Никогда не кончится июнь

— Это она сказала? — Степа покосился на валяющуюся на полу трубку.

Я ответила коротким кивком.

— В дурака? А разве ты хорошо играешь?..

Я подняла на него глаза и прищурилась.

— Лучше, чем кто-либо другой.

— Тогда ты выиграешь! — воскликнул парень, и брови его взмыли к самому лбу.

Перед глазами опять встало серое здание кафе «Лабиринт».

— Если что-нибудь мне не помешает, — задумчиво сказала я.

И, помолчав, добавила:

— Если игра не состоится, закрыть пари будет уже невозможно.

И горькая память Альки так и будет до скончания века метаться светлой тенью среди стен одиннадцатого номера "Лабиринта", а призрак Бориса — блуждать где-то между небом и землей вместе с неприкаянной душой Горячева…

— Завтрашний поединок — наш единственный шанс. Понимаешь? Единственный!

Степа растерянно захлопал глазами. В этот момент он стал похож на откормленного рыжего кота, который привык сытно кушать и возлежать на диване в ногах у обожающей его хозяйки, и вдруг волею судьбы оказался один на незнакомой улице и заблудился.

Но момент растерянности длился недолго. Внезапно парень вновь приобрел выражение кота, который нашелся и опять лежит на диване, и сообщил:

— Смотри, что я разыскал, когда ты ездила на почту!

И он высунул из-за спины колоду карт. Я сразу узнала ее — это была та самая колода, которую в течение двенадцати лет я почти каждый день держала в руках и знала на ощупь каждую ее шершавинку.

— Где ты ее взял?! — поразилась я, выхватывая колоду из рук парня. Те же причудливые дамы, те же сказочные валеты… Карты были точь-в-точь как в игровой комнате!

— Я вчера пол у дяди разобрал, — признался Степан. — Ну для чего-то же была загадана эта загадка? Правда, конец я так и не вспомнил… Но в ней ведь упоминается пол с потолком… Я пригляделся — а там, в спальне, в одном месте доска как-то неровно лежала. Я ее легко приподнял, и она отошла. А под ней… ну вот! — закончил он свою бессвязную речь.

И наступила пауза.

— Мне нужно играть именно этой колодой, — наконец, сказала я, перебирая пальцами знакомые карточные «рубашки». — Тогда я могу хоть в чем-то быть уверена.

— Так пронеси ее с собой!

— Как? В кармане? Боюсь, что пронести ее обычным способом будет не так-то просто…

Мы призадумались.

— Поставь-ка кофе! — решительно попросила я. — Нужно что-то придумать…

ГЛАВА 41

— Ты знаешь путь… — медленно произнес Степа, ставя на стол чашку ароматного напитка. — А они не знают, что ты знаешь… Они же не видели тебя! Они же тебя так и не нашли!

Я сразу поняла, к чему он клонит.

— Мне нужно прийти туда до игры и подменить колоду в игровой комнате, — согласилась я, чувствуя, как из души поднимается смутная тревога. — Но это очень опасно… Там постоянно блуждают какие-то призраки… Я слышу их, я вижу их глаза… Их очень много в том огромном зале, где я выступала… В каких-то номерах, расположенных по коридору, находятся то ли люди, то ли привидения… А вдруг они меня заметят?..

Мне вспомнились отрезанные волосы, и я с большим трудом отогнала это тяжелое воспоминание. Но тогда со мной была бабочка… А будет ли она завтра?..

Комната вдруг показалась мне сумрачной, как будто невидимые свинцовые тучи сгустились над моей головой.

Словно угадав мои мысли, Степа осторожно спросил:

— Ты говоришь, бабочка была там? Но она же предупреждала, что больше не сможет помогать нам…

— Если быть точнее, она говорила, что больше не прилетит… Не прилетит сюда.

— Значит, там, в кафе, ты можешь на нее полагаться?

Я пожала плечами.

— Не знаю… Не знаю, на что я вообще могу полагаться…

И сердце мое опять, в который раз, пугливо плюхнулось куда-то вниз, в желудок.

Степа помолчал, а потом вдруг резко поднял на меня глаза.

— А давай на время устраним Чекнецкого и его команду?

— Как это — устраним Чекнецкого?.. — не поняла я.

— Как мы помним, в прошлый раз все это сборище приехало туда на его машине, — начал вразумлять меня внезапно поумневший подросток. — А что будет, если мы на некоторое время лишим их средства передвижения? Давай так, — зачастил парень. — Ты отправишься в кафе. А я буду следить за его домом и смотреть, как идут дела. И задержу его, если он раньше времени решит туда направиться.

— Каким образом? — я удивленно подалась вперед.

— Мы проколем шины у «Фиата», — радостно засмеялся Степа.

Я тоже засмеялась.

— Бедный наивный ребенок! И ты считаешь, что это их остановит?

— А ты считаешь, они такси будут нанимать или поедут на девятнадцатом автобусе? Не думаю, что в это местечко можно добраться другим транспортом, кроме этого черного гроба на колесиках.

Я невольно заинтересовалась.

— Слушай, а это мысль! Ведь для всех остальных жителей города, кроме их шайки, кафе «Лабиринт» не существует!

…Она ведь не сказала — «Поезжайте на автобусе до остановки «Даниловский»… Она сказала — «Мы пришлем за вами машину»… И на странное свадебное выступление мы добирались на этом «Фиате»… Определенно, в предложении Степы есть разумное зерно…

Но несмотря на редкую здравую мысль, так кстати посетившую Степу, черное горло тоски так и норовило меня проглотить.

— Ладно, — вздохнула я, наконец. — Приготовься к осуществлению своей затеи, а меня оставь на время в покое. Мне нужно выяснить программу конкурса и выучить «Эхо» из «Календаря нимф». На это у меня остается совсем мало времени. А нам… — я посмотрела в глаза племяннику дяди Бори, — нужна победа. Ты понимаешь? Только победа!

Буркнув что-то, Степа ушел.

Когда за ним закрылась дверь, я достала чехол и вынула оттуда старинную черную гитару. Потом раскрыла ноты…

И невольно взглянула на календарь на стене.

13 июня.

Как мало остается времени…

«Быстрее отыщи билеты…»

Куда же старый антиквар их спрятал?..

И еще окончание… Где взять окончание «Эха»?

Ведь благодаря моей беспечно оброненной фразе и Степиному легкомыслию, оно утеряно для нас навсегда…