Никогда не было, но вот опять. Попал 4

– Я то не откажусь, но остальные куда девать будем? – упорствовал Хрунов.

– Давай-те для начала хотя бы парочку сделаем. Посмотрим на что этот самолёт будет способен. Да и если государство не подключится, много самолётов мы при всём нашем старании не сделаем.

– Ты же был на приёме у Его Величества. Разве ты не говорил с ним о самолётах? – задал вопрос Тесслер.

– Говорил, - ответил я.
– И получил обещание, что при определённых условиях мы получим полную государственную поддержку. Но она будет в лучшем случае через год, а то и позже. К этому времени мы должны иметь испытанный образец машины. Деньги на это есть.

– Тогда о чём спорить. Будем делать! – воскликнул Ярошенко, которого молодёжь дружно поддержала.

– Тогда для начала нужно изготовить уменьшенную модель и продуть её в аэродинамической трубе, которую уже Семён Аркадьевич заканчивает. Владимир, Иван, займётесь?

– Сделаем! – подтвердили Ярошенко с Гехтом.

– Владимир, завод ваш на днях закроют, можем мы мастерскую вашу как-нибудь арендовать? – спросил я.

– Да можно, наверное, - пожал тот плечами.

– Хорошо! Я встречусь с господином Журиным и постараюсь с ним договориться. И господа, нам нужны более-менее квалифицированные работники. Поэтому просьба, если кого-то знаете, приводите.

Надо сказать, что с закрытием сереброплавильного завода кой-какой контингент освободился и я чуть ли не каждый день принимал на работу мастеровых. Конечно, нужные специалисты приходили устраиваться довольно редко, но я брал тех, кто, на мой взгляд, сможет чему либо научиться. Желание учиться стимулировал повышением зарплаты, а те кто учиться не хотели или не могли, работали на простых работах. Пьяниц и лодырей выгонял беспощадно, за что меня пару раз попытались побить, но револьверный выстрел под ноги, как правило, отрезвлял особо буйных, а Илья Гуревич, с помощью подросших шакалят покойного Стёпки-Бугра, очень доходчиво объяснял утыркам всю пагубность такого поведения.

В общем худо-бедно к маю два «опытовых» кукурузника были готовы. Конечно, до У-2 образца 1928 года ему было далеко, но летал он вполне пристойно и выглядел крепким самолётом, а не хлипкой этажеркой. К тому же я надеялся, что следующая модель будет у нас более совершенной. Удалось добиться самого главного, на мой взгляд, свойства - при отпущенном штурвале самолёт сам выравнивался и летел по прямой.

Деньги на эксперименты пока у меня были. Купцы наши, Кузьма с Митькой прибыли в Барнаул последним пароходом с хорошей прибылью, из которой мне причиталась изрядная сумма. Да и здесь предприятия, куда я постарался влезть начали приносить доход. Вот только всё это требовало внимания и времени, которых катастрофически не хватало.

Я не один раз пожалел, что меня покинула Сара-Серафима. Вот на кого я бы смог скинуть общее руководство Барнаульскими делами. Однажды, когда мне пришлось срочно разруливать очередную проблему с моими партнёрами по бизнесу, я решил всё таки поговорить с бывшей любовницей на предмет поработать на меня в качестве руководителя всеми моими Барнаульскими активами. Через Илью попросил встретиться.

На встречу, Сара явилась с мужем - Бусыгиным Павлом Никодимовичем, мужчиной обстоятельным и в меру бородатым. Когда я озвучил свои предложения, супруги переглянулись и Бусыгин спросил:

– А что сам?

– Слишком много времени на это приходиться тратить, на главное моё дело мало времени остаётся.

– Это на твои леталки что ли? – пренебрежительно бросил Бусыгин.

– Ну, кроме «леталок» ещё кое-что есть, что тоже времени требует, - неопределённо сказал я.

– Что Серафима будет с этого иметь? – взял, наконец «быка за рога» Бусыгин.

– Хорошее жалованье или доля в бизнесе, - возвестил я.

– Что ещё за «бизнес» такой? – не понял Бусыгин.

– Бизнес по-английски «дело». То есть Серафима Исааковна будет совладелицей с некоторым процентом, - постарался разъяснить я.

– Тогда жалованье и долю! – продемонстрировал купеческую хватку новоявленный супруг Сары-Серафимы.

– Понятно! – тоскливо произнёс я. Придется торговаться. Очень уж хроноаборигены это дело любили.

Выручила Сара. Она с лёгкой улыбкой наблюдала за нами и не вмешивалась до поры.

– Павлуша! – произнесла она бархатным голосом и легонько коснулась руки мужа. Тот как-то сразу обмяк и замолчал.

«Однако! Да она из мужика верёвки вьёт»! – изумился я.

– Я согласна Алексей Софронович, работать пока на прежних условиях, но у меня есть предложение.

– Предложение? И что за предложение?
– несколько напрягся я.

– Надо учредить собственный банк! – выдала Сара.

– Банк? – удивился я.

– Да, банк! Банка в Барнауле нет, поэтому расчёты вести не слишком удобно. А после отмены кабинетских ограничений банк просто необходим. И тот, кто первым его учредит, получит изрядные преференции, - удивила меня своими познаниями в финансовой сфере Сара.

– Неожиданно! – произнёс я. – В принципе я не против, только в банковском деле я ничего не смыслю.

– И не надо! Будешь соучредителем, а понимающего человека найдём, - уверенно заявила Сара.

Ну, кто бы сомневался! Только вот я то им зачем? Неужели у них без меня денег не хватает?
– ничего не придумав, решил спросить напрямую:

– А кроме меня ещё кто учредителем будет?

– Павел Никодимович и я, - не задумываясь, ответила Сара.

– Тогда я вам зачем? Неужели денег не хватает?

– Денег хватает, но без тебя нас будут долго мариновать, а могут и вообще не позволить банк учредить.

– А со мной значит, мариновать не будут? – удивился я.

– Не будут! – подал, наконец, голос Бусыгин.

– Вот как! И почему же?

– Да весь Барнаул знает, что ты с царём разговаривал, а потом завод закрыли. Да тебя теперь все городские чиновники боятся. И потом, ты теперь дворянин, а дворянам да ещё с деньгами все дороги открыты!
– заявила Сара.

Вот чёрт! Я за хлопотами и позабыл, что теперь я не простой обыватель, которого можно было послать по дальнему маршруту, а шишка на ровном месте, да к тому же самим самодержцем обласканная. Но считать меня первопричиной закрытия сереброплавильного завода это уже перебор. И ведь ничего не докажешь. Недаром даже главный чиновник в Алтайском горном округе Журин Николай Иванович разговаривал со мной вполне уважительно и на аренду механической мастерской сереброплавильного завода дал добро. Я даже немного возгордился тогда своим умением договариваться, а оно вот как оказалось. Да и чёрт с ними.

– Хорошо я согласен быть соучредителем барнаульского банка, если все бюрократические хлопоты вы возьмёте на себя, - объявил я после некоторого раздумья и добавил на всякий случай. – Только вы, Серафима Исааковна, предупредите будущего директора банка, что я очень разозлюсь, если узнаю о попытке как-то меня нагреть.

В подтверждении этих слов я пристально посмотрел на бывшую любовницу своим фирменным взглядом. Сара побледнела и схватила мужа за руку. Тот удивлённо на неё глянул и, нахмурившись, перевёл взгляд на меня. Но я уже был сама доброжелательность.