

Назад они вернулись через три дня, тоже вполне загруженные теперь уже ответными подарками, а Катька привезла свою двенадцатилетнюю сестру Верку. На мой вопрос, а что же она забыла про старших сестёр, ответила.

– Ну их! Эти кобылы замуж выходят. Невтерпёж им. А Верке учиться надо.

Еще через месяц всё городское начальство было нешуточно взбудоражено телеграммой из Тюмени, где говорилось, что в Барнаул на двух пароходах направляется Его Императорское Высочество Георгий Александрович в сопровождении пяти офицеров и десятка казаков.

Когда весь ажиотаж по поводу появления особы царских кровей схлынул и высокий гость отдохнул, я был через неизменного Игната Степановича вызван к Карлу Оттовичу Граббе, который сообщил, что меня желает увидеть Его Высочество.

В назначенный час я был препровождён в комнату, где за столом сидел и читал какие-то бумаги Георгий. Зайдя, я почтительно поздоровался.

– Да ладно тебе! – вдруг сказал тот. – Давай без чинов.

– Как скажешь, Георгий Александрович!
– легко согласился я. И добавил:

– Надеюсь, ты здесь, не только из-за Екатерины Балашовой!

Георгий слегка поморщился, но, решив, придерживаться взятого тона ответил:

– Не только! Отец просил, чтобы ты рассказал мне всё, что рассказывал ему. Ну и велел самолёты твои посмотреть.

Расспрашивать о здоровье царя я не стал. Савватеевна уже рассказала, что подлечила царя. Мол, ещё лет десяток поцарствует Александр Александрович, а там снова можно подлечить.

– Насчёт Военно-воздушного флота Его Величество никаких решений не принял? – поинтересовался я.

– Генералы наши в самолётах не видят нужды. Вот отец и послал меня разобраться, ну пятерых офицеров разрешил взять, чтобы летать научились.

– Генералы всегда готовятся к прошедшей войне, - высказал я сентенцию, набившую оскомину в моем мире. – А самолеты оружие войны будущего и нам надо это доказать.

Потом я поведал Георгию свою историю и немного историю моего мира. Слушал он меня, буквально открыв рот. В конце, когда я собирался распрощаться, он вдруг спросил:

– Екатерина Васильевна на меня сильно сердится?

– Екатерина Васильевна? – не сразу понял я о ком речь. – Катька что ли? Даже не знаю, не спрашивал. А что там у вас произошло.

– Да я ей запретил с парашютом прыгать, а она рассердилась. Жаль, я не могу на ней жениться! – посетовал Георгий.

– Почему не можешь? Вон предок твой Пётр Великий на Марте Скавронской женился и царицей её сделал и никто даже не пикнул, а Катька получше той чухонки будет.

– То Пётр Первый... – протянул высочество.

– А ты стань Георгием Первым и тоже всех своих бояр да князей к единому знаменателю приведи, чтоб отечеству служили и не пищали!

Георгий с изумлением на меня уставился. Я ухмыльнулся и сказал:

– Поговорим ещё с тобой на эту тему. А завтра приезжайте на аэродром, будем из вас лётчиков делать.

Они стояли передо мной, молодцевато расправив плечи и держа руки на эфесах своих сабель. Лишь Великий князь Георгий Александрович был во флотском мундире и с кортиком на боку. Я смотрел на молодые усатые лица будущих первых пилотов Воздушного флота России и думал, что вот он исторический момент и впору произнести пафосную речь, но как-то не получалось у меня настроится на высокий слог. Решив, что всё таки надо соответствовать начал:

– Господа! С сегодняшнего дня вы курсанты Барнаульского училища военных лётчиков. Вам многое предстоит освоить и каждый из вас примет участие в постройке своего самолёта. Возможно вам покажется, что строить самолёт своими руками это урон вашего дворянского достоинства, но вспомните Петра Великого, который не гнушался с топором в руках строить корабли. И потом, самый лучший способ изучить самолёт это построить его собственными руками. Разумеется, вы не будете всё делать сами у нас достаточно специалистов, но участвовать и контролировать постройку своего самолёта вы будете. Кроме того, к каждому из вас будет прикреплен опытный инструктор, который ответит на все ваши вопросы и научит летать. А сейчас можете подойти и осмотреть самолёты и задать вопросы пилоту-инструктору Архипу Назарову.

Курсанты, придерживая сабли, пошли к самолётам, а я остановив Его высочество стал его расспрашивать о каждом из прибывших с ним.

Продолжая придавать первостепенное значение подбору и квалификации кадров, Жоффр, получив права главнокомандующего, отрешил от должности в первый же месяц войны "по служебному несоответствию" двух командующих армий, семь командиров корпусов, двадцать четыре начальника дивизий, то есть около тридцати процентов высшего командного состава. Жоффр оказался в более счастливом положении, чем Куропаткин.

Чистка началась с головы, но одновременно потребовались и пополнения подготовка их началась не сверху, а снизу. Небывалый и неожиданный процесс потерь в младшем и среднем командном составе в сражении на Марне и отмеченная в первых же боях недостаточная боевая подготовка мирного времени потребовали срочных мер для коренной перестройки на ходу всей французской военной машины. Для этого была необходима выдержанная, спокойная, а главным образом, систематическая работа. Никакие успехи, неудачи и связанные с ними войсковые переброски не должны были отражаться на занятиях в той грандиозной школе, которую представляла французская армия в первые два года войны.

Когда впоследствии мне задавали вопрос, кого из двух французских полководцев я ставлю выше - Жоффра или Фоша, я неизменно отвечал: "Без всего того, что сделал Жоффр для подготовки победы, Фош не мог бы победить".

Игнатьев Алексей Алексеевич "Пятьдесят лет в строю".

Граф Алексей Алексеевич Игнатьев (17 февраля (1 марта) 1877 — 20 ноября 1954) — русский и советский военный деятель, дипломат, советник руководителя НКИД, писатель. Генерал-майор Российской республики (1917). Генерал-лейтенант РККА (1943).